Молчаливый страж (СИ) - "ЛуКа". Страница 7

Так они и жили, о большем Весея и мечтать не могла, но только не дали ей боги своего ребенка родить. Как ни старались они со Скади, а не вышло.

— Видать ведьмовская доля — быть бездетной, — грустно вздыхала девушка, лежа с мужем в постели. Приникла она к его горячей груди, слушала как бьется родное сердце, чувствовала, как гладит он ее по обнаженной спине, целует в макушку — успокаивает.

— На все воля богов. Раз свели они нас вместе и сына подарили, то и грешно требовать большего, — проговорил Скади укладывая любимую на спину и нависая над ее по-прежнему желанным и молодым телом.

Весея улыбнулась, из глаз скользнули две слезинки. Она погладила мужа по небритой щеке и потянулась за поцелуем. Вкушая его губы и чувствуя, как распаляется в ней желание. Обведя мужские бедра ногами, она потянулась, выгибаясь от ласк мужа. Кончиком языка, он провел между ее грудей, сжал их ладонями и стал нежно покусывать то один сосок, то другой, пока внизу живота, Весея не ощутила тягучее желание. С каждой секундой оно становилось все болезненнее и Скади медленно вошел в нее, заставляя тяжело дышать и едва слышно стонать. В какой-то момент он покинул ее лоно, и она раздосадовано заелозила на простыне, прежде чем вскрикнуть от новой ласки, скользящего по ее женскому началу мужского языка. Ее бедра, которые он крепко держал руками, сжимая ягодицы задрожали, и она прижала ладонь ко рту чтобы не вскрикнуть от нахлынувшей на нее волны экстаза.

Муж усмехнулся, но не успел опомниться, как сама Весея опрокинула его на спину и устроилась сверху. Проведя по его мужскому естеству пальцами, а затем внутренней стороной своих бедер, пока полностью не села на него, заставив стонать уже Скади.

Гладя ее вздымающуюся грудь, мужчина стискивал зубы, рычал, откинувшись на разбросанные подушки, пока не кончил, яростно сжимая бедра Весеи. Чувствуя ее дыхание на своей шее. Девушка лежала на нем, отдыхая от этой быстрой скачки.

Они никогда не ругались, а просто жили и наслаждались жизнью, каждым днем их любви. После той ночи, когда светлый бог благословил Фреира, прошел год. Скади остался дома с Фреиром, муж как никто другой, понимал, что Весее необходимо уединение с природой, от того не лез в ее ведьмовские дела. Светлый бог появился в отражении черного озера, пока ведьма жгла ветки в костре.

— Весея, — позвал он.

— Да светлый, здесь я, — ведьма опустилась на колени у воды.

— Настанет день, когда мальчик спросит тебя, ты ли его настоящая мать, а ты не скрывай правду. Ответь ему как есть, потому что ложь он сразу распознает — дар у него такой. Он чувствует в людях тьму и свет, знает, когда ему врут, а когда говорят правду. Ты его воспитала, но душа его связана с истиной матерью.

— Но как же это, ведь как сын он мне стал. Вырастила, вынянчила, раз своих не могу иметь, — сдавленным голосом сказала девушка, на глаза навернулись горькие слезы. — Неужто заберут его у меня?

— Делай как я сказал, иначе жди беды, — его серебристые глаза строго на нее посмотрели. — Не тебе решать его судьбу.

Вскоре Фреир стал во всю ходить и лопотать что-то на своем детском языке, а в шесть лет он задал Весее тот самый вопрос, которого она боялась все это время.

— Ты моя настоящая мама?

Сердце гулко бьется в груди, к глазам подступили слезы и сдавленным голосом ведьма ответила:

— Я, а кто же еще. Я же тебя вырастила, выкормила, воспитала вместе с отцом твоим.

Мальчик нахмурился и спрыгнув с лавки отошел от нее, смотря широко раскрытыми глазами:

— Врешь ты все. Не мать ты мне, зачем говоришь неправду? — после чего сбежал от нее в лес.

А Весея залилась горькими слезами, небо заволокли предгрозовые тучи и вдалеке грянул гром, да так что все вокруг затряслось. Фреир вернулся только к ночи, когда Скади уже собрался идти на его поиски. Мальчик стоял на пороге, с волос капала вода, одежда насквозь промокшая.

Весея без промедления подхватила чадо на руки и отнесла в баню, усадила в лохань с теплой водой и пока купала, они молчали.

— Прости, что обидел тебя Весея, но и ты меня пойми. Я с детства знаю, что не ты моя настоящая мама, но заботишься обо мне, как если бы была ею. А сердцу не прикажешь, люблю я тебя, но ее люблю еще сильнее и по ней мое сердце тоскует.

Весея всхлипнула, утирая одной рукой слезы, а другой растирая мочалкой худые плечики мальчика.

— И какая же она, расскажи мне. Вдруг я ее когда-нибудь встречала?

Фреир задумался, поболтал ногами в воде, вспенив ее.

— Она… светится золотым сиянием, в ней много нежности, а в ее объятьях так тепло как не бывает даже у печи и в одеяле. Она как ветер, рядом, но всегда ускользает. А еще она очень сильная, но мы пока что не можем быть вместе. Иногда я вижу ее во снах…

— Отчего же? — "Ох светлые боги, чье же дите я пригрела на своей груди? Где же мать его?"

— Сам не знаю, но светлый бог сказал, что когда-нибудь мы с ней встретимся и я пойму, что это именно она — моя родная мамочка.

Однако Весея уже провинилась перед богом и за ложь, светлый наказал ее — забрав к себе Скади. Ушел любимый муж на охоту и не вернулся, все что осталось от него в доме — это плащ в котором он впервые появился перед ведьмой, да кинжал, отданный сыну.

Тогда-то, Весея вновь стала стариться, пока не вернулась в облик старухи. Не смогла она таить злобу на светлого бога, потому что именно он и подарил ей встречу с возлюбленным и дал возможность ощутить себя матерью с Фреиром. С тех пор, сердце ее не билось при виде светлого красавца как когда-то, она лишь молча слушала его указания, да делала то, что было велено.

Глава 4

Страж проснулась раньше мальчика и долгое время любовалась его спящим личиком, осторожно гладила светлый ежик волос, но он лишь теснее прижался к ней, обняв одной рукой.

Ведьма бесшумно вошла в комнату и от увиденной картины была слегка удивлена.

Улыбка тронула ее губы, скрывшись в старческих морщинах. Она коснулась лба девы, проверив ее температуру, пульс и поманила за собой.

Дева осторожно выбралась из кровати, стараясь не потревожить ребенка. Ведьма привела ее в баню, где стояла лохань с горячей водой от которой приятно пахло травами. Сняв с гостьи ночнушку, Весея помогла ей забраться туда и стала осторожно намыливать голову, тереть мочалкой плечи и руки.

— Ты бы убрала свою чешую, а то ведь неудобно, тебе же никто здесь не угрожает, — проворчала ведьма, на что девушка откинулась на бортик и блаженно закрыла глаза. Под мыльной водой, старуха увидела обнаженную грудь с бледно-розовыми сосками.

Когда с банными процедурами было покончено, Весея собственноручно обтерла нагое тело стража полотенцем и помогла надеть чистое платье. Серебристая ткань облегала девичье тело, на бедрах красовался тонкий ремешок, а на груди завязки шнурка. Обуви она ей не предложила, и дева осталась босой.

— Ни к чему твоим ножкам грубая людская обувка. Надобно черпать силы от матушки природы, но сначала позавтракаешь, — она подвела ее к столу в кухне и поставила глубокую миску молочной каши с кусочками яблок, посыпанных корицей.

Дева молча все съела и запила целебным отваром. Стоило ей прикоснуться к волосам и те вмиг высохли, но заплетать их в косу она не стала и направилась к выходу.

— Далеко не отходи, а то мальчик будет беспокоиться, — предупредила Весея, убирая посуду. Девушка кивнула и медленно побрела по мягкой траве к высокому дубу, раскинувшего свои могучие ветви в разные стороны. Дерево, словно обнимало ими окружающий мир, солнце скользило по сочной листве, пахло свежестью и древесной смолой.

Прислонившись к шершавому стволу спиной, страж подняла голову вверх и прикоснулась ладонями к теплой, как будто живой коре. Так, с закрытыми глазами она стояла долгое время, сколько ведьма не подходила к окошку проверить, девушка по-прежнему была там.

«Правильно, ей сейчас нужно черпать энергию природы, чтобы поскорее окрепнуть, никогда не знаешь, когда тьма появится вновь. Еще эти принцы, особенно старший», — она наморщила нос и отхлебнула чаю.