Свобода и Долг: Перелом в Войне (СИ) - Леонова Аня "Annie Golden". Страница 8

Смолин стал заметно нервничать. Приступ крика майора или потока нецензурной брани — не редкость для Воронина. Отец Макаровой видел, как Смолину было тяжело первый месяц выживания в Зоне. Мужчина помнит, как Смолина едва не убили Ренегаты. Тогда, офицеру неслыханно повезло.

После этого случая, генерал постоянно держал майора под своим надзором. Смотрел, чтобы лишний раз в драки не лез со сослуживцами и не натворил прочих дел из-за своей несчастной любви. Михаил Петрович понимает, что такое жить с болью, которые причинил тебе любимый человек.

— Из-за этих чёртовых мутантов и прочих существ, у меня нервы ни к чёрту, — начал жаловаться Смолин опытному офицеру «Долга». — Я срываюсь, буквально, на каждого. Я, даже, хотел всё бросить и повернуть назад, но потом, меня посчитают трусом. Чехов один пошёл на штурм нашей базы, но погиб. Вот пример. А если, я вернусь к бойцам, скажем так, ни с чем, то они посчитают, что я испугался какого-нибудь мутанта или группы бандитов.

— Пашка, — произнёс Воронин. Услышав знакомую форму своего имени, майор сжал левую руку в кулак.

Пашка… Так Павла называла Макарова, его любимая красавица с длинными тёмно-русыми волосами и звонким голосом. Для него она — весь мир. За неё офицер, даже, готов был бежать на край света.

— Майор Смолин, — прикрикнул генерал, тем самым, вернув офицера в жестокую реальность. — Ты очень смелый малый, но терять такого бравого офицера не хочется.

— С товарищами-свободовцами нужно держать ухо востро, — ответил Павел, усмехнувшись.

— Когда-то, они были слабее, но сейчас всё изменилось. Даже на несколько метров к ним не подберёшься — стреляют на поражение.

— Ладно, — вздохнул Воронин. — Нужно продолжать путь.

***

Уже ближе к вечеру, Воронин и Смолин добрались до Рыжего леса. Подойдя к лагерю долговцев у входа в «Лиманский заповедник», двое сталкеров натыкаются на блокпост «Свободы». Но, так как, на землю спустились сумерки, офицерам удалось обогнуть его.

Пройдя ещё метров пятьсот, два долговца выходят на дорогу, ведущую к Армейским Складам. Недалеко от этой дороги находится заброшенная деревня.

— Михаил Петрович, я предлагаю подняться на холм, чтобы оценить окружающую обстановку, — предложил Смолин генералу.

— Полностью согласен, — дал добро Воронин.

Поднявшись на холм, Смолин снял с плеча «Лавину», чтобы лучше оценить обстановку. Поняв, что всё чисто, Павел убрал винтовку и снял с пояса бинокль и начал осматривать базу «Свободы».

Тут взгляд Смолина пал на одиноко стоящую вышку около спортгородка, где тренировался небольшой отряд «Свободы». Приблизив дальность оптического прибора и снова рассмотрев сооружение, Смолин заметил наблюдателя, который сжимал в руках СВД, а лицо было прикрыто маской.

Сердце офицера, почувствовав что-то родное в этом бойце, сначала, охватила радость, а затем, чувство обиды. В голове, сразу же, вспомнилась ссора, которая поставила двух влюблённых по разные стороны баррикад. Так паршиво на душе ему ещё не было.

— Товарищ генерал, посмотрите на вышку, — Павел передал бинокль Воронину. Без задней мысли, долговец взял у майора бинокль и посмотрел в указанном направлении. На вышке, стоял свободовец, всё также, сжимая в руках в своё огнестрельное оружие.

Оценив сложившуюся ситуацию, генерал ответил.

— Здесь наши пути расходятся, майор, — не посмотрев на темноволосого, проронил Михаил Петрович. — Настал твой звёздный час.

Забрав свой бинокль, Смолин повесил его на пояс, снова снял «Лавину» с плеча и направился к базе «Свободы». Любопытство никого до добра не доводило и, вряд ли, доведёт. Но, кто знает, может, Павел, и вправду, станет единственным долговцем, который раскроет тайну свободовцев.

Как только майор-долговец приблизился к базе «Свободы» ближе чем на двадцать метров, сразу же раздался вой сирены. Означало одно — он перешёл границу. Сразу же стали раздаваться автоматные очереди огнестрельного оружия свободовцев. Капитан решила присоединиться к своим бойцам.

Спустившись с вышки, она подбежала к проходной. Увидев силуэт долговца в радиусе двадцати метров, девушка услышала.

— От него и мокрого места не останется, — оскалился Антонов, прицеливаясь.

— Отставить стрельбу! — дала команду офицер. — Незванный гость нужен живым.

Автоматная очередь стихла, а силуэт стал приближаться. Как только, силуэт приблизился к проходной, бойцы узнали в нём долговца.

— Мочи его! — завопил рядовой Ульяненко. И только он хотел напасть на незваного гостя, как был остановлен старшим лейтенантом Петренко.

Все молча наблюдали за долговцем. Казалось бы, чего они стоят? Ваш враг перед вами! Убейте его и дело с концом! Но нет, свободовцы стояли и смотрели на сталкера.

Смолин достал нож из ножен и, проведя пальцем по острию, окинул всех взглядом.

— Привет, свободовцы, — улыбнулся он и напал на Ульяненко. Сразу же, солдат быстро сориентировался и скинул с себя обезумевшего офицера.

Как только Смолин оклемался, на майора напала капитан. Ей хотелось показать этому долговцу, какую боль испытала она. Пусть он ощутит на себе весь её гнев!

Прижав Павла к стене своей спиной, девушка ударила ему по ноге. От боли, пронзившей тело, мужчина выронил нож. Когда холодное оружие было изъято, Аня нанесла удар кулаком по челюсти долговцу, при этом, разбив ему нижнюю губу.

— Ах ты… — но майор ничего не успел сказать, как командир «Свободы» вырубила его ударом приклада ПМ по голове. Потеряв сознание, офицер упал на землю.

Сняв капюшон, а затем, и маску, Анна посмотрела на долговца с усмешкой. Она могла сразу убить Смолина, но он нужен ей живым. Ненависть к этому человеку сделала Макарову жестокой по отношению к врагам, но не погасила доброту по отношению к своим бойцам. О таком командире, как Макарова, можно только мечтать.

— Куда его, товарищ капитан? — спросил Петренко Анну, связав Смолину руки.

— Отведите его в допросную, — ответила капитан. — Пусть придёт в себя, а потом, разберёмся с ним.

— Есть, — и два старлея увели пленного майора-долговца. Капитан посмотрела им вслед, думая о том, правильно ли она поступает. Правильно ли делает, что ненавидит того, кого любила.

Может, остатки этого прекрасного чувства не позволили Макаровой убить майора сразу или наоборот, захотелось помучить офицера?

Кто знает, может, разговор двух командиров станет переломом в войне.

========== Глава VI. ==========

На следующий день Смолин очнулся уже в штабе группировки «Свободы». Голова ужасно болела, после удара прикладом пистолета. Всё тело, будто скованно свинцом, болело: кости ломило, а мышцы стонали от боли.