Ложь, латте и легинсы - Вайсбергер Лорен. Страница 11

– Может, он с друзьями все и выпил? – предположила Мириам. – Знаю, Гарри славный парень, но ему уже двенадцать, в этом возрасте многие пробуют.

– Нет, мальчики шампанского не пили, это точно. И я тоже. Когда меня вывели из машины, я просила, я умоляла дать мне алкотестер, а полиция говорит, что я отказалась! Кошмар какой-то!

Эмили хлопнула ладонью по колену.

– Слушайте, я больше не могу. Ну, отчего мы все так переполошились? После вождения в пьяном виде репутацию восстановить проще простого. Пошумят и успокоятся.

– Успокоятся? – не поверила ушам Каролина. – Ты вообще телевизор смотришь? Последние три дня только об этом и говорят!

– Как же, как же! Бывшую модель, лицо «Л’Ореаль», жену нью-йоркского сенатора арестовали за вождение в нетрезвом виде. Ну и что? Ты никого не убила. Вот убийство было бы проблемой. Да, дети в машине дело осложняют, с этим согласна. Но давайте переключимся на самое главное: все живы, никто не пострадал, даже машина цела! Вся истерика на пустом месте!

Каролина перехватила взгляд, который Мириам бросила на Эмили, явно призывая подругу заткнуться. Но насколько она помнила Эмили, ее так легко не остановить. Ну и, кроме того, в ее формулировках действительно все было не так уж и ужасно.

– Продолжай, – попросила Каролина.

Эмили пожала плечами.

– Скажу тебе, что посоветовала бы клиенту. Всем наплевать, пила ты или нет. Нужно извиниться за то, что подвергла детей риску, и лечь на месяцок в какую-нибудь клинику – это вообще беспроигрышный ход, особенно если журналистам заранее рассказать. В Монтане есть отличное заведение.

– Тридцать дней в клинике? На реабилитации? Рехаб? Я не алкоголичка!

– Какая разница! – Эмили посмотрела на вибрирующий телефон. – Есть правила, которые распространяются на всех. Заповедь номер один: люди любят раскаявшихся грешников. Посмотри на Мела Гибсона, на Риз Уизерспун или на Джона Мэйера! Не вовремя, конечно, Грэм интрижку завел, но ничего, справимся. Тебе только посочувствуют.

– Какую еще интрижку? – прошептала Каролина.

– Ну, я так думаю. Разве я не права?

Каролина помолчала с минуту, затем выпалила:

– Если завел, значит, с Риган Уитни.

Каролина заметила, что на лице Мириам на мгновение отразился ужас. Интересно, что ее больше поразило: что Грэм завел любовницу или что та может быть дочерью бывшего президента – юной и прекрасной. Каролина видела у него в телефоне несколько сообщений от Риган. Скорее невинных, чем подозрительных. Однако в последние полгода Грэм начисто утратил интерес к сексу.

– Она далеко не такая красавица как ты, – уверенно заявила Эмили.

– Но ведь она на десять лет моложе! Ей и не надо быть красавицей.

– Да уж, – в один голос вздохнули Эмили с Мириам.

– К тому же у нее есть связи, – добавила Каролина. – Для Грэма это важнее внешности. В любом случае Трип велел пока ничего не предпринимать. Он сейчас связывается с нужными людьми. Считает, есть шанс снять с меня обвинения.

В тишине раздался звонок.

– Это в ворота, – охнула Каролина. Перед глазами мелькнули толпы журналистов и телекамер у дома в Бетесде. – Думаете, полиция их все-таки пропустила?

Соседи по обе стороны от дома Хартвеллов пожаловались на назойливых папарацци, и местная полиция не пропускала в Гринвич никого, кроме жителей. Гости должны были доказать, что их пригласили. Только это и спасло Каролину от нервного срыва.

Мириам поднялась с дивана.

– Где у тебя домофон? На кухне?

Каролина едва кивнула. На нее нахлынуло ощущение безнадежности. Ей не выбраться из этого кошмара.

– Это герлскауты! – крикнула Мириам из кухни. – Впустить?

– Не надо нам печенья, – откликнулась Эмили. – Каролине сейчас только лишних кило не хватало!

Каролина глотнула воды.

– Даже полиция не удержит герлскаутов, если те решили войти.

Мириам вышла из кухни и смерила Эмили строгим взглядом.

– Я их впустила. Нельзя отказываться от печенья, а то удача на семь лет отвернется.

– Ой, конечно. Типа сейчас она к нам лицом!

Каролина захохотала. Пусть у нее почти съехала крыша и жизнь совершила неожиданный кульбит, но как же здорово снова смеяться.

– Тащи сюда печенье. Девочкам пора поесть!

Глава 7. Водка и «Тампакс»: созданы для Гринвича

Эмили

– Эмили! Обезжиренный латте для Эмили!

У девушки-бариста из «Старбакса» в левом ухе болталось колечко, а правое было утыкано сережками-гвоздиками. Эмили расцеловать ее захотелось только за то, что она – единственная во всем Гринвиче – обошлась без осветленных волос, стрижки-боб и зимних ботиночек с мехом на грубой подошве.

– Спасибо! – Эмили схватила стакан и метнулась обратно в свой угол, подрезав дамочку, рыскавшую в поисках свободного столика.

Она отпила кофе, заставив себя оторваться от фотографии Риззо с Оливией Белль за обедом в Ист-Виллидж, и принялась листать список дизайнеров, которые согласились бы в последнюю минуту поработать с Ким Келли. Та прославилась «смелыми» ролями (читай – теми, где требовалось скинуть всю одежду по первому намеку режиссера). Сейчас актриса переживала кризис со стилем. Она стала первой клиенткой Эмили после того, как та ушла из «Подиума». Причем самой безумной – ее до сих пор никто не перещеголял. Через две недели должны вручать премию Гильдии киноактеров, а, по словам Ким, платье, которое Эмили заказала для нее у «Проэнза Скулер» – «не платье, а гребаный ужас». Кажется, за десять лет Эмили должна бы и привыкнуть – Ким истерила через раз, однако слишком уж внезапно актриса изменила мнение. Всего несколько недель назад на примерке Ким, весело щебеча, крутилась перед зеркалом. Они подобрали к платью туфли от «Шанель» и бижутерию от «Гарри Уинстон». Осталось только найти расшитый бисером клатч – плевое дело!

Зажужжал телефон. Пришло новое истеричное сообщение от Ким:

«Ты только посмотри, какой кошмар!»

Эмили глянула на присланную фотку – Ким выглядела точно так же, как и две недели назад: великолепно!

«Ким, ты сдурела? Да ты вылитая диснеевская принцесса, только в сто раз сексуальнее!»

«Какая там принцесса, я – чудище лесное! Ты это знаешь, я это знаю, скоро все узнают!»

«Да брось! Это же “Проэнза”, они плохого не шьют».

«Значит, на этот раз сшили! Я жирная! Я в нем никуда не пойду!»

«Ладно, я тебя услышала!»

Наверное, Эмили сказала это вслух, потому что женщина за соседним столиком переспросила:

– Простите, что вы сказали?

– А? Извините, это я не вам.

Женщина отвернулась к подруге. Только теперь Эмили невольно вслушалась в их разговор. Они смотрели в телефоны, сверяя расписание.

– Здорово, что они теперь вместе учатся! Ужасно жаль, что не получилось перевести их в один класс пораньше. Элоди может по средам? Ты как?

– Не получится, у Индии фехтование. Как насчет понедельника?

– Ох, по понедельникам у нас все сложно. Я старших на плавание отвожу, а потом возвращаюсь обратно в школу и забираю Элоди после скрипки, а потом везу всех троих на курсы здорового питания. А что у вас на следующей неделе?

Вторая покачала головой:

– Едем в Дир-Вэлли кататься на лыжах. Нехорошо, конечно, детей опять с занятий выдергивать, тем более что только-только рождественские каникулы прошли, но Сайлас меня уговорил. Хоть я и сопротивлялась. Говорю ему, мы же в феврале в Вэйл поедем! Опять лыжи! Может, съездим в этот раз куда-нибудь, где потеплее?

Подруга кивнула:

– Как я тебя понимаю! Патрик такой же. Еле-еле уговорила его на Багамы поехать. Ему только озеро Тахо по душе. Но я сказала, хорош, тебе уже не восемнадцать, к тому же ты не один, детям надо этой зимой и в океане поплавать, не только же в бассейне бултыхаться!

Звякнуло уведомление об электронном письме. Оно вернуло Эмили к реальности. Опять Ким Келли.