Покажи мне бостонское небо (СИ) - "Diamond Ace". Страница 10

- Я не могу даже представить…

- И не нужно, Аннет. На сегодня достаточно историй. В заключение этой дивной беседы, я хочу, чтобы в вашей голове все встало на место.

Та слежка, организованная после убийства Джейсона Лоутона, была необходимым условием вашего спасения. Теперь вы понимаете, о какой помощи я говорил в письмах? Я не мог напрямую заявить, что за вами кто-то охотится. Заверял в том, что не убью вас, стоит только исполнить мои указания. Я вел вас по тому пути, который прокладывал сам, чтобы, в конечном счете, вы не сошли на встречную полосу и не попали под каток неожиданности в лице моего Попутчика. Не задавайте больше вопросов. Отправляйтесь в кровать. Я буду неподалеку. Ступайте.

Чужие воспоминания - твои воспоминания.

Туз* - Эйс (англ. Ace).

3 - 4 января, 1974 год. Бостон.

Поток холодного воздуха окутал Эвана, когда тот открыл дверь, ведущую на просторный балкон. Аннет сидела в кресле-качалке, накрыв ноги пледом и набросив на плечи куртку, найденную в шкафу ее спальни. В руках она держала пожелтевший со временем тетрадный листок, на котором были изображены два дерева, не выдерживающих порывов мощнейшего ветра. И подпись: “Ты учишь орла летать”. Ночной Бостон замер в бесконечности.

- Просто интересно получается. - Голос Аннет дрожал.

- О чем вы, дорогая моя?

- Вся жизнь - чья-то прихоть. Точнее, твоя, Эван. Именно ты решил, что мне не нужно общаться с Джейсоном, которого в итоге и вовсе убил, оставив одну руку. Это за тобой следит какой-то Попутчик, желающий прикончить меня, лишь бы досадить тебе. Я только исполняю роль статистки. Усиленно галлюцинируя, отключаю мать от аппарата, ибо это часть игры, направление, по которому ты меня вел, чтобы я не попала в руки человека, охотящегося за тобой. Сижу на Портлендском асфальте в ожидании смерти, засыпаю с желанием больше не просыпаться. Почему, я тебя спрашиваю? - Аннет повернулась к Эвану, ее глаза блестели от наливающихся слез.

- Не стоит впадать в истерику, Аннет. Я уже говорил…

- Да оставь ты свои поганые лозунги! Ответь! Что тебе от меня надо?! - крепкая пощечина обрушилась на лицо Аннет. - Да! Еще раз!

Девушка набросилась на Эвана, пытаясь расцарапать тому лицо. Но сколько бы сил она не затрачивала - все тщетно. Еще секунда и Аннет была сжата в крепчайших объятиях своего “учителя”.

- Слушайте меня внимательно. Я повторяю в сотый раз - не нужно терять самообладания. Самоконтроль - главное условия выживания, Аннет. Лишитесь его - и все, вы погибли. Вы не отходите далеко от берега, бродите по мелководью, пытаясь найти виновных в том, что с вами случилось. Но ни я, ни кто-либо еще не в силах дать ответов на все ваши вопросы. Если бы я знал, кто охотится за вами - решил бы эту проблему сиюминутно. Вы - не тот человек, который должен из-за чего-то страдать. И я это понимаю. Все происходящее с вами - стечение обстоятельств. Игра оказалась необходимой, неизбежной. Сейчас вы слишком уязвимы, многое пришлось пережить и осознать. Но дайте себе время.

Чуть отпрянув, Аннет обнаружила два мокрых следа на рубашке Эвана. Возможно, ей стало немного легче. А может быть, и нет. Но только в этом выплеске она почувствовала, насколько нутро заполнено гневом, досадой. Безысходностью.

- Отпусти меня. Впредь я буду спокойнее, обещаю.

- Я не могу верить вашим обещаниям, Аннет.

- Я буду стараться.

- Imperare sibi maximum imperium est. Владеть собой - наивысшая власть. Учитесь, пока у нас есть время. Пойдемте внутрь, я не хочу, чтобы вы простыли.

Пока девушка ложилась в постель, Эван взял стул и сел рядом с кроватью. Он внимательно наблюдал за тем, как она снимает все свои одеяния и остается в одном лишь пеньюаре.

- Долго будешь здесь сидеть?

- Пока вы не заснете. Но могу и удалиться, если пожелаете.

- Нет, - неожиданно резко выпалила Аннет и, осознав это, тихо добавила, - останься. Я хотела задать тебе еще один вопрос. - Одеяло будто бы впитывало гнев, совсем недавно охвативший девушку.

- Спрашивайте.

- Откуда такая роскошь? Я имею в виду, где ты берешь такое количество денег? Все эти антикварные вазы, богатейший интерьер, тот бриллиант. Я даже примерно не могу себе представить стоимость всего этого.

- Вас действительно это интересует?

- Я бы не задала этот вопрос, если бы не снедающее любопытство. Да и у меня больше нет собеседников… - в голосе Аннет звучала ирония. Оказалось, даже после такого затяжного падения в бездну можно улыбаться.

- Система федеральных резервных банков не идеальна, Аннет. Главный ее недостаток кроется в ее же акционерах - обыкновенных коммерческих банках. Правительство все чаще намекает, что существуют колоссальные различия между частными и федеральными резервными банками. Но на деле все выглядит именно так, как молвят люди. Центральный банк находится во власти частных лиц. Это факт, пусть и не очевидный. Но тот, кто неразрывно связан с подобной системой, знает это наверняка. Например, ваш покорный слуга. Когда я учился на четвертом курсе, профессор Персиваль Коллинс организовал для меня собеседование с неким человеком, которого звали Джонатан Озерански. Они дружили. Это было довольно необычное собеседование, на протяжении которого мне многое пришлось сделать. Мы встретились с Джонатаном в его кабинете, расположенном на шестом этаже Бостонского федерального резервного банка. С ним был его товарищ - Роберт Гендельман. Сначала они расспрашивали меня о моей семье, годах учебы в стенах университета, о моей любви к искусству. После того, как был составлен “анамнез”, мы перешли к решению финансовых, а именно бухгалтерских, задач. Я разобрался с ними даже без помощи калькулятора, чем вызвал искреннее удивление моих будущих работодателей. Оставался последний шаг. Проверка на “детекторе лжи”. Вот для чего им нужны были сведения из моей жизни. У нас состоялся довольно занятный диалог…

- Способны ли вы на убийство?

- Безусловно. - Джонатан и Роберт удивленно переглянулись.

- Сколько жертв на вашем счету?

- Порядка сотни. - Подобное заявление и вовсе деморализовало двух рыжеволосых мужчин.

- Эван, вы говорите правду?

- Нет. - Вместе с облегчением в глазах господина Озерански вспыхнул восторг. - Я никогда не рисовал картин, и в этой комнате нет никого, кроме меня.

- Поразительно.

- Сколько еще лжи вам нужно, чтобы убедиться в высокой прочности моей нервной системы?

- Нисколько, вы приняты.

- Ты практически раскрылся перед ними.

- Аннет, такая мелочь, как полиграф, не в силах дать стопроцентный ответ на все загадки и хитросплетения человеческой психики.

Так я стал одним из самых юных работников Бостонского федерального резервного банка. Но прошло несколько лет, и на меня были возложены обязанности личного бухгалтера Джонатана Озерански. Те суммы, которые проходят через его карман, вам и не снились, Аннет. Он до сих пор щедро оплачивает мой труд, но занимаясь делами человека, удивившегося решению задачи без помощи калькулятора, я уяснил одну простую вещь: одному лицу ни к чему обладать такими благами. Это уже - тройная бухгалтерия методом двойной записи, если хотите. Как бы это ни звучало. Ваш покорный слуга - умелый престидижитатор. Не более.

- Неужели все эти годы он не замечал, что ты уводишь деньги из-под его носа? Мне казалось, еврейский народ в этих вопросах…

- Вы правы, дорогая моя. Но представьте, что на небе погасли две звезды в момент, пока вы спали. Заметите ли вы подобное? Весьма и весьма сомневаюсь. Да, все, что вы видите вокруг, стоило немалых денег, но это должно лишь намекать вам на правильность “теневых” отчислений. Подумайте о том, какими средствами располагают люди вроде мистера Гендельмана, или Джонатана Озерански.

Они доверяют мне. Знают, на что я способен. Ни один налоговый инспектор ни разу не обнаружил какой-либо погрешности в моих отчетах. На моей стороне прочнейшая репутация среди людей могущественнейших социальных слоев Бостона, даже всего восточного побережья. Безупречная карьера. Но я не горжусь собственными достижениями.