Двойник. Кукловоды (Романы) - Хайнлайн Роберт. Страница 9

— Ничего себе пожарчик, — заметил я, заходя сбоку.

— Да уж, — сокрушенно ответил он. — Две мои лучшие дойные коровы сгорели, беда прямо. А вы из газеты?

— Да, — согласился я, — но, похоже, мы приехали впустую.

Мне очень не хватало Мэри. Я не знал, что и думать: может, конечно, этот тип всегда сутулится… Но если Старик прав насчет корабля — а он должен быть прав, — то этот, с виду деревенский простофиля, знает о нем и, следовательно, покрывает пришельцев. А значит, у него на спине — паразит.

Я решил, что должен попытаться. Поймать живого паразита и заснять его для Белого дома было гораздо проще в лесу, чем где-нибудь в людном месте. Я бросил взгляд на своих товарищей: они ждали моего сигнала; Джарвис снимал непрерывно.

Когда фермер повернулся, я сбил его с ног, упал сверху и вцепился в рубашку. Джарвис подскочил ближе и приготовился снимать крупным планом. Фермер не успел и охнуть, а я уже задрал на нем рубашку.

На спине ничего не было — ни паразита, ни каких-либо следов. И в других местах тоже: мы проверили.

Я помог ему подняться, отряхнул одежду — он весь перепачкался в пепле — и пробормотал:

— Виноват, прошу прощения…

Фермер трясся от злости.

— Чтоб тебе пусто было, ты… ты… — Видимо, он даже не мог с ходу подобрать для меня достаточно сильных выражений, только губы дрожали. — Я на вас в полицию пожалуюсь! А будь мне лет на двадцать поменьше, так я бы и сам всех троих отделал!

— Извини, отец, ошибка вышла.

— Ошибка! — В лице его что-то вдруг изменилось, и я подумал, что он вот-вот заплачет. — Возвращаюсь из Омахи, а тут дом сгорел, половины стада нет, да еще и зять куда-то запропастился. Выхожу посмотреть, что за чужаки тут ходят по моей земле, а меня только что на куски не рвут. Ничего себе ошибка! И куда мир катится?!

Наверное, я мог бы ему объяснить куда, но не стал. Хотел предложить ему денег, чтобы как-то загладить вину, но он ударил меня по руке, и деньги полетели на землю. Поджав хвосты, мы убрались.

Уже на дороге Дэвидсон спросил:

— Ты уверен, что все идет, как надо?

— Положим, я могу ошибиться, — сердито ответил я, — но ты когда-нибудь слышал, чтобы ошибался Старик?

— М-м-м… нет. Куда теперь?

— В студию стереовещания. Там-то уж точно ошибки не будет.

Служащий заставы у въезда в Де-Мойн мешкал и не поднимал барьер. Он проверил по своей записной книжке, взглянул на наши номерные пластины и сказал:

— Шериф сообщил, что эта машина в розыске. Давайте направо.

— Направо так направо, — не стал спорить я, дал футов тридцать назад и выжал газ на полную. Машины у нас в Отделе и особо крепкие, и особо мощные — что оказалось весьма кстати: барьер тоже был сделан на совесть. Миновав заставу, я даже не притормозил.

— Уже интересно, — произнес Дэвидсон несколько удивленно. — Ты по-прежнему уверен, что все идет, как надо?

— Хватит трепаться, — прикрикнул я. — И запомните, вы, оба: скорее всего, мы оттуда не выберемся. Но мы обязаны заснять и передать все, что произойдет.

— Как скажешь, босс.

Если нас кто и преследовал, то я гнал так быстро, что все преследователи остались позади. Перед входом в студию машина резко затормозила, мы выскочили и бросились вперед. Тут уже не до мягких методов «дядюшки Чарли». Мы просто влетели в лифт, я нажал кнопку этажа, где размещался кабинет Барнса, мы поднялись и оставили лифт открытым. Секретарша в приемной попыталась нас остановить, но мы, не обращая на нее внимания, двинулись дальше. Девушки за другими столами оторвались от работы и уставились на нас. Я подошел к двери Барнса и дернул за ручку. Заперто, Я повернулся к его секретарше.

— Где Барнс?

— Простите, как мне доложить? — Бесстрастно и вежливо.

Я скользнул взглядом по ее плечам. Так и есть, горб. Боже, подумал я, ну уж теперь-то наверняка. Она была здесь, когда я убил Барнса.

И, перегнувшись через стол, я задрал ее кофточку.

Точно! Я не мог ошибиться. Уже во второй раз я смотрел на живого паразита.

Она сопротивлялась, царапалась и даже пыталась меня укусить. Я ударил ее по шее, едва не вмазавшись в слизняка, и она обмякла. Затем я ткнул ее тремя пальцами в живот, развернул и заорал:

— Джарвис! Крупный план!

Этот идиот копался с камерой, повернувшись ко мне своим толстым задом, затем выпрямился и сказал:

— Все. Накрылась.

— Чини! Быстро!

В дальнем конце приемной поднялась стенографистка и выстрелила в камеру. Попала, но Дэвидсон тут же срезал ее своим лучом. И словно по сигналу, сразу шесть человек бросились на него. Оружия у них, похоже, не было, и они просто навалились на него все вместе.

Я все еще держал секретаршу и стрелял из-за стола. Уловив краем глаза какое-то движение, повернулся и обнаружил в дверях кабинета Барнса — «Барнса номер два». Я выстрелил ему в грудь, чтобы наверняка зацепить паразита, который, без сомнения, сидел у него на спине.

Дэвидсон стоял уже на ногах, а к нему ползла одна из машинисток, похоже раненная. Он выстрелил ей в лицо, и девушка рухнула на пол. Следующий разряд полыхнул у меня чуть ли не над самым ухом.

— Спасибо! — крикнул я. — Сматываемся. Джарвис, быстрее!

Лифт по-прежнему стоял открытый, и мы вбежали в кабину. Я тащил на руках секретаршу Барнса. Дверь захлопнулась, и мы поехали вниз. Дэвидсон дрожал, Джарвис стоял весь бледный.

— Спокойно. Вы стреляли не в людей. В тварей вроде этой, — сказал я, приподнял секретаршу и взглянул ей на спину.

Тут мне чуть плохо не стало. Образец, который я хотел доставить живьем, исчез. Соскользнул на пол, видимо, и в суматохе куда-то утек, спрятался.

— Джарвис, ты хоть что-нибудь снял?

Тот покачал головой.

Там, где раньше сидел паразит, вся спина у девушки была покрыта сыпью — словно множество крошечных булавочных уколов. Я опустил ее на пол. Она еще не пришла в себя, и мы оставили ее в кабине лифта. В холле было все спокойно, и по пути на улицу никто не пытался нас остановить.

У машины стоял полицейский и выписывал извещение на штраф.

— Здесь стоянка запрещена, приятель, — сказал он, вручая мне бумажку.

— Извините, — ответил я, расписался в квитанции и рванул прочь. Затем выбрал место, где поменьше транспорта, и взлетел прямо с городской улицы, успев подумать, что за это полицейский выпишет мне, наверное, еще один штраф. Набрав высоту, мы сменили номерные знаки и идентификационный код. Старик все просчитывает заранее.

Однако на этот раз он, похоже, считал, что я провалил операцию. Я попытался доложить о результатах еще на обратном пути, но он меня перебил и приказал возвращаться в Отдел. Когда мы явились, Мэри была с ним. Старик выслушал отчет, лишь изредка прерывая его недовольным ворчанием.

— Сколько вы видели? — спросил я под конец.

— Передача оборвалась, когда вы сбили барьер, — сказал он. — И то, что было передано, не произвело на Президента никакого впечатления.

— Видимо, да.

— Он велел тебя уволить.

Я весь напрягся.

— Я могу и сам:…

— Помолчи! — прикрикнул Старик — Я ему сказал, что он может уволить меня, а со своими подчиненными я буду разбираться сам. Ты, конечно, балбес, но сейчас ты мне нужен.

— Спасибо.

Мэри все это время бродила по кабинету. Я попытался поймать ее взгляд, но ничего не получалось. Затем она остановилась за спиной Джарвиса и подала Старику такой же знак, как в кабинете у Барнса.

Я двинул Джарвиса рукояткой лучемета по голове, и он обмяк в кресле.

— Назад, Дэвидсон! — рявкнул Старик, направив ему в грудь пистолет. — Как насчет него, Мэри?

— С ним все в порядке.

— А он?

— Сэм чист.

Старик ощупывал нас взглядом, и я, признаться, никогда еще не чувствовал себя так близко к смерти.

— Задрать рубашки! — приказал он с мрачным видом.

Мы подчинились, и Мэри оказалась права. Я начал сомневаться, пойму ли я сам, что произошло, когда у меня на спине окажется паразит.