Сердце Триединства (СИ) - К. Наталья. Страница 20

— Нет, — неожиданно мягко ответил он. — Однако существует вероятность того, что в Варнорте есть шпионы. Они могли проникнуть в хранилище образцов аур и подменить часть из них. Поэтому сейчас мы всесторонне изучим, соответствуете ли вы той информации, что есть в ваших личных делах. Кроме того нельзя исключать возможность перевербовки, — при этих словах угол рта мага дернулся, однако появившаяся кривая ухмылка не добавила ему добродушия. Напротив, в облике главы службы безопасности появилось нечто отталкивающее.

В последующие несколько часов у одиннадцатой команды и Трима появились и другие, гораздо более весомые причины невзлюбить Хиазмора Кайтоса, равно как и его подчиненных. Они даже почти прониклись отвращением к самому острову, которого пока еще в глаза не видели. Ребята, разумеется, знали о важности этого места и его небывалой охране, но и думать не думали, что здешние маги окажутся законченными параноиками.

Похоже, команду вознамерились протащить через все проверки, какие только можно придумать. Тесты на соответствие стихии, на расовую принадлежность, возраст и прочие параметры, заявленные в их личных делах. От обилия бесчисленных процедур ребята уже перестали обращать внимание на происходящее и полностью отдали себя во власть стражей, безропотно выполняя их указания и мечтая, чтобы все закончилось.

Но худшее ждало впереди. Последней преградой на пути к свободе оказалась проверка на верность, и проводил ее лично Хиазмор Кайтос. Он приглашал ребят по одному в закрытую комнату, а остальные дожидались снаружи.

Маг не объяснял, в чем суть теста, поэтому, когда из-за двери показался Трим, которого вызвали первым, подопечные накинулись на него с вопросами. Однако тот, даже не посмотрев в их сторону, прошел мимо и уселся на стул, скрестив руки на груди и не произнося ни слова. Вид он имел до крайности раздраженный.

Следующей была Адель, и когда через четверть часа она вышла обратно, ее и спрашивать ни о чем не стали. На перекошенном лице застыло настолько мрачное выражение, что даже Кси побоялась что-либо ей говорить.

После нескольких часов измывательств, когда, казалось, любые проверки уже должны быть безразличны, подобные перемены заставляли задуматься — чем Хиазмор умудрился их так задеть?

Даже Салли, вызванная следующей, заметно посмурнела, когда вернулась. Но от нее Дармер, Кси и Мартес, наконец, узнали, что их ожидает.

— Усаживает на трон правды и задает вопросы, — буркнула она и отвернулась.

Что такое трон правды, они знали. Этот артефакт начиняли заклинаниями, и они не позволяют врать, когда ты садишься на трон. Дармеру случалось иметь с ним дело, и этот опыт был далеко не из приятных. Теперь он понял, что омрачило товарищей, и заранее посочувствовал Мартесу, уже скрывшемуся за неприметной черной дверью.

Но когда тот вышел, то не выглядел ни разозленным, ни раздосадованным. Разве что в его движениях появилась некая скованность — больше, чем обычно. Однако размышлять над поведением «друида» времени не было — следующим на очереди стал он, Дармер.

Прикрыв за собой дверь, юноша очутился в небольшой комнате с одинаковыми вытесанными из песчаного камня стенами, полом и потолком. Точно такой же, как и все остальные в этом здании. В комнате ничего не было, кроме двух кресел, в одном из которых развалился Хиазмор Кайтос. Он молча указал Дармеру на второе, приглашая присесть. Парень перевел на кресло взгляд и тотчас узнал. Конечно, навряд ли это был тот самый трон правды, на котором ему довелось однажды посидеть, но очень похож.

По всей поверхности серого мрамора вырезаны символы, светящиеся тусклым синим светом. Ножек у трона нет, их заменял приземистый постамент, широкий и низкий, ниже, чем обычное кресло. Сделано так было затем, чтобы любые попытки подняться не остались незамеченными.

Дармер сел и был вынужден скрестить ноги, чтобы не вытягивать их перед собой. Положив руки на широкие подлокотники и откинувшись на спинку, он испытал знакомое чувство открытости и уязвимости, но в этот раз ощущения были намного хуже. Тогда его окружала семья. Те, кому Дармер доверял. Теперь же с ним был только Хиазмор Кайтос, который не заслуживает не то что доверия, а даже приязни. Под цепким, колючим взглядом Дармер чувствовал себя голым.

Но он знал, что худшее впереди. Вспоминая, в каком настроении выходили отсюда товарищи, Дармер не сомневался, что маг задавал им очень неприятные, скорее всего, личные вопросы. И солгать на них невозможно. Правда прозвучит, хочешь ты того или нет.

А какие вопросы задать ему, Дармеру, на которые он не хотел бы отвечать никогда? Юноша не задумывался об этом, но теперь с небывалой ясностью осознал — столько, что впору язык откусывать. И, судя по затаенной, предвкушавшей ухмылке, Хиазмор Кайтос прекрасно это понимал. Может, даже ждал именно его. Что значат остальные его товарищи по сравнению с последним Веспером? Что значат для кланового их жалкие тайны, когда есть возможность распотрошить душу наследника великого клана, который сейчас в полной его власти? Лишь закуска перед главным блюдом.

Дармер постарался собрать волю в кулак. Чтобы не произошло, он не покажет слабости. Он решительно взглянул в глубоко посаженные серо-голубые глаза.

— Итак, — проговорил Хиазмор, скрещивая длинные пальцы. — Дармер Веспер, я полагаю?

Дармер кивнул. Про себя он отметил перемены, произошедшие в главе службы безопасности с момента знакомства. Тогда он предстал резким и прямолинейным командиром. Теперь его голос стал куда более тихим, вкрадчивым, а вытянутое лицо из сильного и волевого — каким-то скользким.

— Вы — последний живой представитель клана Веспер?

Дармер снова кивнул.

— Будьте любезны отвечать на вопросы словами, а не жестами. Еще раз. Вы — последний представитель клана Веспер, что на сегодняшний день имеет статус вымершего?

— Да, я последний член своего клана, — ответил Дармер резко. — И пока я жив, клан Веспер не вымрет!

Сказав это, юноша понял, какой напускной бравадой звучат его слова. Конечно, он понимал, что клана из одного человека не бывает. Хиазмор, по-видимому, считал так же. Он с легкой усмешкой рассматривал Дармера, словно какое-то диковинное животное.

— Весперы, — сказал Хиазмор, — не первые прекратили свое существование. С полвека назад был клан Натрикс. Возможно, вы о нем слышали. Однажды больше половины клана были убиты. Некоторое время спустя остатки магов влились в состав клана Кайтос, а Натрикс стал считаться вымершим.

Дармер молчал. Он знал эту историю, хотя все знакомые клановые маги отмалчивались, если речь заходила о Натриксах. Потому истинную причину гибели членов клана Дармер так и не выяснил. Слышал лишь дикую версию о том, что так отреченный маг отомстил бывшим соклановцам за изгнание.

— Клан Натрикс не был уничтожен полностью. И все же не смог продолжить существование, — продолжал Хиазмор.

— Натриксы были слабыми, — не выдержал Дармер, — а их влияние мизерным по сравнению с другими кланами. Поэтому уничтожение стольких членов стало роковым. Оставшиеся Натриксы просто не сумели удержаться на плаву.

— Знание истории похвально. Особенно в вашем возрасте, — Хиазмор неприятно улыбнулся, и Дармер почувствовал, что зря открыл рот. — Действительно, влияние клана Натрикс не могло сравниться с вашим. Клан Веспер на его месте смог бы справиться с потрясением. Но все же не настолько они были сильны, чтобы с делом восстановления клана смог справиться один маг, что едва пересек порог совершеннолетия. Или вы считаете иначе? Думаете, что сможете сделать клан Веспер великим снова?

Дармеру хотелось отмолчаться. Собеседник явно выиграл этот раунд в споре, и оба знали об этом. Не хотелось признавать поражение вслух. Но вопрос был задан, а Дармер сидел на троне правды. Он не позволял говорить неправду или молчать. И тут юноше пришлось ощутить на себе магию артефакта.

— Нет, — слово прозвучало против воли, неотвратимо. Как будто внутрь вселился кто-то и говорил теперь за него.