Любовница своего бывшего мужа (СИ) - Хаан Ашира. Страница 28

Мельком подумала, что можно было поехать ко мне. Хотя неудобно тискаться с кем-то в квартире Егора, не этично, что ли…

А потом стало горячо и мыслей не осталось.

Он ласкал так же остро и сладко, словно сам стал тем шоколадом с перцем, прикусывал и зализывал кожу, перекатывал в пальцах соски, возвращался к губам и накрывал их — ошеломляюще, так что меня трясло от возбуждения.

Горячие руки двинулись вверх по бедрам, задрали платье, раздвинули мои колени.

Дима на секунду остановился, чтобы поймать мой возбужденный взгляд и снова обещающе улыбнуться. Теперь я догадывалась, что улыбка не врет. Он опрокинул меня на сиденье, развел ноги, прикусил внутреннюю сторону бедра, глядя на меня снизу вверх тем же темным взглядом. Не отводя глаз стащил стринги, огладил бедра. Я застонала в адском нетерпении, но в ответ получила лишь смешок.

— Мой язык достаточно острый для тебя? — насмешливо, жарко.

— Не знаю, не распробовала, — задыхаясь, уже без голоса и мыслей.

Его язык был достаточно острым. Невыносимо острым. Движения точными и резкими — потряхивающими предвкушением. Он накрывал меня между ног горячим ртом, дразнил сладко и остро — точно так, как было надо, точно так, чтобы я извивалась и хныкала, желая большего.

Не было нарастающей волны — были яркие резкие вспышки удовольствия, острейшее возбуждение, которому он не давал разрешиться, отстраняясь. И опять возвращался, вылизывая, трогая, посасывая и касаясь точно, резко и быстро, пока меня не начали бить судороги, пока я не стала подаваться бедрами вверх, чувствуя невыносимое желание качнуться с острого края туда или сюда — куда угодно.

Но он удержал меня на месте, заставил опуститься и снова, снова, снова теребил языком клитор, быстро, очень сильно, почти больно, пока напряжение не выгнуло тело дугой. Мне было чересчур, слишком, почти неприятно — пока вдруг это чересчур не взорвалось мучительным и острейшим наслаждением, переходящим в блаженное расслабление, как будто мне разом отказали все мышцы.

Он хорош. Боже, как он хорош…

Почти так же, как…

 Я не додумываю эту мысль — к счастью.

Дима соединил мои ноги и вновь улыбнулся порочной улыбкой:

— Стоило ожидания?

Если бы все, чего я в жизни ждала, оказывалось таким же!

Еще с полчаса я просто не могла найти в себе силы даже поднять руку, и он обнимал меня, гладил кончиками пальцев по груди, по бедрам, поправлял платье и легко целовал.

— А ты? — нашла в себе силы спросить.

— Шаг за шагом, — улыбнулся он. — Я свое удовольствие получил. Куда ты опять торопишься?

В рай?

Но теперь я ему верила.

День, который удачно начинается…

Когда становишься взрослой, не так часто выпадает возможность проснуться с утра счастливой, спокойной и с предвкушением всего только хорошего. Это в детстве память о будущих контрольных, экзаменах и поисках работы не держится дольше трех секунд после маминого напоминания. А «стать взрослой» можно отмерять по моменту, когда даже новый год, день рожденья и день перед отпуском не радуют, потому что за ними стоит тень похмелья, финансовой дыры и нового рабочего понедельника.

Сегодня был тот редкий день, когда я проснулась с ощущением сладких мурашек на теле, с предвкушением следующего свидания с Димой — и многих-многих свиданий впереди. И многих дней на Кипре, острове кошек и апельсинов. И даже клиенты вчера вечером позвонили, предложили обсудить большой заказ. И бутылка свежевыжатого апельсинового сока ждет в холодильнике. Вместе с круассаном.

Но взрослая жизнь на то и взрослая, чтобы подобные прекрасные утра были самодостаточны. Насладилась? Молодец. Это не было обещанием праздника, извини.

На встрече с клиентами выяснилось, что у них не просто огромный заказ. У них невероятно огромный, дичайше ответственный и жутко пафосный заказ. Гигантская свадьба на несколько сотен человек, где меня приглашают быть основным фотографом и позволяют выбрать фотографов-помощников для репортажной съемки и подмены, когда я устану. Меня на такого размера свадьбы обычно звали в последнюю очередь и поручали всякую мелочевку. У меня и техника, правду сказать, не тянула на то качество, что им было нужно. На такую работу нанимают специальных людей, которые только на таких пафосных мероприятиях и специализируются.

И ладно бы они хотели сэкономить — нет, деньги предлагали именно такие, какие положено. У меня даже во рту пересохло, когда я услышала сумму. Она же меня и отрезвила. Она — и странные вопросы о моем стиле и умениях. Так что я прямо спросила, видели ли дорогие жених и невеста мое портфолио. Оказалось — нет.

Оказалось — посоветовали. Очень уважаемый человек. Его мнению можно доверять.

Не Антоном ли звали человека?

Антоном Валерьевичем, да.

У меня все внутри кровью обливалось, но я сказала «нет». Хорошие люди, попытались даже гонорар повысить, подумали — цену набиваю. Но я-то знаю свои возможности, и ладно бы сама в лужу села, но испортить свадьбу… Нет, пусть возьмут «настоящего сварщика».

Думала позвонить Антону и наорать, но повертела телефон в руках… Обойдется.

Вместо этого позвонила Диме и намурлыкала, что хочу к морю. Он заехал за мной, и мы для разнообразия решили съездить в Айя-Напу, хотя он предупреждал, что зимой курортные города выглядят постапокалиптически. Но мне было просто любопытно.

Хотя я бы с удовольствием провела время в каком-нибудь закрытом помещении с большой кроватью. Приходилось напоминать себе, что не у всех были такие перерывы в активной сексуальной жизни, что свидания — это очень романтично. И что поцелуи — сладкие и острые — тоже прекрасно.

В Айя-Напе я моментально обнаружила гигантских размеров фикус. Он же фига. Он же смоковница. Настоящая греческая смоковница! Как в порнухе моего детства! Там, правда, что-то другое имелось в виду, а не огромное узловатое дерево, простирающее толстенные ветви над дорожкой к старинному монастырю, сонному и солнечному.

В порту нашлась настоящая «Черная жемчужина», на которую нас не пустили. Не сезон, нет достаточно туристов, чтобы всех покатать в компании Джека Воробья.

— В мае приедем еще, — утешил меня Дима. — Напьешься пиратским ромом и будешь искать сокровища. А у меня их много…

Он не уставал постоянно играть словами, намекая на жаркий секс, который нас обязательно дождется. И, надо отдать ему должное, это работало великолепно — я готова была отдаться прямо на пляже на холодном песке.

— В мае меня здесь уже не будет… — расстроенно пробормотала я.

— Почему? — удивился Дима.

— Ну как, деньги, визы, границы и государства. Все скучные штуки, — я вздохнула. — Хотя надо будет подумать, вдруг как раз в мае смогу снова прилететь?

— Так ты не живешь на Кипре? — Дима как-то погрустнел.

— Нет, я прилетела ненадолго, но друг разрешил пожить в его квартире, пока его нет, и вот, задержалась.

— Понятно… — он вдруг стал каким-то задумчивым.

Мы погуляли еще немножко по пляжу, но я быстро устала идти по мокрому песку, и мы потихоньку стали сворачивать к единственному работающему на берегу ресторанчику.

Сезон, не сезон, но морепродукты там оказались на высоте. Я даже отметила себе это место на карте в телефоне. Если когда-нибудь еще прилечу сюда туристкой, обязательно зайду. И всем буду рекомендовать.