Потомок древних королей (СИ) - Шатохина Тамара. Страница 22

— Это просто чудо, Влад, спасибо тебе. Просто чудо! — не находила я больше слов.

— Согласен, — прошептал он, — и это чудо я найду сегодня в своей постели.

Сзади весело хмыкнула Мила, выходя из покоев.

Вечером я шла по парку рядом с мужем и слушала о том, как прошел сегодня совет.

— Они ждали, что я приведу тебя, Даринка. Хотели увидеть. Это понятно — Совет уже поставили в известность о том, что случилось там, в степи. Я сейчас не хочу никому ничего объяснять — пока не изучу вопрос о твоей волшбе. Если просто рассказать кому-то, кто там не был, то звучать будет страшновато. Есть тут один человек, ты его видела — очень старый ведун, который приходил тогда за тобой. Он много путешествовал в молодости, много видел, много знает. Сначала спросим у него — с чего начать, где и что искать? И что он думает обо всем этом? Хорошо бы и Тарус был при этом, он грамотнее сможет рассказать Мастеру о том, что видел сам… но они все еще в пути.

— Ты отказался отвечать на их вопросы про меня?

— Нет, я все им объяснил, как тебе сейчас. Они согласны подождать. После встречи с Мастером встретимся с Советом. Ты тоже должна знать их. Прием по случаю своей женитьбы я отложил по той же причине. Я должен знать о тебе все, чтобы обеспечить полную безопасность. И поручил тайной службе найти все, что возможно, о семье твоей бабушки. Стагмисовы всегда жили в столице и довольно известны, так что там неожиданностей быть не должно, но проверяют и их родословную.

Но вот бабушка… Она была главной в вашей семье, воспитывала вашу маму и вас с сестрой. Для сельской девочки, выросшей в лесу, у тебя довольно правильная, не скудная речь, приличные манеры. Я сейчас не про этикет. Понятно, что встретив пару, твой дед женился бы и на иноземной рабыне. Но она не прививала бы из года в год своей семье умение непринужденно общаться, держаться независимо и с врожденным достоинством.

Ты очень тонко чувствуешь красоту — окрестностей, тканей, животных. У тебя сильно развито воображение, правда немного… необычно. Как тебе пришло в голову заставить их снять обувь и уходить в степь… до самого заката? Я не про то — жестоко это или нет? Они враги, их необходимо истреблять, чтобы другие боялись и не приходили. Я про то, что даже это звучит, как отрывок из древней легенды или сказания. Есть во всей этой истории странная и немного жуткая поэзия — поэзия смерти…

Я общался с крестьянскими девушками твоего возраста. Ничего общего, Дарина. Я не говорю, что ты притворяешься кем-то — это невозможно делать постоянно. Но то, как ты держишься в трудный момент, как ты даже не шевельнулась тогда, когда я вошел… Так держит себя королева! Когда ты под давлением обстоятельств забываешь, что ты из леса, то выглядишь и ведешь себя именно, как она. Это порода, Дарина.

Ты загадка, вернее — твоя семья. И о суккубах… Я краем уха слышал о них, и не думаю, что ты суккуб. Для того чтобы выяснить все, я и пригласил Мастера.

И еще одно — если выжил кто-то из первых степняков и расскажет о случившемся, то тебе будет угрожать страшная опасность. Я считаю, что она уже существует. Потому, что ты страшная угроза для них, грозное, неведомое оружие… непобедимое оружие. Будь я главой их каганата, использовал бы все свои возможности, чтобы такую угрозу устранить. Поэтому привыкай, что за стенами дворца тебя всегда будет сопровождать стража — видимая и тайная. Внутреннюю охрану я уже усилил.

Мы прогуливались почти до ночи. Я снаружи увидела здание, которое называли дворцом. На картинках в школьных книгах это было что-то другое — огромное, со шпилями и тяжелыми колоннами. А здесь — просто очень большой, красивый дом в огромном парке. Из того, что должно быть во дворце — только высокая и широкая лестница при входе, да высокие, светлые окна. Влад смеялся:

— Сейчас все укрыто снегом. Но летом я покажу тебе развалины королевского дворца. Это на горе над городом. Там точно была громада — в архиве сохранились рисунки.

Мы медленно шли обратно, поглядывая друг на друга и предвкушая время, когда останемся одни… Эта наша ночь была нежней, спокойнее. Какой-то особенно длинной, тягучей и сладкой. Я уже не кричала, а тихо выгибалась, замирая от ласк Влада, издавая тихие стоны удовольствия. Подставляя и отдавая всю себя. Изучала его тело, медленно и осторожно прикасаясь кончиками пальцев к коже, обводя ими шрамы и рельеф мышц. У него было красивое, сильное тело воина, побывавшего во многих битвах. Он мне уже не просто нравился — между нами начиналось что-то большее. Я понимала это, как нашу духовную близость, непривычную пока для меня телесную необходимость в нем. И, конечно, уважала и ценила. Во всех отношениях.

К вечеру следующего дня я познакомилась с теткой Влада. Она позвала меня к себе, устав с дороги. Меня отвела к ней, показав покои, Мила. Худая старая женщина отдыхала в постели, с любопытством глядя, как мы заходим.

— Хорошо… ты быстро. Владислас сказал, что представит тебя завтра. Но я так извелась за дорогу от любопытства… Это же надо, чтобы он так неожиданно женился! А теперь вижу… И ты быстро… Если бы стерва, то тянула бы время, набивая себе цену. Ты присаживайся, садись, Дарина. Ты мне нравишься, деточка. Зови меня тетей Нанной. Я научу тебя, детка… научу всему, что знаю сама.

Я потом училась этому всему — красиво садиться за стол, улыбаться, танцевать. Прохаживалась по коридору, приподнимая кончиками пальцев длинный подол платья… училась манерам. Влад, улыбаясь, наблюдал за нами с тетей, а где-то дней через семь сказал мне надеть штаны, пояс с саблей и выходить во двор.

На улице опять было морозно. Теплый пар вырывался изо рта, сразу оседая изморозью на одежде и покрывая инеем ресницы. Мне подвели коня. Длинный полушубок из дареных северных мехов был сшит специально для езды верхом.

Мы промчались по парку, мимо охраны, прикрывающей выход в широкую заднюю калитку. Следом скакало пятеро стражников. За парком почти сразу городские дома сменились невысокими постройками пригорода. Мы выехали в поля, проскочили промерзший лес.

Возле небольшого каменного дома в окружении заснеженных плодовых деревьев спешились. Влад взял меня за руку и повел внутрь. В прихожей терпеливо подождал, пока я по крестьянской привычке топала ногами, сбивая снег с сапог. И мы прошли дальше, туда, где нас уже ждали.

ГЛАВА 25

В небольшой, хорошо протопленной комнате возле камина сидели двое мужчин. Обоих я знала. Тот самый старый ведун и Тарус. Держали в руках рюмки, очевидно — с чем-то крепким. Увидев нас, Тарус свою рюмку отставил.

Я подскочила, хлопнула его по плечам, радуясь встрече.

— Доехали! Всех довезли? Все хорошо?

Пока Влад стаскивал с меня пояс и полушубок, Тарус рассказывал как прошел их поход. Как обоз попал в снежный буран в степи, как прятались в повозках на сене, укрыв коней, согревая телами раненых, кутаясь в меховые плащи, накрываясь с головой пологами.

— Хорошо, что зарядило ненадолго, да большого мороза тогда не было — в сильный холод под ветром тяжко. Разожгли потом костры, согрелись горячей похлебкой…

Рассматривал, как я одета. Штаны из мягкой толстой замши, тонкую суконную рубашку под горло, длинную меховую душегрею из драгоценного пятнистого меха с резными костяными пуговицами. Смотрел на косы, спрятанные в кружевной платок на затылке, озорную шапочку с перышком. Рассматривал с удовольствием, с мягкой теплой улыбкой.

Меня пустили в кресло у камина и я вытянула ноги ближе к огню. Все расселись, Владу тоже поднесли рюмку крепкой наливки. Мужчины выпили. Потом заговорил Мастер:

— Мы тут с утра все мозгуем, и не сходится у нас ничего. Кто тебе сказал, что бабка была суккубой? Невозможно это, не складывается. Я тут, — показал он на стол, заваленный книгами и бумагами, — переворошил все, что было о них. Это даже не люди, Дарина. И нет их уже, если и были когда. Вот то, что о них известно: демоны со способностью повелевать, управлять людьми при помощи непреодолимого обаяния. Пока похоже. Дальше — они страшны, как мои грехи. Там где-то описание. Посмотришь потом, если захочешь. И рисунки есть, но все разные — ни одного, точно похожего на другой. Это о чем говорит?