Купчиха. Трилогия (СИ) - Стриковская Анна Артуровна. Страница 181

Если своим выступлением он надеялся чего-то добиться, то проиграл. Виола внимательно его выслушала, затем положила руку поверх его запястья и задушевным голосом произнесла:

— Знаешь, Ули, я думала, ты умнее. Не до этого мне сейчас, совсем не до этого. Если ты не понимаешь, какие чувства я испытываю в связи с поступком твоей мачехи, то попроси Тео объяснить. Мне никакая любовь на ум не идёт, поверь. Вот когда Эди будет со мной и мы с ним в безопасности, попробуй повторить мне то, что ты сейчас говорил и, возможно, я дам тебе какой-нибудь ответ. А теперь подумай: как можно вывести из вашего знаменитого замка маленького ребёнка, но так, чтобы никто ничего не понял и не заподозрил?

Она ткнула в больное место всего плана и обескураженный Ульрих выдал то, о чём старался не думать и не говорить:

— Вывести мальчика незамеченным мимо двух ведьм? Как? Да никак! Это невозможно, потому что невозможно в принципе.

Вилька поняла сразу: вот сейчас Ульрих сказал ровно то, что думал. Он готов вести её куда она потребует, но в успех не верит. У неё была другая точка зрения: если мимо ведьм провести ребёнка невозможно, значит, надо сделать так, чтобы ведьм там не было. Выманить их, подкупить и убедить уехать, в конце концов убить — Виолу это бы не остановило, она была готова на что угодно. Надо только посмотреть, что удастся осуществить.

Хорошо, вывела она Эди из проклятого замка, а что дальше? Вести его сюда, на заброшенную мызу? Вообще, как выбираться из этого растреклятого Эгона, в который ведёт всего одна дорога? И вообще, может ли это быть, чтобы не существовало другого пути? Пусть трудного, пусть непроходимого, но в обход единственной дороги? Она уже прикидывала, как сможет поднять Эди там, где и взрослый-то не влезет. В корзине, вот как! Когда они были в Эгоне прошлый раз, она видела такие: в них местные жители таскают уголь для своих печей. Здоровые корзинищи с ремнями, чтобы носит их на спине, и ручками, если случится поднимать просто так. Всё прочное. Добротное. Продёрнуть ещё один ремень через ручки… Эдмон — мальчик умный, заберётся, куда она скажет, и будет сидеть спокойно. Конечно, ей одной надорваться, но все вместе вместе они втянут его на какую угодно скалу. А может, маги могут это сделать, не прилагая физических усилий. Есть же у них такие заклинания.

Осталось только купить подходящую корзину. Пусть это сделает Мельхиор. А пока Ульрих должен вспомнить: должна быть ещё одна дорога из Эгона на волю. Спросила и увидела, как парень задумался не на шутку. Первым его порывом было сказать, что такой дороги не существует. Затем он подумал ещё немного и сообразил, что контрабанду из Эгона как-то вывозят. Вряд ли через городские порталы, они у графини практически на глазах и там караулят. Ещё при его отце каждый груз проверяли не по одному разу: а вдруг кто-то решил вывезти из графства драгоценный камень или золотой слиток, утаённый от зоркого ока рудничной охраны? Но эти проверки выявляли лишь десятую часть того, что протекало у графов между пальцами, устремляясь в карманы королей контрабанды. Значит, есть другой путь. Не может не быть. И если поднапрячь свои извилины, можно догадаться, где он пролегает.

Всё графство Эгон состоит из кучи маленьких горных долин, столпившихся вокруг одной большой, той, в которой находится столица графства. Дорога на юг ведёт через Барман к Альтенбургу и другим крупным гремонским городам, а ответвление от неё — на запад, к Биону, городу на границе двух королевств. В этом самом Бионе они выяснили: ценности вывозятся в Элидиану, так ближе и выгоднее. Что-то через грузовой портал, но в самом графстве, а в Бармане, а что-то напрямую, в этом Ули не сомневался. Примерно это он высказал Виоле и намекнул, что мог бы сообразить, где пролегает нужный им путь. Нужна подробная карта. Та, которой владел Тео, хороша, но мелких деталей, особенно здесь, в горах, на ней не разглядишь.

А вот у его отца была зачарованная карта: на ней можно было приблизить и рассмотреть любую местность. Редчайший артефакт, и, что поразительно, не древний, а современный. Изготовил какой-то молодой парнишка-артефактор, сделав тонкий шёлковый платок отражением реальности. То есть, если что-то разрушено и перестало существовать, а что-то, наоборот, построено и появилось, карта это отражает. Только вот пользоваться ею могут лишь маги, но это ничего, в их компании их целых два.

Виола ухватила сразу:

— Ты хочешь сказать, что сейчас не можешь сказать, как выбраться из твоего графства, миную главную дорогу, но если посмотришь на карту, которая находится в замке, то найдёшь путь, который выведет нас куда? К Биону, на границу с Элидианой?

— Совершенно верно! — обрадовался Ули, — В замке я заберу карту. Имею полное право: я граф и она — часть моего наследства. Тем более, что Гедвига не в состоянии ею пользоваться. И у меня есть подозрение, что нужная нам тропа пролегает как раз мимо места, где меня когда-то прятали. Там в случае чего мы сможем пересидеть погоню. Да и не догадается Гедвига про этот, второй путь. Погонит своих клевретов по основному маршруту.

— А зачем тогда пересиживать, если нам нужно делать отсюда ноги как можно скорее? — не поняла Вилька.

— Ну а вдруг? — развёл руками Ули, — Мало ли как повернётся?! А там безопасно, просто так, не зная, не найдёшь. Гедвига и сама понятия не имеет, где это, никогда там не бывала. Трудно послать кого-то туда — не знаю куда. Ну а кроме того… Дом добротный, в погребе полно припасов, коровы на выгоне пасутся, в курятнике куры-несушки, огород. Тётка Эльза — добрая душа, знала и любила мою мать, а дядя Стефан был предан отцу. Они нас не выдадут, а мальчику там будет хорошо. Если нужно будет выждать время, лучшего места не найти.

Виола подумала и решительно тряхнула головой.

— План такой: завтра вечером проникаем в замок, забираем Эди и твою знаменитую карту, а оттуда отступаем куда ты сказал: в эту самую долину к тёте и дяде.

Хотел было Ули её поправить: жители тайной долины ему не родственники, но увидел, каким мрачным огнём горят глаза Виолы, и промолчал. Она же прищурилась, будто увидела что-то вдалеке, а затем снова продолжила излагать свой план.

— В город идём твоей короткой дорогой. Пешком?

— Верхом, — уточнил Ульрих.

— Думаю, через твой тайных ход лошади не пройдут, есть где их оставить?

У графёнка было на примете место: яблоневый сад дядюшки Зиги. Он моментально живописал Виоле это место: в двух шагах от того места, где они собираются проникнуть в город, животным есть, где пастись, чужие там не ходят. Почему? Дядюшка Зиги караулит. Сидит на веранде своего дома, а арбалет лежит рядом. Чуть заметит вора — стреляет, а стрелок он отменный, так что желающих там шляться давно не находится. Нет, доносить он не пойдёт: у него ноги парализованы. Он потому и сидит в саду весь день, что больше ничего делать не может. А так-то он мужик хороший. Если дать ему монету, ещё и лошадей покараулит вместе с яблоками.

— Хорошо, — сказала Виола, — с лошадьми мы определились. Я боялась, что их придётся оставить на мызе, потому что они нас свяжут: в городе понадобимся мы все, оставить с лошадьми будет некого. А идея выводить Эди пешком мне нравилась ещё меньше. Это взрослому час ходьбы — ничего, а трёхлетнему малышу? Конечно, мы все можем его тащить по-очереди, но тогда скорость сразу снизится. Если есть, на кого оставить наших лошадей — это отлично. Значит, проникаем в город через тайный ход, встречаем Мельхиора и идём прямиком в замок.

— Ага, — подтвердил Ули, — входим через кухню или дровяной склад, по обстоятельствам.

— Что ты считаешь обстоятельствами? — бросила на него подозрительный взгляд женщина.

— Ну, выберем то, где дверь открыта и не толпится народ. Понимаешь, если мы знаем, что в замке ведьмы, то накладывать отвод глаз чревато: засекут. Лучше справиться своими силами. А дальше спрячемся в тайнике и послушаем разговоры слуг: они всё всегда знают, а появление в замке маленького мальчика вряд ли оставило кого-то равнодушным. Обязательно зайдёт речь и мы узнаем, где Гедвига его держит. Хорошо, если в той же башне, что и меня когда-то, оттуда его легко вывести по тайному ходу. Вообще-то он никакой не тайный, просто запасной, на случай пожара, но моя мачеха никогда не вникала в такие тонкости.