О3 (СИ) - Махавкин Анатолий. Страница 2

Раздражённо отшвырнув фото, я на мгновение задумалась и вновь взяла его в руки. Никакого пластика, как с играющим щенком, кроме того, фотка совсем свежая и слегка смазанная, точно делалась наспех или с камеры наблюдения. Лицо серьёзное и сосредоточенное, а глаза — прищурены, так что их цвет неразличим.

Вновь отбросила бесящую фотографию и выудила из опустевшей сумки два шоколадных батончика и коробку патронов для револьвера. Всё. Ни документов, ни каких-то предметов личного обихода. Почесав нос. Я сгребла всё в кучу и начала прятать обратно. Возможно пригодится. Оставила только кошелёк. Изображение маленькой собачки вызывало тепло, так необходимое в эту холодную дождливую ночь. Пусть будет ближе к сердцу.

Когда я подняла телефон, он внезапно разразился резкими квакающими звуками. Это так напугало, что я едва не обронила чёртово устройство. Выдохнув, посмотрела на экранчик и обнаружила там надпись: «Чародей».

Похоже этот самый Чародей находился в памяти устройства, а значит имел какое-то отношение к владелице сумки. Возможно — ко мне. Стоило поговорить.

Я нажала кнопку приёма и прижав тяжёлую трубку к уху, некоторое время слушала помехи. Потом сквозь них пробился неожиданно чёткий и хорошо различимый голос мужчины:

— Привет, — говорил неизвестный уверенно, словно не имел сомнений, к кому обращается, — как там наши дела? Уладила?

С одной стороны, голос мне понравился: низкий, с приятной хрипотцой, вызывающей ответные вибрации в нижней части живота. А с другой… Возникало ощущение, будто со мной говорит огромная склизкая змея, старающаяся прикидываться человеком. Откуда взялось второе — понятия не имею.

— Алло, — ответила я и переложив трубку в другую руку, отёрла ладонь о покрывало, — Привет.

— Что у тебя с голосом? — говоривший явно встревожился, — Всё в порядке?

— Ну, не то что бы, — я не знала, стоило ли доверяться неизвестному. Однако и не имела ни малейшего понятия, как осторожно выудить нужную информацию, — Кажется попала в аварию и сильно ударилась головой. Короче, память отшибло.

Некоторое время трубка тихо шипела. Пока собеседник молчал, я услышала тихий стук сверху; словно кто-то быстро пробежался по крыше кабины. Потом что-то плюхнуло и стихло. Вернулся Чародей.

— Ты когда последний раз принимала таблетки? — в его голосе сквозила непонятная угроза, — Ты хоть что-то помнишь?

— Таблетки — в трубке послышался то ли стон, то ли вздох, — какие таблетки? Ни хрена я не помню, честно говоря. Тут у меня шоссе, разбитые машины и пара трупов.

— Она мертва? — быстро спросил собеседник, да с таким напором, что я снова отодвинула занавеску и выглянула наружу. Ноги в джинсах, по-прежнему, оставались неподвижны.

— Мертвее мёртвого, — заверила я, — От головы сплошное месиво осталось.

— Опиши себя. — внезапно в голосе собеседника проявилось подозрение, — Зеркало или что-то такое рядом есть?

Естественно на кабине имелось несколько зеркал, но мне так не хотелось выползать из-под тёплого одеялка, что я решила ограничиться описанием. Ну кто, кроме меня, на нём мог быть изображён?

— Рыжие волосы, — я запнулась, потому что предстояло переходить к неприятному, — Большие уши, скулы торчат, как не знаю у кого. Глаза маленькие. Губы красивые, полные…

— Достаточно, — в голосе слышалось облегчение. — Прости, просто дурацкая мысль в голову пришла. Ладно, теперь слушай очень внимательно. На всякий случай, когда будешь говорить со мной, знай: мой позывной, для тебя — Голова. Всех других, даже с похожим голосом, сразу посылай к чёрту. Дальше; ты сейчас где?

— В грузовике. Греюсь.

— Вернись в свою машину, найди коробку с таблетками. Это — капсулы синего цвета. Их необходимо принимать по три штуки в сутки. Никак не меньше. Сразу, как найдёшь — выпей одну, — он некоторое время молчал, и я уж подумала, что разговор закончен, как Голова, или кто он там был, вернулся. Причём так, словно реально отходил в сторону, — Я отследил маяк в твоей развалюхе. Скверные новости: тебя угораздило разбиться в весьма плохом месте. Придётся действовать без проволочек. Когда найдёшь таблетки, постарайся обзавестись оружием и быстро уходи. В телефоне, по которому мы разговариваем, есть компас. Иди на северо-запад и постарайся избегать открытых пространств. Следи за небом: заметишь что-то летящее — прячься.

— Эй-эй. — я ни хрена не могла понять. Таблетки, опасное место, мёртвая женщина, — Что вообще происходит, можешь нормально объяснить?

— Потом, — голос постепенно обволакивался шорохом и треском, — Спутник уходит. Вернётся через три часа, тогда и поговорим.

Всё, связь пропала окончательно. Чертыхаясь я бросила телефон в сумку и активировала магнитный замок. Очень не хотелось выползать из-под тёплого покрывала, но с другой стороны — не вечность же здесь сидеть? А в голосе Чародея звучала искренняя тревога, когда он помянул плохое место.

Свитер оказался ещё влажным, однако выбирать не приходилось, поэтому я натянула тёплую ткань, ощутив, как напряглись соски. Откуда-то пришло воспоминание: неизвестный шутил, что вся моя грудь помещается в возбуждённых сосках. Потом по глазам ударила жёлтая полоса и воспоминание оборвалось. Ну и ладно, ещё такую ерунду вспоминать!

Надев курку, я некоторое время собиралась с духом, а потом выскользнула наружу. Ну что же; дождь закончил своё мокрое дело, небо засияло яркими звёздами, а холодный ветер мгновенно остудил тёплый свитер, превратив его в ледяную кольчугу. Я поморщилась и поправив сумку, направилась к продолжающему дымить автомобилю.

Внезапное ощущение чьего-то пристального взгляда заставило резко обернуться. Тёмная стена леса и ночное небо. Больше — ничего. Должно быть присутствие пары покойников не самым лучшим образом влияет на нервную систему. Ну и удар по голове, да. В лесу хрустнула ветка и вновь наступила тишина. Однако Голова упоминал угрозу с неба, а не из зарослей. Пожав плечами, я продолжила идти, постаравшись проложить маршрут, как можно дальше от тела с размозжённой головой.

Машина действительно оказалась древней, точно динозавр и такой же огромной. Кадиллак. А ведь когда-то, должно быть, считался очень дорогим и статусным автомобилем. Сейчас же передо мной исходила сизым дымом груда бесполезного металлолома. Стоило подумать, как проникнуть внутрь.

Впрочем, долго размышлять не пришлось; лобовое стекло оказалось разбито, и я пролезла в салон, оценив изысканность деревянной облицовки и кожаных сидений. Кому-то очень нравился этот автомобиль. Неужели мне? И неужто это именно я закрепила надпись над водительским местом: «Мой автомобиль — мой дом»? Почему тогда ничего, из увиденного, не вызывало такого чувственного оклика, как единственное фото милого щенка?

Кроме того, внутри жутко воняло химией т периодически приходилось высовывать голову наружу, чтобы глотнуть воздуха. То ли от вони, то ли от удара головой, но меня начало подташнивать. Следовало, как можно быстрее, найти чёртово лекарство.

В бардачке я нашла пачку сигарет, по виду лежавшую там целую тысячу лет. Хорошо, ибо тяги покурить я не испытывала. Тем не менее бросила отраву в сумку — может когда пригодится. Почему-то эта мысль заставила действовать, прежде, чем я успела её, как следует обдумать. Кому пригодиться? Зачем? Фу, глотнуть воздуха.

На самой границе света и тьмы, куда добивали фары, кто-то стоял. И это темнело не одинокое дерево у обочины. Я чётко помнила, что прежде там ничего не было. Напрягая зрение, попыталась разглядеть. Нет, не разобрать — неизвестный слишком далеко. Что-то то ли заперхало, то ли закаркало сверху, и смутная тень быстро скользнула по звёздам. Следует поторопиться.

Все предметы, которые прежде лежали на торпеде и сиденьях, после аварии ссыпались вниз. Пришлось в полумраке шарить по дверцам автомобиля, превратившимся в пол. Какие-то бумажки, вроде бы от конфет, пластиковая карточка, автоматическая винтовка без обоймы — ну ни хрена себе! Зажигалку, похожую на Зиппо сунула в карман — точно пригодится. Таблеток я не нашла, как и ключей от Кадиллака. И кажется начала догадываться, где их нужно искать. Ох ты, чёрт!