Дорога во Тьме (СИ) - Левин Александр Анатольевич. Страница 56

Уже вечером я добрался до Тройда. Ворота города оказались ещё открыты и мне не пришлось ночевать под открытым небом. Когда я проходил ворота стражники и маг, если судить по его форме и значку в виде щита с шаром огня, описанными ещё Лайлой, покосились на меня, но никаких действий не предприняли.

"Похоже, что решение сменить одежду несколько преждевременно, — подумалось мне, — Видимо, колдун с относительно развитым Даром вызывает меньшие вопросы, нежели одинокий путник неопределённой наружности с этим же самым Даром."

Отойдя от ворот на несколько кварталов, я принялся оглядываться уже не только из-за карманников, но и в поисках ближайшей гостиницы. Интуиция подсказывала, что мне лучше делать это самому, поскольку любой местный, кому я рискну задать вопрос о ближайшем подобном заведении, легко может отправить меня в ловушку к бандитам. А мои способности, коими я, если быть откровенным, владею весьма слабо, вряд ли смогут спастись.

В целом, город меня не просто не впечатлило, а, откровенно, разочаровал. Грязь, вонь, узкие улицы, конское и человеческое дерьмо на земле. Раскисшая вязкая грязь под ногами, отдающая мочой… Средневековье… Самое натуральное средневековье. Причем не то, что было на Руси, где имелись бани и культура, а европейское, пропитанное грязью, свинством, ложью и прочими мерзкими качествами человеческой натуры.

Через несколько часов блужданий по центральным улицам, я заметил более-менее подходящее для меня заведение. Во-первых, оно было именно на центральной улице. Тут, хотя бы, из окон не лилось содержимое 'ночных горшков', что мне пришлось наблюдать в одной из подворотен. Во-вторых, отсутствовали следы постоянных драк. В остальных местах то запекшаяся кровь на стенах гостиницы, то от отрубленная рука в грязи перед входом… В-третьих, тут было явно чище, чем в остальных местах — даже каменная брусчатка имелась на данном отрезке улицы. А это уже вселяло надежду на относительно приемлемый сервис…

В то, что тут не будет клопов не верилось. Как и в наличие бани и цирюльника. Впрочем, кто знает? Быть может, здесь, в центральной части города, дела обстоят несколько лучше, чем вблизи въездов.

Войдя в помещение, я на несколько мгновений замер, привыкая к отвратительному освещению масляных светильников и огня в камине. Запах, впрочем, оказался не столь ужасным, как мне представлялось ранее — ароматы вполне приемлемой пищи витали в воздухе. Надеюсь, что она окажется съедобной.

Привыкнув к мерзкому освещению, я направился к стойке, попутно выискивая взглядом удобный столик. К счастью для меня сейчас в заведении было не многолюдно и свободных мест имелось в достатке.

За стойкой устроился довольно своеобразный субъект бородатой наружности. Живот, больше подходящий беременной самке носорога, громадные щеки и лысина, а так же громадный нос, по форме напоминающий изрядно растоптанную картошку… Вот, собственно и все, что его выделяло на фоне имеющихся здесь посетителей. Внешность сего субъекта больше подходила иному душегубу с большой дороги, нежели держателю гостиницы или, как я успел услышать ещё на улице, постоялого двора. Впрочем, вполне возможно, что одно другому не помеха и этот колоритный образчик местного генофонда имеет за спиной добрый десяток невинно убиенных путешественников и то же количество собственных подельников, с коими не смог честно поделить награбленное… Как знать…

— Чего изволите? — спросил он, повернувшись ко мне, когда я подошел к стойке вплотную.

— Комнату с кроватью, зеркалом, умывальником и чистым бельём, нормальной еды и цирюльника. Так же нужна баня. Все это тут есть?

— Имеется. За баню — пять медяков. За цирюльником могу послать. С ним сами договоритесь. Служанке дадите медяк, коли она побежит за Буртисом. Комната — десять медяков за день. Еда — что закажите, то и посчитаем.

— Хорошо. Что из еды есть?

— Если прямо сейчас, то отварная морковь, картофель и зажаренная крольчатина. За это семь медяков.

— Несите. Я пока займу столик.

— Хорошо. За еду расплачивайтесь сразу.

Отсчитав семь монет, я положил их на стойку и направился к облюбованному мною месту — рядом с лестницей, ведущей на второй этаж. На мой взгляд, вполне удачное расположение — за спиной стена. Весь зал как на ладони. Светильник над головой есть, но из-за того, что факелок имеет большую пластину, позволяющую избежать падения на деревянный пол горящих масляных капель, я сам буду в тени. Как ни крути — отличная позиция, позволяющая избежать множества неожиданностей, на подобие удара по голове сзади.

Устроившись за выбранным столиком, я принялся наблюдать за происходящим в зале и прислушиваться к разговорам, благо, приобретенный слух позволял это делать. Люди тут были самые обычные. Одни обсуждали соседей, другие — какую-то танцовщику их некоего заведения Кариллы, а третьи молча и неспешно ели.

Большинство были одеты довольно добротно и явно в расчете на долгие путешествия — простая, но качественная одежда из кожи и рубахи из грубой ткани, широкие пояса, у многих они оказались с металлическими клепками или пластинами. При том, у всех без исключения были кинжалы разной длины. Ни мечей, ни прочих средств убиения ближнего я не увидел.

— Вот ваша еда… — произнес местный аналог бармена, — Что пить будете?

— Что есть?

— Бренди, вино, пиво, сидр, морс и молоко, — безразличным тоном произнёс мужчина.

— Молока кувшин. Большой.

— Сейчас будет, — с каменным лицом ответил толстяк, не прокомментировав мой заказ, хотя в глазах читалось лёгкое удивление.

Пить хотелось невероятно сильно. Правда, заказать питье сразу я не додумался, увлеченный изучением обстановки и местного контингента. Впрочем, кое-какие плоды для размышлений эти наблюдения дали. Во-первых, меня взглядами все заведение не провожало. Так что мне теперь точно ясно, что моя наружность внимания местных не привлекает. Во-вторых, тут находятся представители примерно одной прослойки здешнего общества — люди далеко не простые. Это видно и по их повадкам, и по одежде. Никто не упивается вином или пивом, разговоры ведутся вполголоса, а одежда соответствует тем, кто связал свою жизнь далеко не с выпечкой мясных пирожков для продажи на рынке. Так что заведение я выбрал правильно. Теперь остается выяснить место нахождения интересующих меня лавок.

Приступив к еде, оказавшейся вполне приличной, я продолжал изучать обстановку. В какой-то момент в помещение постоялого двора вошла небольшая группа вооруженных людей. Это были первые местные в городе, кого я увидел с более серьёзным оружием, нежели кинжал.

Трое имели мечи, длиной около пятидесяти-шестидесяти сантиметров, и небольшие щиты, заброшенные за спину. Тело воинов оказалось облачено в кольчуги, усиленные металлическими наплечниками, пластинами на груди и животах, На руках имелись наручи и кожаные перчатки с пластинами на внешних сторонах ладоней. Двое их спутников имели длинные луки и короткие мечи, больше смахивающие на кинжалы, да кистени. За спиной — закрытые кожаные трубки колчанов для стрел. Шестым был более странный субъект. В отличии от пятерки явных воинов, он смахивал скорее на лесничего — легкая кожаная броня, выкрашенная в камуфляжные цвета, дикую смесь пятен различных оттенков зеленого и коричневого. На поясе мужчины слева висел короткий меч, а справа — небольшой топорик. На левом бедре имелся чехол по форме напоминающий рояль… Составной лук? На спине же была трубка из кожи. Правда, в отличии от остальных лучников, у него она оказалась открытой, благодаря чему мне удалось увидеть кончики стрел с их оперением.

От левого плеча к правой части пояса у лесного воина шел широкий кожаный пояс с ножнами для метательных клинков. Их плоские рукояти было видно даже с моего места. Всего этих кинжалов оказалось шесть. В отличии от остальных, этот лесной странник был в глубоком капюшоне, от чего увидеть его лицо не представлялось возможным.

Продолжая неторопливо есть, я принялся наблюдать за происходящем. Появление новых лиц вызвало некоторое оживление в помещении. Многие стали коситься на них, тихо что-то втолковывая своим соседям по застолью. В этом тихом гомоне, больше похожем на шелест осенней листвы, мне удалось вычленить лишь несколько слов. И они меня поразили — эльф и старатели!