Гнев Тиамат (ЛП) - Кори Джеймс. Страница 7

— Ох ты ж божечки, — сказала Бобби, — ну как же здорово снова тебя видеть.

Объятия кончились, и они переместились за стол. Там их ждали бутылка виски и три стакана, явный и несомненный знак, что на подходе плохие новости. Нужно сказать тост, почтить память, проводить новую утрату. Наоми взглядом задала вопрос.

— Ты же слышала про Авасаралу, — сказал Алекс.

Облегчение пришло чуть раньше неловкости за это облегчение. Они просто хотели помянуть Авасаралу.

— Слышала.

Бобби налила по глотку каждому, подняла свой стакан.

— Это был дьявол, а не женщина. Другую такую нам вряд ли доведется встретить.

Они стукнулись стаканами, Наоми выпила. Уход старушки стал тяжелой потерей — для Бобби, наверное, тяжелее, чем для остальных. Но Амоса оплакивать пока рановато. Как и Джима.

— Ну что, — сказала Бобби, ставя стакан, — как тебе жизнь тайного лидера сопротивления?

— Я предпочитаю термин «тайный дипломат», — сказала Наоми. — И это просто восторг души.

— Стоп, стоп, стоп, — сказал Алекс. — Я не могу разговаривать на голодный желудок. Что это за семья, если они не едят вместе?

Ресторан предлагал неплохое смешанное астеро-марсианское меню. Что-то с названием «белые комки», в общем, похожее на правду, но со свежими овощами и стручковой фасолью. Вареные медальоны из чановой гибридной свино-говядины, приготовленные в форме чашки Петри и приправленные острым сладким соусом. Друзья навалились на еду, как бывало когда-то на «Росинанте», еще в их прошлых воплощениях.

Наоми и не подозревала, как ей этого не хватало — смеха Бобби, или того, как Алекс тайком подсовывал куски ей на тарелку, когда она уже почти заканчивала есть. Маленькие проявления близости от кого-то, с кем десятилетиями делил одни и те же комнаты. И с кем больше не живешь. Наоми, наверное, стало бы грустно, если бы не удовольствие от встречи с этим двумя.

— Экипаж «Шторма» вполне укомплектован, — говорила Бобби. — Я еще волновалась, что в него наберутся одни астеры. В том смысле, что там сплошь люди Сабы. И получится два марсианских ветерана во главе команды из парней, до сих пор называющих их внутряками.

— Вполне реальная проблема, — согласилась Наоми.

— Саба всю команду укомплектовал ветеранами ООН и МВКФ, — сказал Алекс. — И молодыми в том числе. Когда тебя окружают люди в возрасте, в котором тебя призывали — это странно. Они же как дети выглядят, понимаешь? Свеженькие такие личики, но серьезные до жути.

Наоми засмеялась.

— Конечно, понимаю. Для меня теперь любой, кому меньше сорока, выглядит как ребенок.

— Они в порядке, — сказала Бобби. — Пока мы стояли на приколе, я постоянно устраивала им симуляции и учения.

— И пару настоящих драк, — сказал Алекс.

— Это от нервов, — ответила Бобби. — Когда разберемся с заданием, все это дерьмо исчезнет.

Наоми положила в рот кусок белого комка, чтобы не хмуриться. Это, впрочем, не сработало. Алекс прочистил горло и сказал своим голосом-для-перемены-темы:

— Полагаю, от здоровяка вестей по-прежнему нет?

Два года назад Саба нашел возможность протащить оперативника с карманным ядерным зарядом и передатчиком для шифрованной связи на саму Лаконию. Едва ли выполнимое задание по возвращению Джима либо уничтожению власти Лаконии путем устранения ее главы. Саба спросил Наоми, кому бы она доверила что-то столь важное. Столь опасное. Амос, услышав об этом, собрался в тот же час. С тех пор Лакония выстроила новую линию обороны. Подполье потеряло большинство своих людей на Лаконии, а Амос бесследно исчез.

Наоми покачала головой.

— Пока нет.

— Что ж, — сказал Алекс, — наверно, теперь уже скоро.

— Наверно, — согласилась Наоми, как и каждый раз, когда об этом заходил разговор.

— Как вы двое насчет кофе? — спросил Алекс.

Бобби помотала головой одновременно со словами Наоми «я не буду», и Алекс поднялся.

— Пойду тогда рассчитаюсь.

Как только за ним закрылась дверь, Наоми подалась вперед. Она хотела запомнить этот момент таким. Воссоединение с семьей. Луч света в кромешной тьме. Хотела, но не могла.

— Миссия «Шторма» в Солнечной системе — дьявольский риск, — сказала она.

— Это реальный шанс привлечь внимание, — согласилась Бобби, не глядя в глаза. Она говорила беззаботно, но в голосе сквозила тревога. — Дело не только во мне, сама понимаешь.

— Саба.

— И не только.

— Я все думаю про Авасаралу, — сказала Наоми. В бутылке еще оставалось немного виски, и она налила себе с палец. — Она умела драться как черт. Никогда ни перед чем не отступала, даже если проигрывала.

— Таких больше нет, — согласилась Бобби.

— Была бойцом, но не воином. Воевала всегда, и всегда находила другие способы провернуть дело. Альянсы, политическое давление, торговля, логистика. В ее стратегии насилие всегда занимало последнюю очередь.

— У нее было влияние, — сказала Бобби. — Она управляла планетой. Мы же — кучка крыс, ищущих трещины в бетоне. Мы все сделаем по-другому.

— Влияние есть и у нас, — ответила Наоми. — Больше того, мы можем его расширять.

Бобби очень осторожно положила вилку. Тьму в ее глазах вызвал не гнев. Или не только гнев по крайней мере.

— Лакония — военная диктатура. Если хочешь, чтобы кто-то поднялся против Дуарте, нам придется показать людям, что против него можно подняться. Военные действия покажут людям, что надежда есть. Ты астер, Наоми. Ты это знаешь.

— И знаю, что это не работает, — ответила Наоми. Пояс поколениями бился против внутренних планет…

— И победил.

— Вообще-то нет. Не победил. Мы просто держались до тех пор, пока не пришло что-то со стороны и не смешало карты. Ты правда думаешь, что у нас родилось бы что-то вроде Транспортного Союза, если бы не появились врата? Единственной возможностью для нашего успеха могло стать что-то невероятное, меняющее все правила. А теперь мы ведем себя так, будто это может сработать дважды.

— Мы ведем?

— Саба, — сказала Наоми. — А ты его поддерживаешь.

Бобби откинулась на спину, потянулась, как всегда в моменты раздражения. От этого она казалась еще больше обычного, но Наоми запугать было трудновато.

— Я понимаю, что ты не согласна с таким подходом и понимаю, тебя не радует, что Саба не посвятил тебя во все детали, но…

— Да не в этом дело, — сказала Наоми.

— Никто ничего не имеет против влияния. Никто не говорит, что не нужно искать и политические методы. Но пацифизм работает только если у противника есть сознание. У Лаконии же лишь глубочайшие традиции палочной дисциплины, и я знаю… нет, ты слушай меня. Я знаю, потому что это и марсианские традиции. Ты выросла в Поясе, а я вот на Марсе. Говоришь, мой путь не приведет к победе? Ладно. Верю. А я тебе говорю, что твой мягкий подход с этими людьми не сработает.

— И что тогда нам остается?

— То же, что и всегда, — сказала Бобби. — Делать как можно лучше и как можно дольше все, что можем, и ждать чего-то невероятного. А ведь что-то невероятное случается почти всегда.

— Думаешь, это успокаивает? — сказала Наоми и усмехнулась, пытаясь хоть как-то поднять настроение.

Бобби ее не поддержала.

— Потому что порой то, чего мы не ожидаем — это потеря Клариссы и Холдена. Или Амоса. Меня. Алекса. Тебя. Но оно все равно случается. В конце концов мы все потеряем друг друга, и это было правдой еще до того, как мы стали командой. Это дано нам с рождения. А все остальное — просто особенности. Моя особенность, например, в том, что я провожу сверхсекретную военную операцию в Солнечной системе, используя захваченный корабль противника для борьбы с ним же, потому что даже если это и плохой план, он единственный. И может, мой риск даст тебе твое влияние.

Но я-то не хочу, чтобы ты рисковала, подумала Наоми. Я и так потеряла слишком много. Я больше не могу терять. Черты Бобби самую малость разгладились. Может, она поняла?

Знакомый стук шагов за дверью говорил о приходе Алекса так же ясно, как если бы он сказал свое имя. Наоми глубоко вздохнула и заставила себя расслабиться.