Цена молчания (СИ) - Еленина Юлия. Страница 42

- Можно подумать, не видишь! – ответила Ольга и прикрыла ладонью глаза, спросив: – Соблазнить собираешься?

Она сама не поняла, к чему был этот вопрос, учитывая, что она сама еще пару месяцев назад ходила перед Олегом нагишом, ничуть не стесняясь. А он стоял всего-то в боксерах, но Ольга все равно почувствовала некоторое смущение. Она, немного раздвинув пальцы, рассматривала его так, будто видела впервые, хотя это тело было ей знакомо до каждого миллиметра.

- И что ты там новое хочешь увидеть? – не выдержал Олег. – И с каких пор мы стали такие стеснительные?

Ольга убрала ладонь от лица и ответила с вызовом:

- А вдруг что-то изменилось?

Это прозвучало подобием флирта, и она сама поняла, что взяла не тот тон, увидев, как изменился взгляд Олега. Он сделал два шага и присел на край кровати, подняв брови.

- Не доводи меня до статьи об изнасиловании, – сказал тихо.

Ольга натянула одеяло почти до подбородка, но что-то неуловимо сексуальное продолжало витать в воздухе. Она понимала, что он взрослый мужчина со своими потребностями, знала, что их сексуальные отношения после расставания были ни к чему не обязывающими, но сейчас начала смущаться.

- Извини.

- Оля, за что? За то, что я тебя когда-то не удержал? За то, что ты влюбилась в неподходящего человека? Перед кем ты сейчас извиняешься?

Если бы не его слова сейчас, то Ольга бы решила, что все, произошедшее с ней, – лишь дурной сон, и она вернулась на пять лет назад, туда, где было легко и просто. Но и эти слова были нужны, потому что она поняла: он любил ее, тогда любил и никогда не переставал.

Люди не в ответе за чужие чувства, это проклятие каждого. Не человек выбирает любовь, а любовь выбирает человека, но почему-то Ольга сейчас почувствовала себя виноватой, нашла руку Олега и сжала, дав ему этим волю к действиям.

Он наклонился чуть над ней, поставив вторую руку с другой стороны кровати, что почти позволило Олегу нависнуть сверху. Две его руки по бокам, такая знакомая грудь с мелкими завитками волос и слегка прерывистое дыхание, которое было оглушительным в повисшей тишине – все это было так знакомо, но Ольга поняла, что даже перестала дышать.

«Он этого не сделает!» – подумала она.

Олег наклонил голову слишком близко, его взгляд говорил слишком о многом, но, кажется, в последний момент он взял себя в руки, поцеловал Ольгу в щеку и сказал:

- Идем пить кофе.

Она выдохнула вроде бы с облегчением, когда осталась в комнате одна, но… Это «но» не давало покоя.

Роман за ночь так и не нашел ответа на вопрос: «Что делать дальше?»

Он не знал, что себе напридумывает Ольга и к какому решению придет, но боялся, что с каждым днем она все больше отдаляется, причем, вовсе не географически. Роман впервые оказался в подобной ситуации и не представлял, что делают мужчины, когда женщине надо взять тайм-аут. И сейчас думал – то ли ждать, то ли действовать. Она не из тех, кто позволит принимать за нее решения, но сидеть и изводить себя мыслями для Романа тоже было невыносимо.

Выход нашелся как-то сам по себе, и Островский даже обозвал себя дураком. Нельзя что ли раньше было догадаться? Он взял в руки телефон и набрал номер, представив, как сейчас Самойлов будет скрипеть зубами.

- Олег Викторович, – сказал Роман, услышав короткое «да», – здравствуйте.

- Здравствуйте.

- Я тут подумал, что как автор сюжета, послужившего прототипом сценария, должен присутствовать на съемках, – перешел он сразу к делу.

- Роман Сергеевич, – после непродолжительной паузы начал Олег, – съемки начнутся только через месяц и продлятся неизвестно сколько, не хотелось бы отвлекать вас от основной работы.

- Ну что вы! Я как раз через месяц планирую отправить новую книгу в издательство и буду полностью в вашем распоряжении. Надеюсь, в группу сценаристов войдут все, кто работал над сценарием.

- Я сообщу о времени и месте начала съемок, – ответил Олег и повесил трубку.

Роман улыбнулся, откинувшись на спинку стула. Он никогда не отказывался от своей цели, и сейчас никакой режиссер ему не помешает.

Ольга вышла из ванной, когда Олег задумчиво крутил телефон в руках, уставившись в окно.

- Что-то случилось? – спросила, увидев признаки раздражения на его лице.

- Островский случился… – протянул он. – Черт! – рявкнул через минуту. – Еще на съемочной площадке мне его хватало! Может, ты с ним разберешься до начала съемок, чтобы он не крутился у меня под ногами? Явно его желание вызвано не простым любопытством, а стремлением снова затащить тебя в постель. Настойчивым, однако, писатель оказался, – усмехнулся и повернулся к Ольге.

Между ее бровей пролегли две параллельные складки, а в глаза снова потухли, но при этом в висках стучала злость. Она не так много просила – всего лишь время, но он все делает по-своему. Сейчас Ольга сомневалась в тех чувствах, о которых Роман ей говорил. Возможно, это не любовь, а задетое самолюбие, восстановить которое можно, лишь получив желаемое. Любыми способами, не оставив ей право выбора.

- Сволочь, – тихо сказала Ольга. – Я с ним поговорю.

- Не надо пока. Никогда не принимай решения, руководствуясь только лишь эмоциями. До начала съемок еще далеко, и недели три мы проведем здесь. Время есть, главное – правильно им распорядиться, – попытался Олег остудить ее пыл, уже жалея, что рассказал об этом звонке. Он не хотел видеть Ольгу такой разбитой, несчастной и готов был сделать что угодно, чтобы вернуть ее прежнюю, живую.

- Раз, два, три, четыре, пять – я захожу! – заорал Толик, входя в квартиру. – Кто не оделся, я не виноват! А что с вашими лицами? – удивленно добавил, появившись на кухне.

Ольга махнула рукой, а Олег ответил:

- Все нормально, – и сменил тему: – Что там с павильоном?

Глава 20

Помогает ли смена обстановки в лечении от отчаянной любви и боли потери? Не всегда. Сколько не меняй места, имидж, работу, не переставляй мебель в квартире, не топи горе в алкоголе, не поможет. Ольга с утра до ночи проводила время на съемочной площадке, погружалась в рабочий процесс, в иллюзию чужой истории, но собственные проблемы никуда не пропали и могут вылиться потом еще с большей экспрессией.

Поэтому в редкие свободные минуты она постоянно думала, стараясь откинуть все обиды и эмоции, но картина совместной… чего? жизни с Островским? нерегулярного секса? любви на расстоянии? Так вот ни одна из подобных картин никак не укладывалась в сценарий жизни, никак не могла нарисоваться в воображении, с коим у Ольги проблем никогда не было. Мысли все равно приносили тупую боль в груди, как будто вновь кто-то поворачивал все гвозди в сердце.