Легко ли ведьмочкам живется? (СИ) - "Valeriya Scribe". Страница 20

— Все нормально. Сколько времени я провалялась без сознания?

— Всего несколько часов. Ужин уже пропустила, но могу распорядиться насчет трапезы в комнату?

— Да, пожалуйста. Останешься, я бы хотела кое-что с тобой обсудить? — спросила Князя, садясь на кровати. Встать с неё мне помогли, подав для опоры руку. Ну, отказываться не собиралась и до ванной доковыляла вполне нормально. Смотреть в зеркало не стала, просто умылась. Дойти до кресло мне опять помогли.

— Конечно, Тимофей куда-то убежал несколько минут назад. Миль!

На крик прибежала моя горничная и, сделав книксен, застыла в ожидании.

— Принеси ужин на две персоны. Потом можешь быть свободна, — распорядился Князь, садясь напротив меня.

— Как скажете, ваша светлость, — сделав книксен, ответила девушка и вышла из комнаты.

— Я, надеюсь, ты не против, чтобы я поужинал с тобой?

— Нет, конечно. Так даже веселей. А почему ты не попросил домовых принести ужин?

— Просто. Слуги тоже должны работать. Ведь дом убирают домовые, на стол накрывают они же, вещи стирают тоже. И так далее. В замке штат прислуги не большой, человек двадцать. Но много воинов. Ты видела за замком солдатские казармы? Там проживает около 250 человек. Это моя личная армия. Остальная и большая часть войска проживает в десяти километрах отсюда. Ну, да мы отвлеклись. Вот и наш ужин, — в комнату зашла Миль с подносом полным еды. У меня от ароматов рот наполнился слюной. Еда! После магических ритуалов я всегда сильно хочу есть. Кто-то спит, кто-то пьет, кто-то танцует или поёт, я же ем. Поэтому минут десять после ухода Миль были слышны только стук приборов и звук пережевывания еды. Когда первый голод был утолен, Князь возобновил беседу.

— О чем ты хотела поговорить?

— Тимофей не должен об этом знать, — предупредила я.

— А… как же ваша связь? — недоуменно напомнили мне. Я хмыкнула и пояснила.

— Я поставлю блок. Меня мама учила. Даже фамильяр не сможет прочитать мысли без моего на то желания. Так вот, я хочу перенести Тимошу в Грофтирию. Сам он на такое не согласится, так как я потом буду без сознания несколько дней. Но если он заснет, то у меня получится его перенести. Мне нужно только знать координаты и примерно представить местность. Поэтому давай ты рассчитаешь, куда его перенести?

— Хорошо, давай так и сделаем, — после продолжительной паузы согласился мужчина. — Но сколько ты будешь без сознания?

— Где-то день или два. После переноса дяди я была в отключке пять дней. Но Тимофей намного легче по весу.

— Это да, но ведь расстояние, на которое нужно перенести Тимофея, намного больше.

— Верно, — нахмурилась, размышляя, — Ладно, это не важно. Даже если пробуду в обмороке чуть больше — нестрашно. Главное, чтобы Тимка не устроил скандала.

— Это да, — задумчиво произнес Князь, видимо мысленно он был далеко, — я пойду, рассчитаю координаты. Через часик к тебе зайду. Ты здесь будешь?

— Нет, в библиотеке, — мы вместе вышли из комнаты и пошли в сторону библиотеки.

— Тим, ты где? — спросила я мысленно у своего фамильяра, сидя в библиотеке. Князь ушел в кабинет, а я решила испробовать нашу новую связь с котиком.

— Где, где! На Кудыкиной горе, — раздался в голове ответ котика.

— А если серьезно?

— На кухне. Трапезничаю. А ты, я надеюсь, в своей комнате?

— Нет, я в библиотеке. Но все хорошо, не беспокойся. Приятного аппетита, — и я поставила блок на свои мысли. То есть, он мне что-то сказать сможет, но прочитать мои мысли нет.

Открыв книгу по истории Грофтирии, я принялась просматривать страницы, вспоминая быт и нравы народа этой странны. Через час ко мне зашел Князь, оторвав от чтения.

— Вот, — протянули мне бумажку, — это координаты. Представь себе лес. Это в трех километрах от столицы. Ты справишься?

— Да, сейчас позову Тимофея в комнату и оттуда перемещу. Увидимся через несколько дней, — хмыкнула я и пошла к себе в комнату, на ходу мысленно позвав фамильяра и попросив его прийти ко мне в комнату.

— Слава, — хныкал Тима, — ну давай уже спа-а-а-ть, мя-я-я-у. Я устал.

— Хорошо, уже иду, — я легла на кровать, и котик тут же лег мне под бок. Я улыбнулась и погладила его по пушистому боку. Фамильяр довольно заурчал и через двадцать минут сладко спал. Довольно улыбнувшись, зачерпнула энергию. Прочитала заклинание, добавив координаты, и, направив магический поток в астрал, открыла портал. Тимофей резко открыл глаза, но я уже толкнула его в марево портал. Как только котик исчез, закрыла магический разрыв перемещений и легла спать. Вернее провалилась в темноту.

Глава 11

Снился мне лес и… Тимофей. Он ругался, кричал, скреб землю лапой и был очень-очень зол. После того, как мы с ним выяснили отношения, и я его успокоила, сновидение поменялось. Я была в темном сыром подвале. К стене был прикован цепями мужчина в рваной одежде. Медленно подойдя, с ужасом узнала в этом мужчине своего двоюродного брата — Ивана. Сажусь на корточки напротив него и смотрю на его лицо: все в синяках, ссадинах и царапинах. Его били и явно сильно. Бедный братец.

— Ты скажешь нам, где твоя сестра? — спрашивает кто-то за моей спиной. Оборачиваюсь и вижу фигуру в черном плаще.

— Нет, — хрипло отвечает царевич и медленно качает головой. — Я не знаю где она. Может она уехала в Миландию. А может и в другой мир. Я мало с ней общался в последнее время и не знаю её планов.

— Но у тебя ведь есть амулет, с помощью которого можно с ней связаться?

— Нет. Мы немного поссорились с ней тем вечером, и она закинула амулет куда-то, — соврал братец, чтобы обезопасить меня. Я благодарно посмотрела на брата сквозь пелену слез.

— Что ж, очень жаль. Думаю, десять ударов плетью помогут тебе вспомнить местонахождения амулета, — медленно сказал мужчина и вышел из темницы. Братик хмыкнул и прошептал:

— Я ничего не знаю, но думаю, что сестра уже нашла себе укрытие.

Я разревелась и бросилась к брату, желая обнять. Но у меня ничего не вышло. Я упала на пол и захлебывалась слезами, смотря на брата. Дверь отварилась и в темницу зашли двое крепких мужчин ростом под два метра. Они сняли цепи и потащили Ваню из каменного мешка. Я бросилась следом, стараясь не отставать. Мы зашли в комнату… пыток. Здесь были огромная жаровня, дыба, пресс для черепа, железные башмаки с шипами, различные щипцы, плети и много других железяк, о назначении которых хотелось не думать. Меня передернуло от отвращения и страха за брата. Ваню подтащили и привязали к столбу, стоящему посередине комнаты. Привязали его качественно, ничего не скажешь. С ужасом смотрела, как один из мужиков заносит кнут и опускает его на спину царевича, который поморщился от боли и тихо застонал. На спине Ивана остался кровавый след. Сконцентрировав всю свою магию, направила её на магический щит, закрывая спину брата. Он страдает из-за меня. Это у меня на доме было недостаточно защитных заклинаний. Я не сумела его спасти. Он не рассказал про амулет и старается защитить меня. Я не могу допустить его смерти. НЕ МОГУ! Стражник замер и посмотрел на Ваню, который широко открыл глаза и не закричал после пятого удара. На его спине были кровавые следы, магическая иллюзия, но боли он не должен был чувствовать. Вдруг в пыточную зашли ещё двое мужиков. Они тащили пожилого мужчину со спутанными седыми волосами, усталыми карими глазами и сломанным носом. Одежда на нем была порвана и со следами крови. Это был дядя. Боги, что же они с ним сделали!?

— Отец, — беззвучно прошептал Ваня. Я же не могла сказать и слова. Только смотрела и плакала. Хотела растянуть щит и на дядю, но ничего не получилось. Будто весь резерв истратился на защиту брата. Хотя, после переноса Тимофея магии у меня осталось немного, совсем мало, как на один-то щит хватило. Мне оставалось только смотреть. Вот дяде насильно вливают какое-то пойло. Он закашливается и хочет выплюнуть жидкость, но после затрещины, все проглатывает, с ненавистью глядя на мучителей. Ивана поднимают за шкирку, ставят на колени и заставляют смотреть. Как только царь все проглотил, его зашвыривают в клетку. Мужики, скорее всего охранники или палачи, похабно ржут, явно наслаждаясь мукой пленников. Дядя кричит и начинает метаться по клетке. Потом медленно проводит руками по лицу, повреждая ногтями кожу и страшно крича. Кровь капает на пол. В помещение стоит ужасный металлический запах крови. А царь Миландии раздирает себе лицо, руки, шею. Давид своими же пальцами на красные глаза, из которых текут кровавые слезы. Сдирает с себя кожу ногтями, стараясь расчесать внутренности. Это продолжается уже целую вечность. Он страшно кричит, но продолжает себя калечить. Вот уже видны ребра и легкие. Я закричала, страшно и отчаянно. Он весь в крови, но продолжает сдирать с себя кожу. И тут я вижу у него в пальцах небольшие гвоздики. Господи, они воткнули ему их под ногти, чтобы он точно покалечил себя. Палачи ржут, Ваня кричит так же отчаянно, как и я. А царь Миландии замирает и… не дышит, падая. Мне показалось, я услышала его голос: «Не плачь, Славочка, все будет хорошо. Главное не попадайся этим людям в руки. Люблю тебя, цветочек мой». Я закричала еще громче и, упав на колени, зарыдала, ударяя руками по чему-то мягкому.