Сердце Триединства (СИ) - К. Наталья. Страница 31

— Может, и хорошо, что Испарение не мне досталось, — сказала Кси задумчиво. — Иначе этот упырь сейчас бы меня третировал. Почему ты позволяешь ему так с собой обращаться? На твоем месте я бы уже давно наорала на этого Линта. Как минимум.

— А как максимум? — спросил Мартес.

— Как максимум, Марти, отравила бы его еду. Что? Я же алхимик. Думаете, не смогу из подручных средств сварить яд? Как, Салли? Могу помочь по-дружески.

Было не понятно, шутит она или нет. Но Салли резко замотала головой, так что волосы разметались в стороны.

— Конечно, нет! Не надо! Линт меня вовсе не третирует. Он просто хочет, чтобы я училась быстрее. Он мотивирует меня так. Благодаря нему я становлюсь сильнее. И физически и магически!

— Как же так? — не могла поверить Кси. — Он над тобой издевается, а ты его еще и оправдываешь?

— Есть один синдром…, — сказал Мартес. — Он описывает состояние, когда жертва проникается симпатией к своему мучителю.

— Правда? — заинтересовалась Кси. — И как вылечить этот синдром?

— Целительством — никак. Это из области психологии.

— Значит, нужно…

— Не нужно! — отрезала Салли. — Нет у меня никаких душевных болезней! Мартес, лучше ты скажи, как у тебя с тренировками?

— Нормально, — ответил «друид». — Изучаем с Тримом новый призыв. Я рассказывал.

— Ты, Салли, не переводи тему, — сказала Кси. — Не хочешь помощи — не надо. Разбирайся со своим Линтом сама. Но ответь: почему у тебя не получается создать Лед? Объем энергии позволяет, контроль хороший. У Дармера, вот, проблем нет. А у тебя что не так?

— Не знаю, — вздохнула Салли. — Просто не получается и все. Может, это от того, что я привыкла создавать Воздух, а он большого контроля не требует. С Паром у меня все получилось, там та же концепция. Рассеивать, а не собирать. А Лед большого сжатия энергии требует.

— Вздор, — взмахнула рукой Кси. — Разучилась концентрировать энергию, хочешь сказать? А как ты тогда объяснишь Вихревые Клинки, которым ты недавно научилась? И Воздушную Сферу? Там концентрация разве не нужна?

Салли молчала, не зная, что возразить.

— Все ты умеешь, не прибедняйся, — продолжила Кси, не дождавшись ответа. — Причина в чем-то другом. Подумай, Салли. Это в твоих же интересах.

— В матери, — вдруг сказала Сальвадора. Так тихо и быстро, что товарищи сначала не расслышали.

— Что?

— Причина в моей матери, — повторила Салли громче.

— Причем здесь твоя мать? — спросила Кси, глядя на подругу.

— Она была носителем стихии Воздуха, как и я. И владела элементом Льда… и Снега. Мастерски владела. С ней мало кто мог сравниться.

Кси, Дармер и Мартес внимательно слушали, не перебивая. Салли раньше почти не говорила о семье.

— Когда мне было двенадцать лет, меня забрали у нее. С тех пор до поступления в Замок Воздуха я жила с отцом в Форестоуне. А мать я с тех пор никогда не видела. Даже не знаю, жива ли она, — Салли опустила голову и уткнулась лбом в сцепленные в замок пальцы. — Возможно, из-за этого я не могу овладеть Льдом. Он напоминает мне о матери. Когда я жила с ней, вокруг всегда было много льда и снега.

— А почему…? — начал было Дармер, когда стало ясно, что продолжать Салли не будет.

— Пожалуйста, не спрашивайте меня, почему, — попросила Салли, не поднимая головы. — Была очень непростая и неприятная ситуация. Я не хочу об этом говорить.

— Салли, — сказал Дармер, разрушая повисшее молчание, — не знаю, поможет ли тебе это… Но я думаю, твоя мама гордилась бы тобой, узнав, что ты осваиваешь тот же элемент, что и она. И станет гордиться еще сильней, если ты добьешься успеха.

Салли чуть улыбнулась.

— Спасибо, — прошептала она.

Ребята доели пайки и пошли на выход. К тому времени в столовой почти никого не осталось.

Товарищи попрощались до вечера и стали расходиться каждый в свою сторону. Дармер придержал за локоть Кси.

— Что?

— Я хотел спросить насчет статей, о которых ты говорила. О нападении на остров, — добавил он, видя, что Кси не понимает. Похоже, она забыла, о чем говорила команда на том же месте час назад. Сам Дармер не мог перестать думать об этом весь обед.

— А, — поняла Кси. — И что же?

— В них было сказано, кто напал? И какие-нибудь подробности…

— Нет, — ответила Кси. — Ни правительство азарларов, ни наше никаких комментариев не давали. А газеты писали, опираясь на слухи. Поэтому ничего точно известно не было.

Вдруг Кси улыбнулась и прищурилась.

— А тебя, я гляжу, заинтересовало нападение? Так чего ты у меня спрашиваешь, пойди спроси у непосредственных участников.

— О чем ты?

— Ой, не придуривайся. Все знают, что ты на короткой ноге с первыми лицами мира. Гефест Кандаон у тебя в наставниках, а с Гимнуром Спинорогом теперь как с приятелем общаешься. Или ты думал, мы не знали?

— Врут они все, — буркнул Дармер.

Кси рассмеялась и начала отходить за угол здания.

— Иди, иди в свою башню, во дворец, — напутствовала она на ходу. — И пользуйся привилегированным положением, пока можешь!

Судя по солнцу, до занятия с Кандаоном остался час. Можно пойти на полигон и подождать его там. Но Дармер шел к подножию длиннейшей белой лестницы. Она была такой длинной, что подъем и спуск могли заменить одно из упражнений на выносливость.

Дармер как-то решил посчитать количество ступеней. Но их оказалось слишком много, а Весперу не доставало сосредоточенности. Он сбивался, и число ступеней всякий раз выходило другим. В конце концов, Дармеру это надоело, и он забросил эту затею. Хотя точного количества ступеней он так и не узнал, их примерно одна тысяча сто восемьдесят. Дармер взял среднее значение своих вычислений.

Веспер бежал наверх, зараз перепрыгивая по две ступеньки. Теперь подъем даже по тысяче ста восьмидесяти ступенькам давался ему куда легче, чем когда он только приехал на остров. В конце пути Дармер запыхался и обливался потом, но не чувствовал себя так, будто вот-вот испустит дух.

Стража вокруг дворца не обратила на Дармера внимания. Он не в первый раз заходил за Старейшиной, и к нему здесь привыкли. Среди стражей, помимо магов в черной форме и доспехах, были также азарлары. Их броня закрывала почти все тело, в том числе и голову.

Когда Дармер впервые увидел стражей-азарларов, ему от одного взгляда на их саркофаги стало жарко. А ведь они стоят в темной броне на солнце весь день. Но Гефест пояснил, что азарлары почти не чувствуют жару или холод в этих костюмах. Технологии артефакторики их народа ушли далеко вперед от магов. Заклинание климат-контроля — слабое подобие той магии, что напичкали в броню азарларов.

Дармер уже хотел пройти во дворец, но тут внимание привлек звук хлопающих крыльев. Парень обернулся и посмотрел вверх. Он увидел темный силуэт в небе, но тут же зажмурился — солнце било в глаза.

Когда Дармер снова открыл их, рядом приземлился темноволосый мужчина около тридцати лет с большими белыми крыльями за спиной. Бывший правитель народов Земли Иных Миров, Гимнур Спинорог.

Старейшина сложил крылья и повернулся к юноше.

— Привет, Дармер! — весело махнул он рукой Весперу.

— Привет, Гимнур. А тебе разве можно вот так запросто над островом летать?

— Дармер, не будь занудой, как Мистихт, — поморщился Спинорог. — Житья мне не дает. Постоянно достает нравоучениями. Летать запрещает. Скоро из дворца прикажет не выходить. Чую, охрану придется вокруг покоев расставлять, чтобы крылья не подрезала.

— Прекрасная идея, — раздался холодный, как Ледяные горы, голос. — Однажды, когда я устану вразумлять тебя, Гимнур, то так и сделаю.

Мистихт Кранх стояла у колонн дворца в окружении свиты азарларов. Она не подходила ближе и не покидала тени сводов. Причиной была белая кожа, настолько бесцветная, что через нее просвечивали вены. Синее платье еще сильнее подчеркивало неестественную бледность? — кожа Старейшины казалась голубоватой.

Помимо лица у Мистихт Кранх были открыты руки, плечи и шея. Существо и с менее светлой кожей не рискнуло бы показаться на солнце. Понятно, почему Старейшина не стремилась покидать тень.