Поймай кагара за хвост (СИ) - Шторм Эрика. Страница 27

Ник стоял около кровати, пытаясь расстегнуть рубашку. Получалось у него плохо. Он шатался, с трудом удерживая равновесие. Пьян? Скорее всего. В сероватом свете, слабо проникающем сквозь щель в шторах, я смогла заметить, что у него разбита губа и кажется костяшки на обеих руках. Когда-то белоснежная рубашка измазана грязью и чей-то кровью.

В такие моменты полагается жалеть пострадавшего, вытирать кровь и дуть на ранки, бормоча слова утешения. Но я разозлилась. Ник напоминал отъявленного пьяницу, заливающего горло всю ночь, а потом, когда у него закончились деньги, подравшегося с первым попавшимся. Потому что он не допил и был зол. А потом, получив по морде, поплелся домой. Чтобы прокрасться на рассвете в спальню и завалится в кровать к жене, окунувшись в пьяный сон.

— Даже не смей ложится со мной в одну постель! — поднявшись и скрестив руки на груди, предупредила я.

Таргад уставился на меня непонимающе, медленно соображая, что происходит. И это не прибавило мне добродушия.

— А где мне спать? — прекратив попытки раздеться, спросил он.

— Где хочешь! Только не в моей постели.

Он подобрался весь, прищурился, оценивая степень моей серьёзности.

— Это и моя постель тоже.

Я промолчала, внутренне закипая. А Ник перестал себя утруждать и завалился на кровать в своих грязных шмотках. Расслабленно откинулся на подушку и закрыл глаза. Это был явный вызов. И я его приняла.

Схватив Ника за шиворот, как нашкодившего котенка, я поволокла его в ванную. Взрослый и сильный мужик почему-то не сопротивлялся, а нагло ухмылялся, тем самым заслужив ледяной душ. Вот он-то ему не понравился. Там-то он заорал нехорошим таким языком.

— Пусти, ведьма! — Кричало это недоразумение, являющееся моим мужем. — Ты за это поплатишься!

В результате вымокли и взбесились оба.

Потом обтерлись и чуть успокоились. Я обработала его раны средством, найденным в местной аптечке.

— Елич, я ложусь спать, и, если ты думаешь, что… — начал Ник, но я его грубо перебила.

— Не волнуйся. Я уйду, а ты проспись, как следует. И подумай над тем, как нам не встречаться оставшееся время до окончания сделки. — Я поспешно стала искать свои вещи и на ходу говорить всё то, что собралось у меня на душе гадким осадком. — Ты отвратительный муж, Ник. Ты не можешь достойно справится с ролью фиктивного супруга, а это даже не настоящий брак. Ты ведешь себя мерзко. Избалованный, эгоистичный, вспыльчивый. Ещё и алкоголик. Ты моя антимечта, мой ночной кошмар. Ты то, от чего я всю жизнь держалась на расстоянии, но почему-то все равно получила. Может я виновата в чем-то, не знаю. Но больше не хочу терпеть. Либо ты исправишься и научишься считаться со мной, либо… — Я сделала паузу, бросив на Ника суровый взгляд. Он явно был раздражен моей речью, но не перебивал. Сидел и слушал, сжав губы в тонкую линию. Наверняка не привык получать нагоняи от женщин. Конечно, разве случайные девушки имеют право его пилить? Нет. А вот я жена, хоть и фальшивая.

Набрав в грудь побольше воздуха и совсем осмелев, я закончила на выдохе:

— Я уйду.

Вот так категорично и твердо. Без колебаний и сомнений. Достал, как есть, достал, кошак облезлый. Уйду и не посмотрю на свою симпатию к нему. Потому что чувство собственного достоинства во мне сильнее, чем эта глупая влюбленность. Да и есть ли она вообще? Ведь этого мужчину кроме как за смазливую внешность и красивый смех больше и любить не за что.

— Тебе некуда идти, Елич. Без меня ты не сможешь вернуться на Землю. — Уверенный в своей правоте, он не собирался извиняться. Что же, значит придется действовать решительно и исключительно под руководством головного мозга.

— Я найду способ, можешь не сомневаться. — Я отступила к двери и взялась за ручку. — Если ты хочешь удержать меня шантажом или силой, можешь не пытаться.

Толкнув дверь, я буквально вылетела в коридор и понеслась прочь со всех ног.

Стража беспрепятственно выпустила меня из замка, но проводила такими попрекающими взглядами, будто это я отобрала их утренний сон. Я и сама пожалела, что утро началось так рано и так отвратительно.

Огромные замковые ворота закрылись за моей спиной, а я стояла и не знала, куда идти. Злость постепенно затихала и на смену ей приходили другие эмоции — страх, растерянность, сожаление, сомнение. Я ни о чем не спрашивала Ника, но сделала свои выводы, основанные лишь на домыслах. Не задала вопросы, не выслушала ответы, только обиделась и сбежала, хлопнув дверью, как истеричка. Последние события вымотали меня, выбили почву из-под ног и заставили бояться. Превратили в наэлектризованный комок нервов. Я устала. Устала от неопределенности, от беззащитности, от отсутствия крепкого и надежного плеча.

На Земле у меня осталась мама. Она всегда поддерживала, оберегала и слушала. Она не Супермен, который спасает от всех бед, но она тот человек, в объятьях которого всегда можно спрятаться и представить, что всё хорошо. Потому что рядом мама, родная и близкая, а всё остальное такая ерунда. Но сейчас она так далеко, что кажется осталась в прошлой жизни.

Я сама не заметила, как глаза наполнились слезами. Тяжелыми, горячими, порожденными жалостью к себе. Но я не позволила им затопить себя, сморгнула и жестко прошлась по щекам, буквально сдирая с них унизительную влагу. Дальше не станет проще и если я сейчас разревусь, то лишь прибавлю шансов тем, кто хочет меня использовать.

Восстанавливая душевное равновесие по крупицам, побрела вдоль замковой стены, подальше от возможных свидетелей моей слабости. Отойдя на приличное расстояние, остановилась. От каменной стены веяло холодом и непоколебимым спокойствием. Чтобы не случилось, она выдержит, выстоит, приняв на себя все уготованные судьбой удары. Потеряет несколько камней, возможно часть себя, но скелет останется несломленным. Многочисленные выщерблины говорили об этом.

Как жаль, что я не каменная стена.

Я не слышала шагов, но почувствовала его на уровне инстинктов. Даже не оглядываясь, ощущала его. Спиной, затылком, между лопаток. Это так странно, но имеет место быть.

Он обнял меня, положив горячие ладони на живот. Твердый подбородок осторожно коснулся макушки, а знакомый запах ударил в нос, ворвавшись в лёгкие успокоительным.

— Почему ты ушла, Катя? — его голос звучал устало и без присущей ему надменности. — Да, я грязный и выгляжу отвратительно, но сил на ванну у меня нет. Разговор с братом вымотал меня. — Он чуть отстранился, развернул меня и заглянул в лицо. Я посмотрела на него в ответ и увидела чистый, незамутненный, трезвый взгляд. Внутри меня что-то рухнуло. Скорее всего уверенность в моей адекватности. — Когда словесные доводы закончились, пришлось перейти к другим. Менее гуманным, но более доходчивым. — Ник усмехнулся и тут же болезненно поморщился. Разбитая губа причиняла ему неудобство, но он всё равно говорил. — С каких пор ты стала такой капризной? — Это был не упрек, но я устыдилась.

Стыд жёг меня изнутри, наказывая за глупость и импульсивность. За эгоизм, который я регулярно приписываю Нику, но влиянию которого поддалась сама.

— Прости. — Я потянулась к его щеке и аккуратно погладила. Он прикрыл глаза, расслабляясь. Оперся о стену, продолжая делать вид, что всё в порядке. Однако я заметила его усталость и то, что ему больно. Да, наконец-то я использовала своё зрение по назначению, выцепив только детали, указывающие на истинное положение вещей. — Зачем ты подрался с Лиамароном? Он твой брат. Глупо ссориться с ним из-за меня.

Ник бессильно уронил руки, лишив меня тепла. Отвернулся, замкнулся в себе. То ли подбирая слова, то ли не желая отвечать. Возможно, он жалел о случившемся.

Я взяла его правую руку и подула на разбитые костяшки. Нежно провела большим пальцем по ладони, а затем начала вычерчивать круги. Я снова извинялась, но при этом испытывая удовольствие от того, что касаюсь его. Смело, открыто, словно имею на это право. И Ник поддерживал эту иллюзию, позволяя беспрепятственно трогать себя, наблюдая за тем, как мои маленькие бледные ладони контрастируют с его большими и загорелыми.