Гады. Старая кожа (СИ) - Сергеева Александра. Страница 53

Он скользнул взглядом по своему воинству. Вылезающий из-за камней слева Вуг спокоен, но насторожен. Паксая волнуется — хотя по виду не скажешь — и пытается встряхнуть подругу. Армы — по уши в своём боевом режиме — прикрывают девчонок. А где-то в сотне шагов впереди их цель: вход в туннель, откуда воняет, как из подземных пределов, если верить байкам жрецов. Все стоят и ждут результатов совместной работы, если так можно назвать распластавшееся тело вожака. Оно мозолит глаза и нервирует щупов — подал сигнал дед. Дон инициировал двойное проникновение в гадин. Лэли возбуждена, но уже перестроилась на деловой лад. Лэйра тоже активно подавляет последствия психоза — она сильная, она справится. Дон покосился на деда и кивнул, мол, живы курилки. Тот присел на камень и сконцентрировал внимание на Лэйре — Лэли Дон будет контролировать сам. Сейчас её выход: самку будет обрабатывать именно она. На таком расстоянии система слежения ведёт граг даже в туннеле. Мать семейства продвигается по нему в нервическом режиме: шаг назад, два вперёд. Но, продвигается.

Лэли тоже продирается между мужиками, воюя с их железными плечами. Дон помог девочке: проникновение, активация кода воздействия армов, приказ подчиниться щупу, но подстраховывать его не в ущерб работе. Гнер с Фуфом чуть расступаются — Лэли бросает благодарный взгляд на стабилизатора и медленно шагает к туннелю. Ребята за ней, не выходя из боевого режима, но и не стремясь перехватить инициативу. Только жёстко следя, чтобы ребёнок не вздумал в одиночку сбегать посмотреть на зверюшек. Гнер почувствовал манипуляции Дона. Полуобернулся и отчётливо кивнул, мол, согласен с целесообразностью твоего контроля — умный всё-таки мужик. Возможно, оттого и бегает от своих — скучно ему в компании проштампованных под копирку личностей.

Вдруг Лэли остановилась.

— Не ходите за мной! — невольно вырвалось у нее.

Армы замерли и даже приопустили оружие. Контроль стабилизатора помог им перебороть боевой режим. Подчиниться команде, не разбирая: сколько прав у того, кто эту команду отдает, и в каком он звании. Но Дон не сомневался: любая штатная на их взгляд опасность, и армы рванут вперёд убивать. Лэли — умничка — сообразила это. Поэтому старалась избегать резких посылов, которые они могут счесть за повод к атаке. Это, кстати, было не бесполезно и для тех, кто выплывал из туннеля. Наконец-то, назойливым экспериментаторам себя явила самка: более изящная, короткозубая и самоуверенная. Не успела она сделать и пары шагов, как под сисястым брюхом пронёсся смерч. Он выкатился из-под свиньи маленьким поросёнком: закованным в нарождающуюся броню и оттого более привычным. Малыша не портила даже вытянутая морда с проклюнувшимися рожками. Второй детёныш — постарше и вдвое крупней — чинно шествовал за матерью, не проявляя к гостям ни малейшего интереса. А малыш нёсся, как ошпаренный, навстречу долгожданным двуногим. Грага раздражённо взвизгнула — огибая вожака, он не вписался в траекторию и завалился на бочок.

Лэли сильно рисковала, присев на корточки в ожидании столкновения с летящей к ней любовью. Лэйра едва успела добежать до сестрёнки, когда воодушевленный почитатель врезался в неё и радостно завизжал. Не будь за спиной сестры, Лэли сейчас валялась бы на спине. А на её раздробленной грудной клетке вытанцовывал бы счастливый поклонник. Ведь росточком и весом он был со старую добрую свинью, от которой вёл родословную.

Глава 11

Мозги в краже не главное — главное, в какой они башке

Минуту, в которую Дону решил прихватить с собой армов, благословили свыше. Это оба манипулятора поняли в первую же секунду, как заглянули в туннель. Вот, как заглянули, так и переглянулись. Как переглянулись, так и уступили дорогу профессионалам.

— Чего-то меня туда не тянет, — поёжился Дон, когда спины первопроходцев пропали в темноте.

— Не сильно воняет, — нашёл, что одобрить дед, дабы подбодрить. — Хорошо вентилируется.

— Ага! Продувает насквозь, — сыронизировал Дон. — Как бы не надуло. Пусть сами изучают. Даром что ли притащились. Им в радость, вот и пусть радуются нам на пользу.

Ребята радовались долго. Несколько часов от них не было ни слуха, ни духа. За это время семейный коллектив порченных закончил с укоренением кодов, знакомством и раздачей кличек. Затем щупы прихватили Руфа и смылись на охоту, возглавив мужское трио граг. Гортензия — Лэйра неподражаемо лепит ярлыки — осталась на хозяйстве с Паксаей. Её старшенький Размазня и младшенький Бестолочь таскались за сестрой по пятам — даже пудрить нос в кусты. Мадам Гортензия признала в Паксае единственно достойную попечительницу своего семейства. И так же периодически путалась у неё под ногами. Дона порадовало то обстоятельство, что граги способны привязываться к конкретным людям. Было бы непереносимо грустно, если бы они всем стадом приклеились к крёстному отцу: манипулятору, что ввёл им код доступа. Дед согласился, что внучек прямо-таки отскочил. И признался, что бросил бы его без зазрения совести, случись у него такая западня.

После смерти вожака размороженный Троцкий немедля занял его место: построил молодняк и обоссал округу. Дед уверял, что кабаны метят территорию чем-то другим, но Дон не изменил мнения: воняет, худе, чем в деревенском сортире. Судя по всему, Троцкий не был отпрыском Гортензии, как и Блюмкин — тут Лэйра явно перестаралась. Однако попала в точку: молодчик без меры резвый и деловой, как директор филармонии. К тому же редкостный приспособленец. Паршивец отчего-то не влюбился в армов, почуяв в них источник военной дисциплины и отсутствие сантиментов. Приклеился к Вугу, постоянно демонстрируя экстерьер и готовность послужить. Лэли выявила в нём застарелую травму психики. Мол, в семействе Гортензии парня вечно третировали. А это указывает на то, что он к ним приблудился. Приблуду не убили, но и лаской не обогрели. По всей его броне бросались в глаза следы многочисленных трёпок — у Ромео такого нет. Одна сабля Блюмкина была обломана, а кончик хвоста откусан. Короче, настрадался парнишка. Оттого с готовностью откачнулся от приёмной мамаши с её отпрысками и с головой отдался во власть деда. Тот повздыхал и принял на себя этот крест.

Вернувшись из туннеля, мужики моментально просекли обстановку в части. Фуфа разочаровало, что он не получил в личное пользование бронетранспортёр. Гнер никак не прореагировал, хотя Лэйра тут же настучала: его тоже грызёт жаба. Хочется мальчишке цацу, хоть удавись. И, кажется, он уже чего-то там себе нафантазировал по поводу вливания в гадские ряды. Кстати, ещё по пути сюда ребята поразили новых приятелей новостью. Оказывается, гадами армы обзывали не только щупов, но и манипуляторов. Просто, о последних обычный народ почти ничего не знал — многие даже не слыхали о таких кадрах. Потому вся повсеместная гадская слава досталась лишь щупам.

Результаты произведённой разведки гласили: темно, как в заднице, так что даже ночное зрение не спасает. Но несколько километров это не несколько лет заключения. Преодолеют быстро. На той стороне проход открыт. Вокруг него никаких следов — кроме граговых. Потому что с той стороны туннель торчит над землёй где-то в сотне метров. Точней не прикинуть — уж там-то бомбили качественно. Раздолбали часть горы, и вход в туннель вознёсся над землёй. Правда, со временем перед ним образовалась как бы насыпь — со склона наскатывалось — и она как бы проходима. Граги вон прошли, ну, да они приличные скалолазы. Возможно, и степняки когда-то обнаружили эту дыру в цивилизованный мир. Но залезть туда на лошади невозможно. А без лошадей, какая война? Что же касается прикрытия этой лавочки, то они тут переговорили, пока бегали на вражескую сторону.

— Идея с подрывом туннеля бредовая, — безжалостно объявил Гнер. — Здесь нужно столько взрывчатки, сколько по всей Империи не прячут.

— Ты что, знаешь об этом? — округлились глаза Паксаи.

— Мы все об этом знаем.