Комбатанты (СИ) - "Майский День". Страница 31

— Мерц, мы не справимся с ними!

— Не рой копытом землю, труба ещё не зовёт.

Пугать новобранца не хотелось, и я решил сменить тему. Пусть Ари думает о любви, а с войной я и один примерно разберусь.

— Ты впечатлён этой милой Дилси? Как видишь, нашёлся достойный соискатель и на твою прелестную беленькую попку.

Светлый опять покраснел и едва не ухватился за предмет притязаний в стремлении то ли прикрыть его от нежданных опасностей, то ли убедиться, что товар стоит купца — вовремя удержался.

— Послушай, — встревожился я. — Ты ведь не девственник, нет?

Он покачал головой.

— У меня были отношения, но как бы тебе сказать, тусклые какие-то, и когда она меня бросила, знаешь, я испытал облегчение.

— Значит, тогда тебе это и не требовалось. Сейчас-то весь горишь. Как говорят люди — прикуривать можно.

Он вспыхнул:

— Прекрати видеть меня насквозь!

— О да, конечно! Давай делом займёмся, это снизит накал страсти. Я ведь и сам только что остался ни с чем.

Это его примирило с обстоятельствами.

Для начала следовало разработать план. Мы не слишком хорошо знали, где базируются враги. Теоретически, боги народа, находящегося на орбите, пастись должны были именно там, но в пространстве жить скучно. Я предполагал, что они давно обосновались на тверди, только мы ещё не добрались до этого места. Пока наши люди владели одной лишь долиной, исследовать остальную планету и нужды особой не было.

— Глянем-ка окрест! — предложил я.

Мы так и сделали, обнаружив наших противников без особого труда. Нашлись они на тропическом морском побережье, там, где томная нега растворяла волю, и жаркий песок грел зад. Акулы правда в воде плавали или иные подобные твари с зубами, но когда это бессмертные остерегались чьих-то челюстей?

— Следить за кораблём они могут, когда он виден над горизонтом, то есть, способны наблюдать и сквозь планету, но вряд ли дадут себе труд это делать, поскольку для такого случая надо особым образом настраивать внутреннее зрение, а они, скорее всего, поленятся.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Ари.

— Вот и хорошо. Сколько времени у тебя будет, посчитай сам или спроси у Дилси, я не настолько хорошо разбираюсь в предмете. Моё дело удержать их на месте, что затруднительно сделать, учитывая то, как мы расстались.

— Ты напугал их своей глупостью, — улыбнулся Ари.

— Я блистателен во всём. Итак, если я явлюсь с извинениями, это их позабавит, но не даст гарантии, что останутся на месте. Перемещение происходит мгновенно и спутать наши планы легко, надлежит удержать их от досужего любопытства наверняка.

— Но как это сделать?

Я и сам ломал голову, но пока ничего в неё толкового не приходило, разве вот…

— А что, если как выражаются люди, моя спина ударит их нож? — выразил я метафорически мелькнувшую в голове идею.

Светлый ожидаемо возразил:

— Это довольно подлый приём.

— Когда я запишусь в ангелы, я дам тебе знать, пока что я тёмный бог. Да и страдать предстоит именно мне, а не им.

Ари оглядел мою стройную фигуру с сомнением, но показалось, что его опасения за её невредимость всё же перевешиваюсь озабоченность моральной стороной вопроса. Перевоспитывался понемногу предвечерний напарник. Что до меня так честная игра не ночевала в мыслях противной стороны, и потому я не собирался обременять себя терзаниями. Совесть — отличная вещь, только когда и другие умеют ею пользоваться.

На самом деле план содержал в себе некий элемент риска. Убить кого-то из нас внешним воздействием та ещё задачка, но вот сами себя мы разрушить способны. Не скажу, что суицид любимое развлечение тёмной молодёжи, но чего только в жизни не случается? В конце концов меня избили и морально размазали, а ещё построенное мной жилище превратилось в груду песка. Перспектива карьерного роста после того как нас спихнули в рабское убожество равна нулю, возвращение грозит позором, рыпаться смешно и поздно.

За несколько минут я так успешно довёл себя до депрессии, что мигом вспомнил весь человеческий опыт самоуничтожения. Не знаю, как эти сведения могли пригодится, но я верил, что подкованность поможет выглядеть убедительным. Осталось разработать детали. Этим мы и занялись вдвоём с Ари.

Оказалось, что он способен сам рассчитать время движения корабля по орбите, так что людей беспокоить не пришлось. Я выучил всё, что требовалось, и в расчётный момент уже сидел у кромки прибоя на довольно приятном пляже того тропического острова, который враг выбрал для своей резиденции.

Нормальное жилище они так и не потрудились возвести, ограничились навесом. Я ещё подумал, что архитектурные навыки обоих далеки от совершенства, а то и от познания основ. Здесь ведь требовалась добрая воля. Как уже говорил, нас почти не учат чему-либо полезному, только впаривают философскую дребедень и прививают странный взгляд на вещи.

Выглядел я кисло: волосы всклокочены, перья грязны и в беспорядке, взгляд потухший, клыки тщательно спрятаны — не бог, а бомж, оставшийся без любимой помойки.

Лоси, разглядев меня издали, подошли ближе. Светлый излучал откровенную холодную враждебность, но тёмный, как мне показалось, испытывал замешательство. Слабенькое такое, но всё же угрызение, хотя вряд ли совести. Этот вопрос я уже сам с собой обсуждал.

— Эй ты! — окликнул Сварф. — Не оскверняй наш пляж.

Я послушно поднялся: крылья опущены, голова тоже. Жаль борода у нас не растёт, как у человеческих мужчин, щетина на морде сейчас пришлась бы очень кстати.

— Ребята, — сказал я заискивающе, — может быть, договоримся? Почему ваши и наши люди не могут поделить планету? Она большая, всем места хватит. Вы же обрекаете на деградацию не только наш народ, но и нас, его богов.

Это, кстати, не такая уж фигура речи, я только Ари расстраивать не стал, когда сам сообразил. Мы часто становимся похожи на призвавших нас людей и внешними, и внутренними качествами. Иногда это неплохо — помогает проникнуться образом мыслей подопечных, но и проблему создать способно. Вот как сейчас.

— Дошло, малявка? Тебе, впрочем, за дурью далеко ходить не надо — ты уже на месте.

Оба довольно засмеялись. Я ковырял песок носком сапога, хмуро смотрел под ноги. Хорошая шутка, ещё бы понимали, что над собой смеются, цены бы им не было.

— Чем так жить, лучше вообще…

Я не договорил, сел, словно у меня подломились ноги и начал осторожно уводить энергию от поверхности тела внутрь.

Я знал, как это выглядит со стороны, однажды тёмный из тех, с которыми я, якобы, учился, то ли оценку плохую получил, то ли замечание от преподавателя. Бывают такие трепетные натуры: их хлебом не корми, дай пострадать вволю. Пустяк, которого я бы и не заметил, напугал его так, что он начал коллапсировать прямо в той дыре, где мы обитали. Складываться внутрь. Мечтал, наверное, отличником быть, а вот не получилось. Боги иногда ведут себя так же странно, как люди.

Мы все растерялись, потому что не представляли, что именно надо делать. Дружно кинулись помогать. Я, помнится, предложил подчистить, что ему там влепили и заменить на вполне правильную отметку, но эта здравая мысль почему-то не произвела впечатления на несчастного юношу. Он продолжал подыхать, хотя для себя я всегда такие штуки проделывал и на здоровье и бодрости это никак не сказывалось.

Раскодировал его один из преподавателей, и я запомнил — как, хотя и не верил, что пригодится. Главное я отлично знал, что надлежит делать и говорить, если сам на такое решился.

Лоси сохатые довольно долго пялились на меня и ничего не предпринимали. Я запоздало встревожился. Следовало для начала проверить, хватит ли у них ума вообще сообразить, что происходит. Пройдут мимо, а то и просто спихнут на глубину, чтобы на любимом пляже не отсвечивал. С наступающим приливом я и так рисковал оказаться под водой. Поздно сообразил, что у планеты есть изрядных размеров спутник.

Горелый всё же встревожился слегка:

— Эй, мелочь, валил бы ты отсюда, а то выглядишь неважно.