Любовница своего бывшего мужа (СИ) - Хаан Ашира. Страница 24

— Ну что ты там прочитала такого, что сразу решила, что я…

— «Выходи за меня замуж», — процитировала я. — Хочу напомнить, что в этот момент ты был немножко женат на мне.

— Лесь… — он подошел и сел рядом. Сразу стало тесно. Его присутствие, хоть он меня и не касался, ощущалось слишком физически, хотелось то ли свернуться клубочком, то ли как-то уже с ним взаимодействовать. Вот так, значит, ты работаешь, гравитация. Невозможно оставаться спокойной рядом с объектом большего размера.

— Нечего тут отрицать, да? Скажи — пошутил. Скажи — это мы вообще про другое. Про игру. Про что еще? Выдумай, давай.

— Я не буду выдумывать, — Антон провел ладонью по лбу, словно стряхивая невидимый пот. Рука подрагивала. Он автоматически, с пустыми глазами, смотрящими в никуда, провел пальцами по моему колену, самыми кончиками, едва касаясь ткани юбки. — Ты совершенно права. Не шутка и не игра.

Я выдохнула. Длинно и тяжело. Долго, страшно, печально, больно. Да не может быть, что все эти годы я еще надеялась, что ошиблась?

— Я правда ехал просто на встречу класса. Ну, любопытно было на Катьку посмотреть, но я думал, что все давно прошло. У меня была ты… — Антон посмотрел на свои пальцы, стиснувшие ткань юбки с некоторым удивленим. Отпустил ее, попытался разгладить. Очнулся.

Я смотрела на него с любопытством. Ничего не говорила. Хочет исповедаться — вперед. Сомневаюсь, что это как-то на меня повлияет.

— Даже не узнал ее сначала. Она раньше была такой… обычной.  А стала прямо роскошной блондинкой, тренер в фитнес-клубе, ну ты понимаешь.

— Я понимаю, что ты сейчас капаешь слюнями на нее, а попадаешь мне на юбку. Хочешь подрочить на свою нежную память — давай не здесь, — я отстранилась.

— Прости… — Антон встал и ушел к окну, подергал его зачем-то, вернулся, открыл дверь на балкон. Я смотрела за тем, как он мечется и мне было даже любопытно. Наверное, боль схлынула достаточно, чтобы я захотела узнать подробности.

— Давай. Что же тебя так переменило? — я подтянула к себе ноги, обняла их и легла щекой на колени. — Продолжай.

В комнате почему-то становилось все теплее, хотя я не включала обогрев. Об нас, что ли, грелось?

— Ну, мы выпили…

Я закатила глаза:

— А дальше оно само.

— Да нет… — Антон постоял у открытой балконной двери, откуда доносился шум реки. — У тебя сигарет нет? Я бы покурил.

— Нет.

Я бросила. Курила почти год после развода по пачке в день. А потом начало тошнить. И сигаретный дым долго возвращал меня в те чувства. Сейчас легче, хотя спасибо антитабачным законам, все реже сталкиваюсь с запахом и не дергает.

Хотя сейчас и я бы покурила. Слишком долго мне хотелось узнать все подробности, слишком часто я вертела в голове это все в надежде найти момент, где могла бы все исправить, чтобы не поддаться искушению сейчас найти эту больную точку и еще раз на нее надавить.

Я ведь правда любила его.

А он рассказывает, как разбивал мне сердце. Да тут сигарет мало.

Глаза в глаза

—Мои одноклассники умудрились за десять лет превратиться ровно в то, чего всегда боялись. В скучных обывателей, живущих по программе. У всех практически одинаковая судьба. После школы в армию, потом на завод в нашем городе, девчонки в торговлю. Утром на работу, вечером с работы и уставиться в телек с пивом. В субботу на дачу, в воскресенье обратно. В отпуск в Турцию, если денег хватает, там напиваться до отключки и блевать в бассейн. Женились друг на друге, сразу начали изменять, быстро завели детей — какая семья без детей? Машина в кредит, телефон в кредит, свадьба как положено, иногда тоже в кредит.

В принципе, с поправкой на московские реалии, мои одноклассники были такими же. Я с ними встречалась потом. Шла с некоторой опаской. За время после развода я успела прочитать безумное количество историй разбитых семей после подобных встреч. Но даже представить себе не могла, чтобы стала изменять Антону с этими лысенькими красномордыми пузанчиками в дешевых костюмах. Девчонки выглядели намного лучше. Представляю, какой фурор произвел Антон у себя в городе. Особенно с его-то понтами.

— Знаешь, они все говорили — о, ты так рано женился. Ничего, скоро разведетесь. С первого раза ни у кого не бывает удачно.  Перебеситься надо, понять, чего хочешь от жизни и от женщин. Разумно, правда?

Он так резко повернулся ко мне, что я вздрогнула.

Хищно и мягко вернулся к дивану, скользнул на него, прямо ко мне, завороженной рассказом. Не стал ничего спрашивать, не стал постепенно готовить — сразу обнял, прижал к себе, уткнулся в волосы. Переплел наши пальцы. Я не сопротивлялась. Мне тоже нужно было сейчас, чтобы меня кто-нибудь обнял. Даже он.

Особенно он.

— А мы с тобой, помнишь, ссорились… И готовить ты не умела, — проговорил он как-то глухо, сдавленным голосом.

— Я и сейчас не умею, — зло отозвалась я.

— Да какая разница, Лесь. Разве в этом дело?

Молча пожала плечами. Если тогда для него это стало аргументом, значит и в этом тоже.

— В общем, я вдруг решил, что у меня ужасный брак. Что я совершил ошибку. Знаешь, особенно когда пьяный — такого надумаешь… Тут еще Катька подошла и стала рассказывать, что была жестокой сукой, когда меня посылала, что сейчас жалеет.

Я не дышала.

Антон обнимал меня, от него шло тепло, но изнутри меня начал распространяться холод. Мы дошли до той точки, где я не была уверена, что выдержу. Но и открыть рот и сказать ему «Замолчи!» тоже не могла.

Он поднял голову, я обернулась и увидела мокрые дорожки на щеках.

— Да, я провел с ней ночь, — твердо сказал Антон. — И да, я даже целовался.

Я закусила губу изо всех сил.

— Но я ее не трахнул. Не мог. Я был женат на тебе.

— Какая теперь разница? — я перевела на него ледяной взгляд. — Сейчас это все уже неважно.

— Мне важно, — упрямо сказал Антон.

— А мне нет. Мы тогда были идеально идеальной парой. Друг у друга первые, ни ночи не провели порознь. Знаешь, то, что называется целомудрие в самом глобальном смысле. Как безгрешные люди в раю. Но с тех пор у нас появились другие. Все разрушено. Все уже не то. Пропало что-то важное, какое-то сокровище.

— Для тебя сокровище — банальный секс? — Антон отстранился от меня, но смотрел только на мои губы почему-то. — Леся, а как же любовь?

Захотелось рассмеяться. Но я выпуталась из его теплых рук и встала. Где-то у Егора должно было вино оставаться, невозможно дальше этот разговор насухую вести.

Обернулась:

— Любовь? Ты ей замуж предлагал!

— Потому что я идиот! — Антон тоже встал и поперся за мной.

— И поехал потом к ней еще раз, потому что идиот? — я хлопала дверцами с такой силой, что соседи небось проклинали тихого мальчика Егора. — А она тебя послала? Или все-таки трахнул? Ты вообще можешь себе представить, что я пережила за те выходные?!

— Могу… — он остановился и тихо и твердо сказал: — Теперь могу.

— Надеюсь, вы поженились тогда. Хоть не зря все было, — зачем вот убирать красное вино в холодильник? Ладно, неважно.