Крестовые походы. Идея и реальность - Лучицкая Светлана Игоревна. Страница 46

Но чтобы собрать деньги на поход, не обязательно было продавать все свое имущество, оставалась еще возможность прибегнуть к займам. В начале крестоносного движения, когда финансирование еще не стало публичным институтом, кредиторами могли быть отдельные индивиды. Известен пример герцога Нормандии Роберта III, который в 1096 г., желая добыть средства для участия в Первом крестовом походе, отдал герцогство в залог своему брату, английскому королю Вильгельму II Рыжему под ссуду в 10 000 марок. Подобных случаев было немало, но все же в роли главного кредитора, особенно на первых этапах движения, выступала Церковь. В самом деле, монастыри и аббатства, обладая большими богатствами, могли предоставить будущим крестоносцам необходимые для экспедиции денежные суммы. Неудивительно, что на начальных этапах крестоносного движения самый надежный и распространенный способ финансировать поход заключался в том, чтобы заложить собственность Церкви. Первые крестоносцы отдавали религиозным учреждениям самые разные виды имущества — земли, дома, мельницы, виноградники и даже участки на кладбищах. Охваченные жаждой спасения, миряне тогда легко расставались с собственностью, получая в обмен не только денежные средства, но и литургическую поддержку, столь необходимую им во время столь опасного и трудного путешествия: прелаты обещали молиться за крестоносца во время его странствований, организовать похороны в случае его гибели, служить по нему заупокойные мессы; они также брали на себя обязательства защитить близких рыцаря. Несомненно, монастыри и церкви, особенно клюнийские, существенно обогащались в начале крестоносного движения. Они становились собственниками земли заемщика в том случае, если тот оставался в Палестине или умирал в пути или в бою или же просто не появлялся на родине в течение семи лет. Если же он все-таки возвращался, то должен был сначала отдать займ, а потом церковное учреждение либо частично восстанавливало крестоносца в правах собственности, либо принимало его в статусе монаха. Так или иначе Церковь с самого начала помогала мирянам участвовать в крестовом походе. Чтобы доставить средства финансирования крестоносцам, монастыри и аббатства часто сами опустошали свои сокровищницы, продавая литургические сосуды, кадила, канделябры и пр. Нередко они вынуждены были это делать еще и под давлением собиравшихся в крестовый поход западноевропейских монархов, которые постоянно требовали от Церкви все больше денег. Так, желая финансировать свою экспедицию, французский король и предводитель Второго крестового похода Людовик VII регулярно изымал драгоценные вещи из сокровищниц церквей — только от аббатства Флёри он потребовал 1000 серебряных марок, так что святые отцы вынуждены были продать церковную утварь, дабы соответствовать притязаниям государя.

Конечно, Церковь лишь на первых порах играла главную роль кредитора крестоносцев. По мере развития средневекового общества, роста его экономики появились и другие заимодавцы — такие, как, например, торговые компании южной Франции и Италии, которые в Средние века охватили своей деятельностью всю Европу. Считается, что огромная нужда крестоносцев в наличных деньгах даже повлияла на развитие кредитной системы Италии. В разное время финансовую поддержку крестовому походу оказывали крупные флорентийские дома Барди, Перуцци, Спини, Аччайуоли и др. Купцы и банкиры предоставляли займы на «крестовое дело» папам, государям, а также духовно-рыцарским орденам. В позднее Средневековье итальянские компании выполняли и другую важную функцию — перемещали денежные средства из местной сокровищницы или домов тамплиеров в Лондоне и Париже в папскую казну или на крестоносный фронт. Общество и экономика средневековой Европы постоянно менялись, и это сказывалось на характере финансирования крестоносных экспедиций.

Вообще, собирая средства на военно-религиозные экспедиции, Церковь и папство могли рассчитывать на достаточно широкую поддержку средневековых людей. Ведь крестоносцы, как считалось, воевали за интересы Церкви и всего христианского мира, а значит, следовало поддерживать тех, кто рискует своей жизнью ради общего блага. Крестовый поход рассматривался как богоугодное дело, и помогавший «делу креста» (negotium crucis) тем самым служил Богу. Церковь исходила из представления о том, что это дело касается всех верующих, и все христиане должны быть в него вовлечены. Поэтому нередко прелаты напрямую обращались к мирянам с просьбой поддержать крестовый поход пожертвованиями. Суммы от милостыни и различного рода даров в пользу крестового похода пополняли церковную казну, из которой черпали крестоносцы. Во время общих «переходов через море» (passagium ultramarinum) в каждой церкви помещалась кружка для сбора пожертвований, которую потом сменил сундук. Постепенно крестоносная милостыня, как и многие другие практики крестового похода, превратилась в настоящий институт — с середины XII в. за пожалование денег и имущества в пользу военно-религиозной экспедиции папы давали частичные — соразмерно вкладу — индульгенции. Кроме того, понтифики поощряли верующих в их желании осуществлять посмертные дары в пользу Святой Земли. Денежные суммы, полученные по завещаниям, также использовались на «дело креста». При Григории IX источником средств на поход стали также взимаемые с мирян штрафы за богохульство.

С течением времени появилась еще одна возможность финансировать крестовый поход, о которой уже упоминалось — выкупать обет крестового похода (votum crucis). Вводя эту новую меру, Церковь, идя навстречу набожным мирянам, предложила поддержать крестоносную экспедицию деньгами. Подобная мера позволяла решить и другую давнишнюю проблему, созданную для Церкви теми верующими, которые в эмоциональном порыве принимали обет крестового похода, а потом сожалели о сделанном. Было решено, что всякому желающему придется выплатить за освобождение от обета столько денег, сколько бы он потратил, если бы сам отправился в крестовый поход. Уже в соборных постановлениях относительно Пятого крестового похода и в папских буллах (например, Quia maior 1213 г.) говорится об этих новых возможностях участвовать в походе оказывая ему финансовую поддержку.

С развитием средневекового государства и папской монархии, укреплением и централизацией аппарата управления происходят и важные изменения в системе финансирования крестоносного движения — миряне и клир начинают облагаться поборами в пользу крестового похода. В этом отношении система налогообложения могла опереться на феодальное право. Ведь, согласно средневековым правовым обычаям, уходивший в военный поход сеньор мог требовать финансовую помощь от своих вассалов подобно тому, как он требовал денег от вассалов в случае необходимости выкупа, выдачи замуж дочери или посвящения сына в рыцари. За такой же помощью он мог обращаться и к крестьянам, и к горожанам, живущим в его непосредственных владениях. Именно на этом праве основывался, например, Людовик Святой, когда в конце 40-х гг. XIII в. выбил из городов королевского домена для нужд крестового похода огромную сумму в 274 000 турских ливров.

Но вообще поборы с мирян для финансирования заморских экспедиций, хотя и нерегулярно, взимались уже на протяжении XII в. Так, в 1166 г. французский король Людовик VII и английский монарх Генрих II Плантагенет ввели с этой целью налог на имущество своих подданных и собрали немало денег. Попытки европейских монархов взимать поборы на нужды крестового похода предпринимались в дальнейшем в 1183 и 1185 гг. и, наконец, в 1188 г. Генрихом II Плантагенетом и Филиппом II Августом была введена т. н. саладинова десятина, которую должны были в течение года платить со своих доходов и движимого имущества все те, кто не присоединялся к крестоносной армии. Французский монарх попытался сделать побор постоянным, но, встретив сильнейшее недовольство подданных, был вынужден раз и навсегда отменить десятину.

Как мы уже знаем, со временем не только миряне, но и клирики стали облагаться налогами в пользу крестового похода, причем церковное налогообложение, в отличие от светского, приобрело характер системы. Впервые поборы с духовенства попытался ввести в 1199 г. папа Иннокентий III. Сначала папский легат Петр Капуанский потребовал от клира отдать на «дело креста» 1/30 часть своих доходов, но понтифик снизил ставку до 1/40, причем сам отправил в Иерусалим 1/10 часть своих доходов, предписав кардиналам сделать то же самое. В дальнейшем объем и сроки уплаты этого церковного налога, получившего название «крестовой десятины», варьировались. Так, на Четвертом Латеранском соборе 1215 г., принявшем постановление относительно организации Пятого крестового похода (1217–1221), было решено в течение трех лет собирать с клириков на нужды крестоносного движения 1/20 часть их доходов. Исключение было сделано лишь для некоторых монашеских и духовно-рыцарских орденов, уклоняющимся же от уплаты грозило церковное отлучение. Затем поборы возобновлялись несколько раз: в 1263 г. папы потребовали от духовенства Франции и Англии в течение пяти лет платить 1/100 своих доходов, в 1274 г. на Лионском соборе папа Григорий X обязал клир в течение шести лет передавать на «дело креста» 1/10 своих поступлений, и постепенно «крестовая десятина» стала взиматься регулярно, несмотря на протесты прелатов. Разумеется, система финансирования крестового похода совершенствовалась с развитием общества, и введение поборов с клира стало возможно лишь благодаря развитию церковной бюрократии и администрации. Внедренная система налогообложения духовенства ставила Церковь перед проблемой организации сбора средств. Для успеха предприятия необходимо было тщательно посчитать доходы прелатов, взыскать их и передать по назначению. Сразу со всей остротой встал вопрос: кто будет оценивать доход и кто будет собирать налоги. Сначала всем этим занимались сами клирики, но, понятно, они нередко стремились утаивать свой доход и таким образом уменьшать размеры поборов. Потому неудивительно, что с 1220 г. папа Гонорий III начал напрямую вмешиваться в процесс взыскания церковных налогов — он назначил папских легатов в Англию, Германию, Италию и Испанию, которые контролировали местных прелатов. Папская курия использовала умение рыцарских орденов, прежде всего тамплиеров, хорошо подсчитывать и перемещать денежные массы. Со временем в целях регулярного налогообложения была создана настоящая финансовая администрация, состоявшая, как правило, из епископов и папских легатов, которым в свою очередь помогали тамплиеры и госпитальеры. Собранные деньги поначалу отдавались принявшим обет новым крестоносцам, отсылались в Святую Землю или переправлялись духовно-рыцарским орденам. Но нередко случалось так, что деньги собирали для местных крестоносцев, а отправляли их по указанию курии в другие регионы, что, конечно, вызывало недовольство мирян.