Война Ночных Охотников (СИ) - Афанасьев Роман Сергеевич. Страница 27
-Красивая, - прошептал Кобылин, поднимая руку и пытаясь дотянуться до телефона.
Коснуться экрана он не успел – по телу пробежала судорога, и Кобылин выгнулся дугой, едва касаясь макушкой столешницы. Ленка, чертыхнувшись, схватила его за руку, Вера за ноги и вместе они попытались уложить охотника обратно. Тот застонал, забился, как рыба, пойманная в сеть, и к девчонкам присоединился Вадим – огромными ручищами ухватил Алексея за плечи и придавил обратно к столу.
-Не надо, - пронзительно закричал Кобылин. – Больно! Больно!
Он прокусил губу, и по белому подбородку потекла кровь. Ленка, уже не скрываясь, рыдая в полный голос, попыталась всунуть ему в рот рукав кожанки, но Кобылин яростно отбивался. Открыв глаза, он уставился в пустоту перед собой и захрипел:
-Хватит… не надо мучить… Лучше убейте…
Ленка хватала его за руки, пытаясь успокоить, Вадим давил на плечи, а Вера, державшая ноги, вдруг вскрикнула и толкнула Ленку в спину.
-Футболка, - выдохнула она, - задери!
Ленка одной рукой задрала футболку и сдавленно охнула. Грудь и живот Алексея были расчерчены старыми белыми шрамами. От когтей, клыков, ножей, и черт знает чего еще. Прямо на глазах они наливались алым цветом, а из некоторых уже сочилась кровь. Казалось, еще минута – и они откроются все разом.
Выругавшись, Лена вернула футболку на место, прижала ладонь к горячей щеке Кобылина, наклонилась над ним.
-Леша, - зашептала она, - пожалуйста, успокойся. Все хорошо. Я рядом. Вера рядом. И Вадим. Мы все здесь. Все хорошо. Все будет хорошо.
Кобылин застонал и открыл мутные глаза.
-Больно, - выдохнул он. – Они кричат. Голова…
-Тише, - шепнула Лена. – Не напрягайся.
-Не хочу. Отдохнуть. Лучше умереть, – выдохнул Алексей. – Дайте мне умереть!
И завыл, как раненый зверь. Лена стиснула зубы так, что они заскрипели. Вадим вскинул голову и бросил сердитый взгляд на Григория, что отступил в сторонку и с затаенным ужасом наблюдал за тем, как Кобылин бьется в судорогах.
-Айвен и врач, - прорычал оборотень, хмуря кустистые брови. – Вррач.
Борода, спохватившись, вытащил телефон, отвернулся в сторонку, стараясь не слушать шепот охотницы, успокаивавшей Кобылина.
-Заразы, просил же отзвониться, - бормотал Гриша, дрожащим пальцем выбирая из списка нужный номер и прикладывая телефон к уху.
Слушая гудки, он обернулся. Лена и Вера все еще суетились над охотником. Он перестал кричать и затих, вытянувшись во весь рост на столе.
-Что там? – рыкнул Вадим, отходя от стола. – Гриша?
-Не отвечает, - быстро отозвался тот. – Засранцы, больше часа прошло…
Борода медленно опустил телефон. Руки его перестали дрожать. Набычившись, он исподлобья глянул на оборотня. Тот тяжело задышал, оглянулся на черный провал двери за спиной.
-Проверь близнецов, - резко бросил Борода. – Лен. Лена!
Оборотень развернулся, направился к двери, и его походка с каждым шагом все меньше напоминала человеческую. У самого входа он замер, встрепенулся, и навострил уши, которые уже начали заостряться.
Григорий выругался в полный голос и зашарил по карманам. Он тоже слышал это – далекий выстрел. Из дробовика. А вот и еще один.
-Ленка! – отчаянно выкрикнул Борода, бросаясь к своему столу.
Отшвырнув в сторону коробки, сваленные за креслом, он вытащил из картонного ящика тяжелый УЗИ и ПМ. Обернувшись, швырнул ПМ в сторону Ленки. Та легко и изящно взяла пистолет из воздуха и метнулась следом за оборотнем к дверному проему. Вера замерла у стола, все еще держа ноги дрожащего Кобылина.
Ударил новый выстрел – уже громче. Один единственный. Вадим, замерший в дверях, казалось, стал еще выше. Его лицо поплыло, изменяясь, как оплывающая свеча.
-Назад! – выкрикнул Борода, подбегая ближе. – Надо уходить! Быстро, как договаривались! Разделяемся на две группы…
-Нет! – закричала Ленка, бросаясь обратно к столу. – Нельзя его оставлять! Гриша, черт, что ты несешь!
-Оставь его, - рявкнул Борода, щелкая затвором. – Это уже не он, понимаешь? Это не Кобылин! Это не тот, кто нам нужен!
-Это не тот, кто нужен тебе, ублюдок, - крикнула в ответ охотница. – Но этот тот, кто нужен нам!
-Тебе, - взвыл Борода. – Нужен тебе, дура, говори только за себя! Хватит этих соплей! Это не твой Кобылин! И даже не Жнец! И мы не можем тащить его за собой…
-Она говорит за всех, - крикнула Вера, сжимая кулаки. – Он ради нас всех отдал все, что у него было! Гриша, сукин сын, мы не бросаем своих!
-Ничего ему не будет, - бросил в ответ Григорий. – Он нужен им живым! Потом снова отобьем! Ну же, быстрее!
-Иди к черту, - процедила Ленка. – Вставай и бейся. До последнего. Как он за нас. И за тебя.
-Идиоты, - выдохнул Борода, разворачиваясь к черному провалу. – Какие вы все идиоты…
В коридоре что-то загрохотало, Вадим рванулся вперед, с рычанием нырнул в провал двери и растворился в темноте. Гриша вскинул УЗИ, целя в толпу теней, метавшихся в коридоре, и в тот же миг раздался выстрел, а потом раскатисто прогрохотала автоматная очередь. Кто-то закричал, следом раздался дружный рев веревольфов. Вера прыгнула через стол, на лету оборачиваясь в рыжую псину. В тот же миг из прохода в зал влетела темная фигура, отшвырнула в сторону Гришу. Вторая тень, мелькнувшая следом, на лету вцепилась в Веру, остановив ее прыжок.
Лена вскинула пистолет и быстро выстрелила три раза, целя в зыбкую тень, мечущуюся по залу. Гриша, валявшийся на полу, поднял УЗИ и выпустил очередь во второго вампира, нацелившегося на охотницу. Пули отбросили упыря в сторону, но из коридора в зал вывалился огромный рычащий ком шерсти. Дерущие друг друга в клочья оборотни прокатись по залу, сбивая с ног бойцов и разбрасывая мебель. В темном проеме выросла еще одна фигура – вполне человеческая, с автоматом в руках. Гриша вскинул УЗИ, человек - автомат и под рев дерущихся веревольфов они выстрелили.
Одновременно.
***
Глава 9
***
Алексею было плохо. Его тошнило, голова раскалывалась от боли, перед глазами все плыло. Любое движение заставляло мир опрокидываться, верх менялся местами с низом, и Алексей чувствовал себя так, словно его привязали к винту вертолета. Он не понимал, что происходит и где находится. Перед глазами плыли зеленые пятна, сквозь которые проступали видения чудовищ из ночных кошмаров. Рядом кричали. Непрерывно. Остервенело, бессмысленно, завывая от боли и ужаса, перекрикивая друг друга. Мужские басы, пронзительные женские голоса, детский плач. Каждый вопль бил по телу Алексея кузнечным молотом, заставляя содрогаться. Перед глазами расползалась тьма, он терял себя в этом море голосов, становился одним из них и начинал сам кричать в темноту, пытаясь заглушить чудовищный хор.
Из тьмы его выкидывало рывком, прямо на ослепительный свет. Кто-то хватал за руки, за ноги, над ним толпились незнакомые люди и что-то совали в лицо. Кобылин старался ухватиться за эти кусочки реальности, пытался позвать врача, но через пару минут снова проваливался в вереницу страшных картин.
В какой-то момент ему стало так плохо от этой карусели, что захотелось все прекратить. Любым способом. Забыться. Умереть. Заснуть навсегда – лишь бы отдохнуть от этого ужаса, творившегося вокруг него. Умереть. Прекрасная идея. Но едва он подумал об этом, как хор голосов в его голове загремел с новой силой, разбивая затылок в куски, словно он был сделан из фарфора.
Алексей откинулся навзничь, провалился в темноту, но перед ним словно наяву забрезжили новые кошмары. Отрубленные головы, кровь фонтаном, сломанные кости, торчащие из кровоточащего мяса, окровавленные клыки, распадающаяся гнилая плоть, кусками сползавшая с женских лиц. Взрывы, выстрелы, вонь горелых тел и липкая жижа, текущая по его лицу. Мертвые лица, мертвые тела, оскаленные черепа, крошащиеся в пыль под его ногами. Уйти, забыться, умереть. Покой. Вечный покой.
Новый удар в спину выбросил его из темноты и заставил закричать от боли. Она волной пробежала по телу и неожиданно сконцентрировалась в локтях. Резкая, обжигающая, она была вполне реальной, и это чудесным образом прояснило сознание. Крики стали тише, мир перед глазами перестал вращаться и Кобылин невольно открыл глаза.