Индеец (СИ) - Стародубов Алексей. Страница 8

Вопрос оказался не совсем понятен охотнику. Он пояснил, что хотя мужчины вполне могут делать такую работу, но у женщин получится делать ее гораздо лучше. Выделка шкур у Больших Енотов считалась традиционно женской работой.

— Мне кажется, что в этом месте обрабатывают очень много шкур. Неужели все это количество необходимо для нужд поселка? — задал Всеволод очередной вертевшийся на языке вопрос.

Бельчонок охотно пояснил, что излишек действительно есть. Большие Еноты известны всем как мастера кожевенники, изделия которых пользуются спросом. Очень большое количество шкур и изготовленных из них вещей идет на обмен, который проводится с соседними племенами и чужаками-торговцами. Выменивается при таком обмене очень многое: метал, ткани, краски, хлопок, сладкий древесный сироп и тростниковый сахар, припасы для огнестрельного оружия, а также еще много разных нужных в жизни мелочей.

Еще одним основным товаром для обмена служили выращиваемые людьми племени лошади. В самой крепости и за ее стенами располагалось несколько загонов для коней, на данный момент пустующих. Животных с утра выгоняли на пастбища, а вечером загоняли обратно. Кроме того, часть лошадей выпасалось в большом отдалении от поселка. Для этого существовали специальные стоянки пастухов. Бельчонок объяснил, что в самой крепости всех животных собирают только в случае угрозы нападения врагов.

На этом осмотр крепости и ее окрестностей проводник предложил завершить. Как признался Бельчонок, за рассказами он совсем забыл накормить гостя и вспомнил об этом только тогда, когда проголодался сам. Так что теперь охотник собирался исправить свой просчет.

За осмотром Всеволод и сам не вспоминал про еду, хотя с самого раннего утра ничего не ел. Однако после слов охотника он понял, что поесть ему совсем не помешает. Ни на что больше не отвлекаясь, они вдвоем вернулись за стены крепости. Так как теперь они не задерживались по дороге, то обратный путь занял совсем немного времени.

К некоторому удивлению Всеволода, охотник не повел его ни к своему дому, ни к дому шамана. На вопрос студента Бельчонок объяснил, что в селениях Больших Енотов не принято готовить отдельно, у себя дома. Все готовили в одном месте, где каждый мог прийти и взять себе еды.

Конечной целью их пути оказался большой навес, под которым два десятка женщин разного возраста занимались приготовлением еды. Всеволод видел, как они в паре больших котлов варили какую-то похлебку, а на металлических противнях пекли кукурузные лепешки и жарили рыбу. Бельчонок после недолгого разговора, сопровождаемого шутками и громким смехом, взял у них еды для двух человек.

Всеволоду досталась лепешка и пара больших глиняных мисок с едой. В одной из мисок оказалась очень густая, почти как каша, похлебка из фасоли с кусочками разваренного мяса. Во второй находились крупные куски жареной рыбы. Охотник также вручил ему необычно плоскую деревянную ложку, более походившую на лопатку для жарки. Почти такая же была у самого Севы на кухне в таком далеком студенческом общежитии. Так как вилки и нормальные ложки отсутствовали, то Всеволод решил, что похоже здесь они были не в ходу.

Студента утешила мысль, что ему не надо есть какими-нибудь палочками, или вообще без всего, руками. Настроение подняло и то, что против опасения ему не пришлось обедать, сидя прямо на земле. Бельчонок провел его к месту, где стояли основательного вида столы и скамейки.

Устроившись вместе с охотником за одним из столов, гость задался вопросом: как же есть с помощью такой странной ложки? Помогло старое студенческое правило: чего не знаешь, посмотри у соседа. Бельчонок очень ловко управлялся, поедая густую похлебку, которая просто не успевала стекать с его ложки. С рыбой охотник управлялся по-другому. Он подцеплял кусок ложкой-лопаткой и придерживал его большим пальцем руки, которым держал ложку.

Самостоятельная попытка студента воспроизвести подобную манеру еды увенчалась успехом. Похлебка оказалась очень вкусной, а жареная рыба очень напоминала судака. Точно так же, как и в обычном судаке, в рыбе не оказалось мелких костей, так не нравившихся Всеволоду во многих породах речных рыб.

Закончив с пищей, студент немного удивился, как много он смог съесть и вдобавок еще нормально себя чувствовать. Раньше для него было многовато съесть такое количество еды за один раз. Обнаруженную странность Всеволод решил отнести на счет особенностей нового организма, уже успевшего его не раз удивить.

Во время еды Бельчонок как-то умудрялся разговаривать с занимавшимися готовкой женщинами. Болтовня сопровождалось смехом и шутками. От женщин в большом количестве звучали смешные пожелания едокам, предложения перешить для них одежду на большой размер (чтобы вместить увеличившееся от еды пузо) и много других шуток.

Глядя на устроенное охотником представление Всеволод невольно улыбался. Местные жители внешне чем-то походили на американских индейцев, но своим поведением очень сильно отличались от невозмутимых и скрывающих эмоции персонажей из вестернов. Аборигены охотно смеялись и шутили, при разговорах охотно пользовались жестами и мимикой лица. Хотя Всеволоду неожиданно пришла в голову мысль, что такими индейцы могли стать уже после того, как у них отобрали их землю и свободу, многих убили, а оставшихся загнали в резервации для медленного вымирания.

После бурного и продолжительного общения, когда все возможные темы оказались исчерпаны, Бельчонок наконец вспомнил про своего подопечного. Немного смущенный охотник извинился перед гостем за то, что про него совсем забыл.

— Так куда мы сейчас пойдем? Обратно к шаману? — поинтересовался студент.

— К шаману мы не пойдем. Нам сейчас нужно в другое место, — объяснил Бельчонок и повел Всеволода на противоположный край поселка. Они остановились около большого шатра, сделанного из выделанных шкур. Постройка выглядела совсем новой, шкуры не успели еще потемнеть от времени.

— Это твое жилище. Его приготовление закончили как раз сегодня днем.

— В этом шатре жил твой друг, владелец этого тела? — спросил Всеволод.

— Нет, Серый Енот, когда бывал в крепости, всегда жил в Доме Охотников. Он не успел обзавестись женой и детьми. Ему было не нужно отдельное жилище, — ответил охотник.

Всеволод слушал объяснения и во все глаза смотрел на свое новое жилье.

— В крепости, после того как тебя привезли, шаман собрал совет. Все решили, что надо помочь нашему гостю, так как он Андак ара Вичитаака, которого Те Кто Всегда с Нами привели с Тропы Предков. Сделать для него жилище и подсказать все, что должен знать каждый из Настоящих людей, Больших Енотов — это наш долг, — продолжал говорить Бельчонок. — Этот шатер сделали специально для тебя.

— Это хороший подарок. Мне такого никогда в жизни не делали, — совершенно искренне ответил Всеволод. Сказать, что он был удивлен, было очень мягко. Конечно, шаман что-то говорил ему про то, что Большие Еноты помогут гостю устроиться. Но такого размаха… Он попросту не ожидал.

Отодвинув матерчатый полог на входе, новый хозяин вместе с охотником прошел в свое жилище. Внутри шатра оказалось почти светло. Свет попадал внутрь из открытого входа, а также из нескольких отверстий в куполе. Из мебели в шатре находился только пара сплетенных из прутьев коробов. Пол покрывали прочные на вид циновки из грубого неокрашенного волокна. Место у стены, накрытое меховыми одеялами, похоже, служило заменой кровати.

В центре шатра Всеволод заметил несколько скаток из шкур, наверняка используемых для сиденья. Охотник подтвердил эту догадку сев на один из валиков. Студент последовал его примеру, устроившись рядом.

— Тебе легче будет освоиться у нас, живя в собственном жилище. В нем ты можешь все устроить так, как будет для тебя наиболее привычней, — пояснил охотник.

— Да, пожалуй, так действительно будет лучше, — согласился с ним Всеволод.

Несмотря на столь скудную меблировку, жилье не выглядело пустым и неуютным. Изнутри стены шатра были завешаны красивыми шкурами. На опорных шестах висели многочисленные сумки и мешочки, которые были расшиты разноцветным бисером и ракушками, украшены узорами цветной вышивки. Все это выглядело как огромные елочные украшения на новогоднем празднике. Схожесть впечатления также усиливали разные предметы, висевшие вместе с сумками и мешками на шестах.