На предельных скоростях (СИ) - Кокорева Мария "Муффта". Страница 15
Такая, пусть и бредовая, но все же не лишенная смысла идея, стоила того, чтобы хотя бы ее проверить. Поэтому я направился в автомастерскую, размышляя по дороге, на какой черт вообще в это ввязываюсь?
За каким прикопался к девчонке?
Ответ пришел мгновенно: потому что у меня на нее стоит.
Причем практически постоянно, стоило лишь о ней подумать, особенно после того крышесносного поцелуя в гараже.
Допекла она меня, конечно, конкретно, учитывая, что я и так был на взводе из-за визита тех уродов.
Не укладываюсь в сроки, дураку ясно. Так главный босс решил «надавить» и прислал своих крысенышей напомнить. И ведь уверен: Докер сам вызвался в числе добровольцев, не упустил возможность поглумиться. Слишком уж давние у нас с ним счеты, чтобы упускать такой шанс.
А тут еще Миха со своими выкрутасами добавила нагрузки моей нервной системе.
И тормоза сдали окончательно, понесло меня, конечно, конкретно, о чем сейчас жуть как жалею.
Черт знает, как теперь буду рядом с конфеткой находиться, если до сих пор помню, какой горячей она оказалась штучкой?
Как офигенно было чувствовать ее выгибающееся нежное тело в моих руках. Как до одури хотелось большего, всю ее — сейчас и немедленно. Поцелуй этот детским садом показался, хоть и завел он меня мгновенно. Но мало оказалось, чертовски мало этих подростковых зажиманий у стенки. Хотелось большего и как можно быстрее. В себя пришел, когда понял, что уже обдумываю, куда бы Миху усадить, чтобы удобнее было с нее джинсы стягивать.
Только, судя по ошарашенному взгляду девчонки, в ее планы это никак не входило.
И пришлось, цитируя Варелыча, «снова бежать». Наворочу делОв — еще с этим потом разбирайся.
Днем мотался, пытаясь перезанять денег и разрулить свои траблы, а весь оставшийся вечер пил. Хотелось отключиться, от всего, добраться до дома и рухнуть спать.
Чтоб хоть тут не доставали.
Вырубиться и забыть обо всем: о деньгах, раздолбанном байке, о боли в этой чертовой ноге, да даже о той же Михе, которая вечно крутилась рядом.
Но я ж долбанный «лаки», мне и тут подфартило!
Вместо этого я шатаюсь по ночному городу, выкуривая одну за одной сигареты, и пытаюсь понять, куда могла податься эта горе-художница.
Не спал больше суток, организм работает на пределе, а я тут променады устраиваю!
Ох, влетит этой Михаль, когда я ее найду!
Боль в ноге медленно нарастает, понимаю, что не мешало бы отдохнуть, но продолжаю идти, ведь до автомастерской осталось совсем немного.
К черту, неужели не смогу пройти полквартала?!
Только оказавшись в гараже, позволяю себе опуститься на бетонный пол и отдышаться.
В полутьме рассматриваю неясные очертания машин и мотоциклов, которые будто дикие звери настороженно оглядывают чужака, что посмел пробраться в их владения.
И ведь действительно, чужак — я уже не в их стае. Могу назвать точный день, когда последний раз сидел на байке.
Да уж, я давно не одной с вами крови, ребята.
Хех! Какой-то пьяный бред!
Провожу ладонью по лицу, пытаясь отогнать наваждение.
Тело выкручивает, будто у наркомана во время ломки. Понимаю, что мне до одури не хватает скорости.
Катать мне нужно, иначе окончательно свихнусь.
Чувствовать под собою байк, рев двигателя, ветер, бьющий в лицо, и это ни с чем не сравнимое чувство свободы, которое может подарить только скорость.
Ловишь ее, впитываешь сквозь металл и понимаешь, что вот сейчас, в этот самый миг ты — живешь. По венам растекается огонь, а не чертова кровь. В этот момент мы с байком — одно целое, и это самое чумовое ощущение, которое только можно испытать!
Поэтому я не катаю на чужих мотоциклах. Даже садиться на них не хочу.
Байк — он как женщина. Когда находишь свой, уже не смотришь на другие.
Мне нужен именно тот, с которым мы пережили ту чертову аварию, пусть все и твердят, что он теперь несчастливый.
Хрен вам!
Мой байк — часть меня. И пусть смотрят, как на больного идиота, но многие ребята понимают. Сделанные из стали и огня, мы не сдаемся, мы правим себя и вновь рвемся в бой.
Да уж, видимо сказывается выпитое, иначе, чего это меня на такие пафосные философствования потянуло?
Надо завязывать, а то я так всю ночь тут могу проторчать.
Поднявшись с пола, отправляюсь на поиски девчонки, которая, могу поспорить, еще попортит мне нервы.
Хотя, искать долго не пришлось.
Пропажа нашлась в офисе автомастерской, спокойно устроившейся на старом продавленном диване, на который и садиться-то было страшно — таким ветхим и перекошенным он был.
— Удобно? — произнес громко, отчего-то не сомневаясь, что Михаль не спит. Я вообще сомневался, что на этом старом монстре можно было уснуть.
Девчонка демонстративно перевернулась на другой бок, повернувшись ко мне спиной.
Ох, мы еще и обиженную из себя строим?!
Весело!
— Встала и вернулась обратно в квартиру, — сам удивился, как спокойно прозвучал голос, не отражая и половины того, что я сейчас ощущал. Гнев, подогретый алкоголем, закипал внутри, грозя вот-вот вырваться наружу. Последние сутки пытался сдерживать себя, отвлечься — все без толку.
И ведь не на конфетку был зол, не на Докера, хотя и этот хрен достал уже прилично, а в первую очередь на себя самого. Что позволил загнать себя в угол. Сам, своими руками заложил дело, которое начинал с нуля, в которое всю душу вложил!
Как ни старался, не мог успокоиться, а тут еще Миха со своими выкрутасами подливает масло в огонь.
— Я с тобой в игры играть не собираюсь. Вставай или будет по-плохому, — девчонка даже не повернулась, продолжая лежать ко мне спиной.
— Понятно, значит второй вариант.
Стараясь не обращать внимания на усиливающуюся боль в ноге, схватил Миху и, особо не церемонясь, закинул ее себе на плечо.
Вот тут и началось светопредставление.
Она не просто начала брыкаться, она, казалось, дралась не на жизнь, а на смерть — эта хрупкая на вид пигалица, наносила неслабые удары везде, куда только могла дотянуться.
Сумасшедшая девчонка!
После очередного ощутимого удара под ребра, я все же потерял равновесие и, кое-как опустившись на диван, попытался усадить мелкую злюку себе на колени.
Глаз мельком зацепился за участок обнаженной кожи, когда рукав футболки соскользнул с ее плеча, и я напрягся, пытаясь понять не почудилось ли мне.
Это еще что за черт?!
Возможности хоть что-то рассмотреть в полутьме комнаты особой нет, да еще когда на тебе тут извиваются в лучших традициях фильмов для взрослых.
Сжал конфетку сильнее, боясь сделать больно, но она вновь дернулась, заставляя меня усилить хватку.
— Да не вертись ты! — прикрикнул, прижимая девчонку ближе, не позволяя освободиться и, кажется, даже вздохнуть.
Оттянул пальцами ворот ее футболки, оголяя плечо, и замер, пытаясь понять, что это, черт побери, за хрень.
Несколько раз моргнул, стараясь сориентироваться, и вроде как окончательно протрезвел от увиденного.
Вот дела.
А я-то, дурак, подумал, что она себе татуировку набила…
Теперь, при ближайшем рассмотрении, оказалось, что на предплечье Михаль красовался огромный синяк.
Приличный такой кровоподтек, который смотрелся дико на нежной, девичьей коже.
— Кто это сделал?
Проклятье, неужели эти уроды наведывались в салон, во время моего отсутствия, и угрожали Михе? От этого она, видимо, и сбежала, а я, идиот, все принял на своей счет!
Конфетка больше не вырывалась, сидела неподвижно у меня на коленях, и продолжала упорно молчать, откровенно игнорируя вопрос.
— Кто. Это. Сделал? — Выдохнул сквозь зубы, цедя каждое слово, чувствуя, что уже теряю терпение.
— Сама ударилась, — произнесла негромко и тут же, будто опомнившись, убрала мою руку со своего плеча, поправляя футболку.
— Я сейчас, бля#ь, что-нибудь сломаю. Эти уроды опять возвращались?
— Какие? А, те, двое? Нет.
— Не ври, — удивляясь, как я все еще умудряюсь сдерживаться и не кричать, я встряхнул конфетку, требуя ответа.