Запечатанный - Демченко Антон. Страница 49

Народ, собравшийся поглазеть на происходящее, раздался в стороны, когда наемница, вдруг ускорившись, вихрем помчалась прямо на толпу. Прыжок — и, перелетев через головы людей, ЛТК длинными скачками рванул вниз по бульвару. Секунда, другая, и темное пятно, мелькнув где-то в конце улицы, исчезло из виду. Успеет. Должна успеть. С такой скоростью она будет у аэродина уже минут через пять — десять. А там… успеет. Точно. Обязательно… Вячеслав перевел дыхание и тут его взгляд наткнулся на зашевелившееся под ногами наемника тело Герхарда. Рука сама собой повела ствол автомата вниз…

— Парень, ты бы ствол опустил, а? — по-прежнему спокойным, ровным тоном попросил Ежи. Вячко моргнул, оглянулся вокруг и… закинул АКТ на плечо. Не сейчас.

Стрелков развернулся и, ни слова не говоря, двинулся сквозь уже рассеивающуюся толпу зевак. Обогнул одного, другого… и словно растворился в воздухе. Новак, следивший за удаляющимся юношей, даже головой помотал, обнаружив, что потерял его посреди быстро пустеющей ратушной площади. Как так-то?

А в следующую минуту ему стало не до того. На площадь перед ратушей вылетела боевая платформа полиции, из которой горохом посыпались наряженные в штурмовую броню бойцы, моментально распугавшие даже самых упертых зевак, все еще крутившихся поблизости. И тут же у ратушной лестницы нарисовался фургон с характерной эмблемой клиники «ИнтерТех», из которого колобком выкатился не абы кто, а сам главный врач. Оглядевшись по сторонам в поиске потенциальных клиентов, он заметил валяющегося на парапете старика и, тяжело вздохнув, поспешил к нему…

В себя герр Баум пришел уже дома, в своей спальне. Где-то в гостиной хлопотала жена и слышался тихий рокот мужских голосов. Поморщившись от накатившей головной боли, Герхард сел на кровати и, окинув мутным взглядом утопающую в вечерних сумерках комнату, осторожно встал. Покачнулся, но, справившись с подступившей дурнотой, все же сделал шаг вперед. Еще один… До выхода из спальни хозяин дома добрался уже вполне уверенно.

— Очнулся, бузотер! — поприветствовал Герхарда устроившийся за столом один из гостей. Абрахам отсалютовал вошедшему в комнату оружейнику знакомой серебряной стопкой и лихо закинул ее содержимое в рот. Тут же обернулись и другие два гостя, сидевшие спиной к двери. Ежи и… Валдис. Баум нахмурился, пытаясь сообразить, что здесь забыл городской следователь и… схватился за голову. Ощущение было, словно ее засунули в колокол, а потом со всей дури жахнули по нему билом.

— Что… случилось? — медленно проговорил Баум, осторожно опершись плечом о стену, чтобы не упасть. Гости переглянулись. Валдис с Ежи тут же поднялись с лавки и, аккуратно подхватив под руки недужного оружейника, подвели к столу. Герхард опустился на стул и, откинувшись на его резную спинку, благодарно кивнул обоим.

— А что последнее вы помните, герр Герхард? — осведомился присевший рядом следователь, внимательно глядя в глаза хозяина дома. Тот нахмурился.

— Мм, мы поехали в ратушу… с майором, да? — повернув голову к недоумевающему Новаку, медленно проговорил Баум. — Зачем? Не знаю… не могу вспомнить. Голова гудит.

— И все?.. — вопросительно протянул Валдис, в голосе которого смешалось недоверие и ожидание… чего-то.

— И все, — отрезала неожиданно появившаяся в комнате фрау Малица, так и пышущая недовольством. — Не видите, что ли, обеспамятел он! Допросчики. Вот вам и «наблюдаемая аномалия мозговой активности».

— Как и предупреждал мой сын после осмотра, — поддержал хозяйку дома Тесслер.

— Ежи, это как же надо было дать в лоб, чтоб у моего старика память отшибло? — покачала головой фрау Малица, укоризненно глядя на смутившегося майора.

— Да я… я ж не специально! — Новак почесал пятерней затылок и развел руками, мол, что тут еще скажешь?

— Любезная моя фрау Малица, не стоит так нападать на нашего знакомого, — успокаивающим тоном произнес Тесслер. — Вспомните: мой сын, осматривая пациента, пришел к выводу, что та самая «аномалия» не вызвана полученным им ударом в голову. Это следствие какого-то биохимического сбоя, а значит, уважаемый Ежи не виновен в нынешнем состоянии вашего мужа. А вот за предотвращение бойни на ступенях ратуши ему стоило бы сказать спасибо. Учитывая присутствие бойца в ЛТК, боюсь, возможное столкновение оказалось бы слишком разрушительным. И как вы думаете, кого бы заставили оплачивать восстановление поврежденных домов и инфраструктуры?

— О чем вы, черт его дери, говорите?! — выпалил герр Баум, отчего взгляды присутствующих вновь скрестились на нем. И тишина…

— Значит, так, — следователь обвел хмурым взглядом присутствующих, на миг задержал его на недоумевающем Герхарде и, хлопнув по столешнице ладонью, поднялся с лавки, — как я понимаю, ответы на имеющиеся у меня вопросы герр Баум дать не в состоянии, по крайней мере сейчас. Значит, и делать мне здесь больше нечего. Заявления от пострадавших нет, трупов нет, соответственно и дела тоже нет. Полиция Пернау умывает руки, и разбирайтесь со своими проблемами как хотите. Напоследок, герр Герхард, примите добрый совет: усильте охрану дома на всякий случай. Я бы, на месте того пацана, без последствий происшедшее не оставил. Только постарайтесь обойтись без тяжелого вооружения, вокруг город все-таки. Засим откланиваюсь. Господа, фрау Малица…

— Всего хорошего, Валдис. — Хозяйка дома проводила недовольного следователя до дверей, а когда вернулась в гостиную, то обнаружила, что ее болезный муж уже подвигает к себе поближе серебряную стопку с «лекарством». Больной, как есть больной… на всю голову. Фрау Малица тяжело вздохнула и, выглянув в коридор, шепнула пару слов слуге. Тот понятливо кивнул и, обогнув застывшего у окна растерянного Руперта, исчез за дверью, чтобы тут же вернуться обратно.

Хозяйка дома успела вовремя. Муж только опрокинул в рот содержимое стопки, как на столе перед ним возник доставленный слугой маленький тазик, куда благоверного в тот же миг и вывернуло.

— Полегчало, дорогой? — ласковым тоном, от которого всех сидящих за столом разом передернуло, пропела хозяйка. Баум крякнул и, утерев рот салфеткой, поспешил запить гадкий вкус во рту чем-нибудь… нейтральным. Соком, например.

Тазик исчез со стола, будто его и не было. А фрау Малица, понаблюдав за метаниями мужа, фыркнула:

— Что ж, молчание — знак согласия. Ежи, будь добр, еще раз, специально для Герхарда, повтори свою историю.

К удивлению старого оружейника, «общение» с тазиком действительно изрядно прочистило ему мозги. Он словно разом протрезвел! И головная боль отступила… чудеса, да и только. Впрочем, если верить тому, что говорит майор наемного отряда, это не первое «чудо» за сегодняшний день… Хотя те и не были такими же «светлыми», как посетившее его только что сатори. Дьявольщина! И зачем же он стрелял в мальчишку и его сестру?! Дурость же! Абсолютно ненужная, непредставимая ду-рость! Но ведь было… Как затмение какое-то нашло, честное слово.

— Вижу, до тебя дошел весь идиотизм ситуации? — осведомилась фрау Малица. Герхард заторможенно кивнул. — И?..

— Что «и»?.. — проскрипел оружейник. — Я понятия не имею, почему вдруг начал палить в Стрелковых. Не помню и… не понимаю. Совсем.

— Думаю, переломным моментом стал тот коммуникатор, — чуть подумав, предположил Ежи и, поймав недоуменные взгляды собеседников, пожал плечами. — Мне так кажется. Почему-то же герр Баум его раздавил? По крайней мере, ничего другого в голову не приходит.

— А что там было… на этом коммуникаторе? — поинтересовался Тесслер.

Новак покачал головой:

— Понятия не имею; герр Баум смотрел информацию в «личном» режиме.

— Надо бы глянуть на него, может, что-нибудь да поймем, — предложил Абрахам.

— Не получится. Говорю же, господин Герхард его раздавил. Кристаллы — в пыль. — Ежи развел руками и, чуть подумав, договорил: — Но я помню, что перед тем как отдать коммуникатор, мальчишка кое-что сказал… точнее, посоветовал прочесть некий договор из папки «Документы».

Стоило отзвучать последнему слову, как в голове старого оружейника словно вспыхнула сверхновая. Нет, он не вспомнил все события сегодняшнего дня и грудничкового детства разом, но вот описанный майором момент увидел отчетливо… а вместе с ним и строчки того самого просмотренного на экране коммуникатора договора. Тихий рык прокатился по комнате, и фрау Малица тут же подхватилась, засуетилась вокруг резко побледневшего супруга.