Гололед (СИ) - Колесов Дмитрий Александрович. Страница 12

Тор посоветовал мне запастись свежими сушенными листьями этих растений. Так как отвар листьев был очень пользителен для развития Кеши и обладал прекрасными тонизирующими свойствами и вкусовыми качествами.

Поэтому я там задержался, как для фитосбора, так и для адаптации своей моторики движений. Как однажды выразился Тор: «Движения дикого зверя, не свойственны дебилу».

На плато я задержался на семь периодов (неделю). Собрал гербарий и все никак не мог надышаться горным воздухом и напиться очень вкусной минеральной воды из источников. Все таки я не гордый сокол космоса и только сейчас осознал, что я живу.

И хотя «лучше гор могут быть только горы…», я спустился с плато в лес и пошел навстречу восходящему солнцу. Два ха. На самом деле пошел по течению небольшой реки текущей с гор. Она выводила меня к проезжему тракту идущему в большой город, центр крупного феодального владения. В этом городе я намеревался адаптироваться к реальностям местного социума и попасть в сети злобных негодяев (именно так) работорговцев.

По лесу шел две недели, опираясь на посох (несколько картинно поначалу) сделанный из, засохшей до каменной твердости, ветки кустарника чудо-растения. Если бы не мои инструменты, эту древесину невозможно было бы обработать. С местной фауной мы сразу нашли компромисс — одну половину фауны я ловил, от другой бежал. Очень неприятными партнерами по спаррингу были похожие на небольших медведей твари. Очень быстрые, несмотря на приличный вес и с впечатляющим когтезубым оснащением. Но самыми опасными были гиенообразные твари весом до сотни килограммов. Эти звери охотились только парой, причем самка обладала гипнотическими способностями. Я завалил эту пару хитростью. Когда самка преградила мне путь, прыжком выскочив из кустов, а самец стал подбираться с тыла. Я как-будто завороженный пошел к самке, которая мерзко оскалилась в предвкушении добычи и не почувствовала опасности. Самец тоже прекратил сближение, очевидно у них наличествовала ментальная связь. Поэтому тварь была очень удивлена, получив концом посоха точно в глотку и до мозгов. Кинувшемуся сзади самцу я обратным движением просто проломил череп. Я не поленился извлечь у милых зверушек клыки и когти, а подумав отрезал и хвосты.

А вот со здоровенным кошаком я попал и не помогла моя тренированность на полигонах Тора.

Когда зверь бросился на меня с ветки, я поймал его за передние лапы и направил головой в ствол дерева. Но кошак, невероятно извернувшись, полоснул меня в полете задними лапами по животу. Шею то он себе сломал, но я спасся от больших неприятностей только благодаря инструментальному поясу предохранившему живот. Котяра меня все-таки прилично подрал (три дня задержки), а быстро восстановиться мне помогла вода источников кратера и собранные в листья чудо-дерева. Стоит ли говорить, что трофеи с подлеца я собрал и мало того, сожрал его печень, прекрасно зажаренную на костре. Сильный враг.

Вот с такими приключениями я добрался до тракта, где тут же вляпался в неприятности. Прямо на проезжей части тракта, трое здоровенных лбов в красных балахонах с капюшонами играли в футбол одноногим обтрепанным мужиком, поломанный костыль которого валялся там же. Мужичок умело перекатывался, блокировал или смягчал удары ног одетых в сапоги с подобием шпор. Скакуны футболистов, похожие на сбросивших рога лосей, находились рядом и спокойно объедали ветки кустарника и деревьев. Мне показалось, что они хрумкали не только молодые побеги, а и саму древесину.

Красные уже изрядно вспотели и взялись решать вопрос радикально, с помощью клинков. Внезапно я ощутил ментальный посыл с просьбой о помощи. Прекрасно понимая, что поступаю не логично, нанес удар посохом по руке уже доставшего меч красного. И перестарался, раздробив ему локоть. От болевого шока воин потерял сознание. Оставшиеся двое решили, что калека подождет и пошли на меня с мечами в руках, умело расходясь в стороны. Но «против лома — нет приема», а мой посох и представлял собой лом, даже по весу. Так, что исход боя был ясен, по крайней мере мне. Красные прилегли рядышком отдохнуть. А этот убогий, пока я разбирался с оппонентами, вытащил засапожник и спокойно перерезал первому потерявшему сознание воину глотку. Как говорится сказавший А, скажет и Б, инвалид дополз до остальных и… сделал свое черное дело. А я что, я «просто мимо проходил». Одноногий хотя мог только ползать — очень качественно обшарил убитых. Забрал перевязи с холодняком и начал примерять сапог, скинув свой капюшон.

Это была не картина Репина, а скорее персонаж капричос Гойи. Вырванные ноздри, обрезанные уши, выжженное в виде равностороннего треугольника клеймо на лбу и вырванный язык. В общем «хлебнул горя по ноздри», так сказать. Примитивно, дополняя жесты ментальными образами, мы смогли с ним общаться. От предложенных мне пары сапог я отказался, поднял его на руки и отнес к ездовым лосям. Там усадил мужика на одного из них, а остальных он взял за уздечки и увел всю кавалькаду в чащу. Вместе с одним Ослом, мной.

До темна мы добрались до неприметной извне полянки. Там абориген рассказал мне свою историю, а история была бесхитростной и простой, как треугольник на его лбу — знак нечистой крови (ментальных способностей). Кстати гиенообразных волков, что пытались мной закусить в лесу, звали стерхами. На Обители они считались заразной нечистью, подлежащей уничтожению.

Небольшой дар ментального общения позволял мужичку успешно лечить скотину. А когда в окрестности его селения случился мор и пала вся скотина, благодарные селяне заложили его «чистым охотникам». Эти охотники, за не объяснимым и не понятным, признавали только исключительные меры. И что бы зараза не распространялась по планете — уничтожили всю его семью. А его оставили в услужении. Полезный человечек, но наказывали его беспощадно, в назидание другим. Сегодня его поймали в шестой раз и он должен был лишиться руки, с чем был категорически не согласен.

Как оказалось, рядом с полянкой находилась тропа известная лишь лихим людишкам то ли кочевникам, то ли цыганам. С этими людьми он был знаком еще по своей ветеринарной деятельности. Им можно было сдать хабар и они могли помочь пробраться в город. В котором, как на Дону, выдачи беглых не было. Три ха. Я прекрасно знал, что этот город был центром работорговли в округе. Ну какая может быть выдача, если можно просто продать.

Я предлагал Стерху (так я его назвал) остаться с этими инопланетными цыганами и с выручкой за хабар с «красных». Он отказался. Ну «вольному воля, спасенному…».

Как оказалось, за хвосты стерхов и марха (крутого кошака) и их атрибуты в виде когтей и клыков, можно выручить не малую сумму. Этой суммы должно было хватит на приличный домик в Касле. Городе, где мы собирались осесть на поселение и куда мы попали через неделю.

Еще на полянке, когда мы ожидали вольных, я сделал Стерху приличный деревянный протез с распределенным упором. С продуманной ременной системой крепления замаскированной сапогом. Во время нашего путешествия я усиленно лечил Стерху культю листьями чудо-растения. И в результате этого лечения он, довольно бодренько, стал передвигаться без костыля. C одной палочкой. Как оказалось, про свойства листиков чудо-растения, он знал. И стал делать себе примочки на лицо из использованной заварки. В общем, по приезду в город, на его культе рассосались грубые рубцы, а выжженный на лбу треугольник — стал мало заметен.

Домик (с кузней) мы купили у самой городской стены в мастеровом квартале, у кузнеца собравшегося ехать на Новые Земли под патронатом местного феодала. Знал бы он, как далеко будут эти земли. А я что, я купил — не я так другой купит, но чувствовал себя мерзко. И решил рассчитаться с этим строгим и справедливым благодетелем — феодалом. Если представиться удобный случай.

Пришла пора вживаться в образ примитивного кузнеца с дикой планеты. Мало ли как повернется судьба, хвосты нужно рубить. Иногда наличие могучих покровителей, приводит к неожиданным последствиям. Не всегда к хорошим.