Трофей победителя (СИ) - Острожных Дарья "Волхитка". Страница 20

— Когда?

Я бросила изображать уверенность, забыла обо всем, ведь моя судьба решалась прямо сейчас.

— Когда будет подходящее время, — сказал Вайлир и направился к стражникам.

Боги, и что делать? Ждать взятия Лакра и довериться Вайлиру или поверить лорду Мартому и ждать замужества? Проклятье, все так запутано. Хотя бы Вайлир не домогался меня. Пока что.

***

Мы не ждали, что павлин пришлет хороших воинов. Это и к лучшему: пять сотен лакрийских солдат под нашими стенами вызывали беспокойство. Казармы в замке были заполнены, и мы велели им разбить временный лагерь у города. Когда приплыли галеры, я сразу повел к отцу их командира — господина Ласа, великана с круглыми щеками и редкими седыми волосами. Его глаза всегда блестели от вина, которое, впрочем, не мешало работе ума. Это я хорошо усвоил, пока мы захватывали земли для Доурстора. Тогда великан многому научил меня, и его присутствие давало надежду.

— Богиня Исанна решила пошутить, — его голос грохотал, пока мы шли по коридорам, — послала такой ветер, что мы чуть не уплыли к горам.

Великан улыбнулся своим стражникам, которые тихо шли позади.

— Это в сторону Лакра, — сказал я, — вас не тянуло домой?

— Да что там делать? Тоска и рыбья вонь, — он махнул рукой и вдруг спросил: — Как поживает леди Фалейн?

Раньше великан служил ее отцу. Насколько знаю, он даже просил отца пощадить Фалейн. Наш брак должен понравиться ему, значит, и его солдатам.

— Она страдает, — я внимательно посмотрел на Ласа, — переживает из-за потерянного, но мы утешаем ее всеми силами.

— Жаль, что в войнах страдают невинные создания, — сказал он и погрустнел. Да, понравится.

Мы поднялись в Зоркую башню, где ждал отец и пара советников. Все нарядные, в синих цветах Доурстора и с цепями на шеях. Лас низко поклонился и сказал:

— Надеюсь, лорд Мартом подкинет нам много работки, чтобы разогнать скуку.

Он громко расхохотался, и хмельные глаза заблестели ярче. У советников вытянулись лица, а отец только укоризненно вздохнул, и Лас осекся. С ним ничего не сделать, и вино он найдет повсюду, но все окупала железная верность и знание дела.

— Наш лорд-хранитель недоволен, что пришлось отправить столько людей, — заговорил Лас после приветствий, — наши мечи заржавели, а доспехи продырявились, но мы готовы отдать вам нашу верность.

— Мы ценим это, — отец закрыл глаза и кивнул, — и сделаем все, чтобы солдаты ни в чем не нуждались. Вайлир сейчас же займется этим.

Хорошо, лучше провести время среди солдат, чем сидеть здесь и слушать о цифрах. За дверью я велел слуге позвать командира внутренней стражи, тот встретил меня у выхода из башни.

— Собери конных стражников, навестим наших гостей, — сказал я и наклонился к нему: — Приглядывай за Ласом — только боги знают, кому он верен.

Командир стражи прищурился и серьезно кивнул.

Лакрийцы разбивали лагерь под стенами города, который напоминал людской муравейник. Кто-то умывался из ведер, кто-то водружал котелки на огонь. Над их головами поднялись остроконечные палатки и веяли знамена с жемчужинами; ну павлин!.. Хотя бы прислал не юнцов, а суровых мужиков с твердыми глазами и шрамами на лицах. С такими будет проще. Они собрались вокруг моего коня и склонили головы, словно и впрямь готовы верно служить. Надеюсь, павлин плохо с ними обращался.

— Господин Лас разговаривает с лордом-хранителем Жемчужного пути, — громко сказал я, — скоро вы ни в чем не будете нуждаться. А сейчас отдыхайте, этой ночью он дарит вам всех шлюх в городе.

Солдаты оживились, стали улыбаться и довольно переговариваться. При упоминании Ласа они заметно расслабились, подтверждая догадку: добьюсь его поддержки — получу и их. Брак с Фалейн поможет этому, если не погубит меня раньше. Поганый чародей, сдох и унес тайну в мир духов. Я-то надеялся вытрясти из него правду и быстро принять меры, но теперь осталось только рассылать шпионов.

Ласа, как старшего, поселили в замке вместе с личной стражей. От предложения отправиться в бордель он отказался и махнул большой ладонью.

— В мои годы нет ничего лучше уютной постели и вина с медом, — хохотнул великан.

— Хотя бы отпустите своих солдат, — сказал я, — здесь много слуг, которые помогут вам.

— Слугам я предпочитаю солдат, я ж не разукрашенная девица, — Лас громогласно расхохотался.

***

Я наполнил кубок, третий или четвертый за вечер, и голова приятно кружилась. Ветер задувал в окна спальни, но огонь в камине не горел. Мне нравилась ночная тишина и прохлада, когда мягкий свет ночного светила проникал в окна и делал мысли такими же бледными, спокойными. Скорее бы пришел командир внутренней стражи и отчитался, чтобы распрощаться с делами и послать слугу за вторым кувшином вина. Я велел стражнику разыскать командира, но и тот пропал.

Пятьсот лакрийских воинов так близко. Замок охраняло двести солдат, еще столько же — город. Мало, но нас защищали высокие стены, а рядом не было леса, чтобы сделать осадные орудия. Не знаю, зачем павлину нападать, но тревога буквально скреблась внутри и заставляла строить догадки. Отец говорил, что необъяснимое беспокойство есть последствие войны, когда мы спали с мечами и боялись подозрительной тишины. Пусть так, главное, что меня не застанут врасплох.

Сна не было, я вставил меч в ножны и вышел из спальни. Замок спал, даже огонь в факелах покачивался мягко, уговаривая успокоиться. В глубине коридоров позвякивали доспехи стражников, когда те чуяли мое приближение и вытягивались. Слишком тихо. С этой мыслью я спустился к выходу из башни. Не знаю, оправдались подозрения или боги глумились, но каменные стены отразили звуки: звон стали, выкрики, резкие и непрерывные — звуки войны. Я кинулся вперед, сжимал рукоять меча и проклинал коридор. Когда он закончится?! Звуки не стихали, становились громче, звали. Наконец лицо обдало ветром, и я выскочил во внутренний двор. Темно, пусто, только часовой скользил по открытому переходу над головой.

— Ты, в чем дело? — крикнул я.

Тот не ответил и рванул прочь. Боги, да что это?! Где-то шла битва, звенело эхо, и тут воздух пронзил крик рога. Два сигнала — нападение. Уже не думая, я кинулся в соседнюю башню, которая вела к переходу — с него все будет видно. Перескакивал через ступеньку, через две. В бойницы проникали лучи ночного светила, бледные, как отблеск смерти. Рог кричал, звенела сталь, мысли летели стрелами, когда перед носом что-то вспыхнуло. Это было острие меча, оно высовывалось из темноты прямо перед носом.

— Простите, господин Вайлир, — раздался голос Ласа, — вы мне нравитесь, но долг, сами понимаете.

Великан вышел на свет и загородил собой проход. Меня трясло, двигаться хотелось так сильно, что мысли отставали.

— Что происходит? — крикнул я.

— Мы не даем вам разрушить мир, — Лас виновато улыбнулся, словно не тыкал в мое лицо окровавленным лезвием.

— Ублюдок! — я сжал рукоять меча, хотел пополам разрубить этого предателя, но он стоял выше, а за спиной раздались шаги. Враги — уж больно резко замерли и не спрашивали приказа. Наверняка смотрели на Ласа, готовились кинуться на меня. Ну нет. Я выхватил меч и ударил по кринку великана; раздался острый звон, словно начиная смертельный отсчет. Он не уронил оружие, но опустил его. У меня был миг, пока не стих звон. Я выставил меч и кинулся вперед, пока сталь не напоролась на что-то. Лас взвыл и с грохотом повалился на ступеньки, солдаты засуетились. Еще миг, нужно успеть!

— Убить! — заорал Лас, когда я перескочил через него. Что-то ударило по ноге, но боли не было, ничего не было, только топот за спиной и крик рога. Скорее наверх, скорее все понять.

Выход возник так неожиданно, что я едва не рухнул. Ветер бросил волосы в лицо, звуки битвы стали громче. Переход тянулся вперед, с двух сторон огороженный прямоугольными зубцами. Внизу виднелись крыши построек, вокруг — стены.

Враги не отставали, звенели доспехами, вот-вот выпрыгнут из башни. Я развернулся, и… боги, ногу пронзила такая боль, что потемнело в глазах. Лас, скотина, задел меня мечом! Под коленом мучительно пульсировало, кровь пропитала ткань, но было не до этого: из башни выскочила тень с мечом. Я не думал и замахнулся, обрушил на нее удар заточенного лезвия. Полетели брызги темной крови, и негодяй тяжело рухнул. Все закончилось так быстро, что это не получалось осознать. Я так и замер, пока из башни не выскочила вторая тень, махая мечом, рыча и желая уничтожить меня. Солдат бежал, но нельзя отскакивать и показать рану, проклятье! Осталось только ударить его меч своим и отвести в сторону. Нога разрывалась при каждом движении, но я стоял, собирался броситься на солдата, ведь тот раскрылся. Сейчас он умрет… нет, он не остановился и с криком налетел на меня. Мы упали, солдат навалился сверху, елозил и начал бить. Быстро и яростно, удары сыпались один за другим: нос, челюсть, глаз, снова нос. Лицо горело, меча в руке не оказалось, в груди клокотала злоба, но ничего не сделать! Боль оглушала, не давала думать и дышать. Я сжимал кулаки и тянулся к его морде, чувствовал кожу, но удары все сыпались.