Бойня (СИ) - Панасенко Дмитрий. Страница 126

— Да… — Губы юноши дрогнули в улыбке. — Спасибо… Наверное… Это будет… самое…

— Не за что, парень, — недовольно засопев, Шип склонилась над рабом и резким движением воткнула клинок ему в глаз. На мгновение выгнувшись дугой, юноша затих. На его лице застыла совершенно неуместная в данной ситуации широкая и открытая улыбка.

Сей встала и огляделась вокруг. Значит, у Финка. Черт. Ей срочно нужен новый план. А еще ей нужно отсюда убираться. Если ее застанут Операторы или шерифы — ей конец, даже разбираться не станут, сразу пристрелят. Это тебе не за драку в кутузку загреметь… женщина замерла и медленно обернувшись, уставилась в, словно в насмешку оставшееся висеть на стене, зеркало. Она знала, как выглядит. Высокое, свитое из проволоки и сыромятных кожаных ремней тело, тощие, покрытые детскими застарелыми шрамами и рубцами руки. Жидкие, спадающие на лицо волосы. Лицо, при виде которого вздрагивают даже тертые и битые жизнью караванщики. Перекошенный в вечно недовольной гримасе рот. Но сейчас на её лице блуждала улыбка. Жесткая, холодная, прячущая за собой с трудом сдерживаемую слепую ярость. Шип вздохнула. Она уже видела подобные улыбки. И знала, как обычно заканчивают их обладатели. Впрочем, это было неважно. Это её последнее дело. И она его закончит. Чего бы это не стоило.

****

Когда девушки подошли к ангару, было уже хорошо за полночь. Приветливо помахав устроившемуся по своему обыкновению на скате крыши Майло, Элеум зачем-то дождалась кивка охранника и только после этого осторожно потянула на себя створку врезанной в ворота эллинга низенькой и узкой калитки.

— Надо же. — Проворчала она чуть слышно. — Не заперто. Интересно, а какая тогда подлянка? Или Болт совсем нюх потерял? — Склонившись к земле, Элеум, раздув ноздри, с шумом втянула в себя прохладный ночной воздух, и оскалилась в злобной усмешке. — Понятненько… — Проворчала она чуть слышно. — Ладно, кисонька, проходи, не бойся. Наш бравый сторож мины уже отключил.

— Мины? — Оглянувшись по сторонам, Кити посмотрела под ноги и вжала голову в плечи.

— Ага, — обрадовано кивнув, Элеум ткнула пальцем в утоптанную землю перед входом в гараж. — На вход и на выход. Не совсем мины, скорее, сигналки с дистанционным управлением, но, если без спросу дверь толкнешь, мало не покажется. Интересный, этот наш Майло… Забавный даже…

— Он не спит. Уже второй день здесь, и не спит. — Буркнула девушка, с некоторой опаской перешагивая через порог. — Всё ходит и ходит… не ест почти. Это странно.

В ангаре царили тишина и полумрак, разгоняемый одинокой, чуть заметно покачивающейся на длинном шнуре, горящей в половину накала «дежурной» лампой.

— Скорее всего, «Часового» себе колет. — Пожала плечами Элеум. — Я, если в охрану нанимаюсь, обычно тоже на эту штуку сажусь. Если раздобыть получается. Классный стимулятор. Дешево и сердито. Неделю, считай, без сна обходиться можно. Минут пятнадцать-двадцать в сутки, и всё. Но откат потом сильный. — Ллойс почесала макушку. — Но ты права, мутный он. Специально калитку открытой оставил, — проворчала она спустя секунду. — Если кто-то нападет, потом будут на каждой двери время терять. Хоть с замком, хоть без. Интересно, сам до такой подлянки додумался или где услышал?

— Ллойс… — Девушка вздохнула. — А можно ты сегодня… Со мной ляжешь? Мне… — Кити замялась. — Мне немного страшно одной. Тем более, сейчас тут этот… — оглянувшись по сторонам, Кити понизила голос. — Пиклс.

— Ты что, этого сопляка, что ли, боишься? — Насмешливо фыркнула наемница, и с прищуром уставившись куда-то вглубь мастерской, задумчиво прикусила губу.

— Он… Мне почему-то кажется, что он и сейчас прячется где-то и смотрит. А еще… — Кити замялась. — Я же сказала, что умею чувствовать… Он плохой. Магда добрая. Просто испуганная… А он… плохой. Не злой, а… скользкий какой-то. И холодный… Словно жаба или змея…

— Змеи не скользкие… — Рассеяно поправила девушку наемница.

— Ллойс… — Кити вздохнула. — Ну, пожалуйста…

— Магда, как я и предполагала, у Болта в кандейке спит. — Принюхавшись, наемница уверено махнула рукой куда-то в глубину ангара. — Одна. Надо же. А постарел Болтяра, постарел… Раньше бы так не стеснялся. А Пиклс там, — указав в сторону скрывающихся во мраке стеллажей, наемница прищурилась. — Дрыхнет, зассанец. Без костюмчика. — В глазах Элеум неожиданно заплясали чертенята. — Ладно, кисонька, ты пока устраивайся, а я чуть попозже приду. Только это… Давай лучше в кабине, ладно? Мне там спокойней.

— Там скамья узкая… — смутилась девушка. — И душно.

— Как будто в первый раз… Ложись под стенку, если боишься, что я тебя на пол спихну. И окошко приоткрой, чтоб сквознячок устроить, — усмехнулась наемница и бесшумно скрылась в тенях.

Кити моргнула. Это походило на какой-то трюк. Вот Элеум стоит рядом, а вот просто взяла и исчезла. Нет, наемница ей, конечно, показывала, как надо ходить, чтобы было неслышно, как ставить ноги, но у Кити совершенно ничего не получалось. Помотав головой, девушка с трудом подавила зевок. После всех сегодняшних приключении хотелось умыться, а еще лучше, полежать в бадье с горячей мыльной водой, но тратить драгоценную жидкость ей сейчас, наверняка, не дадут… К тому же, нестерпимо хотелось спать. Только сейчас Кити поняла, насколько устала. Оглянувшись по сторонам, девушка пересекла освещенное тусклой дежурной лампочкой пространство, покосилась на черноту распахнутого, ведущего на крышу люка и тяжело засопев, полезла в грузовик. Забравшись в кабину, Кити с тоской посмотрела на одеяла. Нет, так не пойдет. Вчера Элеум опять взяла себе самые старые и грязные пледы. Те, которые Кити даже стирать не стала, решив пустить на ветошь. Почувствовав, как её щеки заливает краска стыда, девушка, споро, спустившись по лесенке, обошла фургон кругом, поднявшись в кузов, сгребла в охапку собственную постель. Да. Так будет намного честнее. Вернувшись в кабину, Кити споро застлала несколькими одеялами заменяющий заднее сиденье скамью-рундук, разделась и, сложив вещи на всегда ей казавшейся немного загадочной разделяющей передние кресла, высокой и массивной стальной коробке аккуратной стопкой, нырнула под одеяло. Плед был колючий, несмотря на недавнюю стирку, слегка пах бензином и дорожной пылью, сделанная из свернутого одеяла подушка — жесткой, а скамья заднего сиденья грузовика — очень неудобной, но Кити слишком устала, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Скрипнула открываемая дверь, и в кабину пролезла Ллойс. Чуть слышно стукнули о резину пола каблуки сапог. Заскрипела молния брюк.

— Подвинься, кисонька, — сверкнув в темноте острыми зубами, Элеум грузно опустилась на импровизированное ложе. Хм. — Ты что, без рубашки спать решила?

— Да. — Покраснела девушка.

— Замерзнешь, ведь, — хмыкнула наемница и, повернувшись к Кити спиной, мгновенно захрапела.

— Не замерзну, — вяло пробубнила девушка, обняв Элеум за талию и закрыла глаза. Спина Ллойс была горячей, как печка. В кабине пахло пылью и почему-то грейпфрутом. Девушка невольно улыбнулась. Ее пальцы до сих пор помнили сочную податливость, буквально, тающей во рту терпко-горькой мякоти. Съевшая одну из долек Ллойс долго морщилась и говорила, что фрукт не дозрел, но Кити показалось, что ничего вкуснее в жизни она не ела. Перенасыщенный событиями день завертелся у нее перед глазами, вжал голову в подушку, и девушка провалилась в сон, как в бездонное болото.

****

— Мутное дело, Мэл. — Вздохнул громила, огладив бугристый, лысый, как коленка череп, принялся теребить мочку уха. — В общем, эти девки в «Маринеру» пошли. И сидели там почти до полуночи. С Мраком что-то обсуждали…

— С Мраком? — Раздраженно сплюнув под ноги комок табачной жвачки, маршал с интересом посмотрел на топающего по правую руку от него громилу. — Интересно. — Вдохнув неожиданно свежий, наполненный чуть заметными нотками бензина, табака, резины, дорожной пыли и плохо приготовленного мяса воздух шериф усмехнулся. — И что, по-твоему, заставило Мрака выбраться из своей берлоги и назначить встречу в подобном месте?