Испытательный срок (СИ) - Смородин Кирилл. Страница 56

«Ничего не понимаю», — Страд приподнялся на локтях. Затем, преодолевая боль в правом боку, сел.

— Осторожнее, юноша, — тут же встревожился полумаг, выступая вперед. — Не нужно вам сейчас резких движений. После таких-то ран…

— Каких ран? — выдавил Страд и испугался собственного голоса — сиплого, безжизненного, почти как у мастера Медэла.

Лысый исхудавший прирожденный с опухолью под челюстью возник перед глазами, а мгновением позже Страд стал вспоминать.

Зал Кошмаров. Трактирщик Вимар, которого в буквальном смысле слова разорвала неведомая сила. Ожившие жертвы сноеда. Змеи черного дыма. Превратившееся в многолапого слизня порождение Струпьев. Зазубренный дымный клинок, нависший над Дроллом. Удивление в глазах наставника. Боль и темнота…

— Ты все помнишь… — полувопросительно-полуутвердительно произнес мракоборец. Он подошел к кровати, прищурился, глядя на Страда.

— Помню, — пробормотал тот.

— Тогда должен осознавать, насколько безрассудно поступил, — с каждым словом взгляд Дролла становился мрачнее. — Зачем было бросаться самому? Ты ведь знаешь отталкивающее заклятье.

Страд молча кивнул. Простое чародейство отбросило бы Дролла в сторону, и сотканное из черного дыма лезвие пронзило бы лишь пустоту.

«Опять я сглупил», — Страд опустил глаза. Было стыдно, он чувствовал себя несмышленышем, напортачившим в самой простой магической задаче.

— И все же я… — впервые на памяти Страда мракоборец помедлил, — я благодарен тебе. Если бы не твой… наиглупейший поступок, я вряд ли бы сейчас стоял здесь и отчитывал тебя.

— Я… — Страд растерялся. — Просто… я знал, что так будет. Что случится беда… Я видел…

— Да, помню. По дороге на Станцию Сдерживания ты едва не упал в обморок. А когда пришел в себя… Тогда я не отнесся к твоим словам с должной серьезностью. Прости…

— Подумать только… — мастер Дауринн качнул головой, усмехнулся. — Запомните этот момент, молодой человек, — прирожденный хитро прищурился, глядя на Страда. — Наш мракоборец очень редко извиняется…

Дролл обернулся к прирожденному, но промолчал. Страд тоже не знал, что сказать.

Выручил пожилой полумаг:

— Господа чародеи, — он выступил вперед, потер ладони. — Не забываем, что мой пациент только пару минут назад пришел в себя. Опасность для жизни миновала, но мальчик еще очень слаб. Он нуждается в покое.

— Разумеется, мастер Шеллей, — седоволосый прирожденный слегка поклонился. — Мы убедились, что со Страдом все будет в порядке. И уходим со спокойной душой. Правда, мастер Дролл?

Мракоборец ответил кивком, по-прежнему глядя на Страда. И тот видел в глазах наставника незнакомое доселе сочетание растерянности, облегчения, теплоты и благодарности.

…Еще три дня Страду пришлось провести в госпитале при Корпусе Мракоборцев. Он почти не вставал: завтрак, обед, ужин и целебные снадобья приносили в палату. Там же мастер Шеллей устраивал сеансы целительства и менял повязки — под длинными желтоватыми лоскутами ткани Страд мог наблюдать недлинный шрам с красными, припухшими краями. К счастью, с каждой процедурой воспаление уменьшалось, и пожилой полумаг был очень этим доволен.

Поначалу постоянное лежание раздражало Страда. Он чувствовал себя беспомощным. Ощущение усиливалось, когда в палату заглядывали либо мастер Шеллей, либо кто-то еще и спрашивал, не нужно ли ему чего-нибудь.

Но вот что странно: во взглядах визитеров не было сочувствия, которым Страда мучили в Хлопковой деревне. Здесь на него смотрели с интересом и одобрением. Особенно пара девушек-студенток Магической Семинарии — обе прирожденные, они были на пару лет старше Страда и приходили в госпиталь на практические занятия.

Причину Страд нашел быстро. Разумеется, никто, кроме, наверное, мастера Шеллея, не знал, что именно случилось в Зале Кошмаров. Однако о магическом происхождении раны было известно всем. Да и случайного человека в госпитале при Корпусе Мракоборцев лечить бы не стали. Отсюда и любопытство окружающих.

Страду это было чудно и в то же время, чего таить, очень и очень приятно.

Но все же он с нетерпением ждал, когда ему позволят покинуть госпиталь. В голове накопилось столько вопросов…

Наконец это случилось. На четвертый день, рано утром, в палату зашел мастер Шеллей и объявил, что Страд достаточно восстановился и может поправляться дома. Спустя пару часов приехал Дролл, и вскоре ученик мракоборца вместе с наставником сели в просторную карету с затемненными окнами и мягкими сиденьями, обитыми красным бархатом, и поехали на восточную окраину.

Шел снег, миллионы крупных белых хлопьев кружились в грандиозном танце, медленно, но верно выбеливая Баумару. Страд ехал, глядя в окно, провожая жадным взором каждый дом, каждого торопящегося по своим делам жителя столицы, будь то взрослый или ребенок, хигнаур или даже драуль. Стук копыт и колес, хлопанье дверей бесчисленных лавочек, голоса, крики, смех — сейчас все это было для Страда музыкой.

«Я как будто здесь не был, по меньшей мере, год», — думал Страд, чувствуя, как чешется рана: мастер Шеллей сказал, что уже можно обходиться без снадобий, но дня три-четыре придется терпеть зуд.

Еще Страд очень хотел узнать у наставника, как закончилась битва в Зале Кошмаров, но видел, что тот пребывает в мрачных раздумьях, и не решался начать разговор.

— Тебе очень повезло, — неожиданно произнес Дролл, спустя почти полчаса пути. — Мастер Шеллей говорит, удар пришелся вскользь. Но это неудивительно: тварь целилась в меня. И меня бы она убила… — мракоборец не закончил, лишь пристально посмотрел на Страда, а тот вновь ощутил знакомые ужас и жгучее желание спасти наставника во что бы то ни стало. — Спасибо тебе. Но впредь не кидайся вперед, сломя голову. Ты маг, причем не обделенный талантом. Помни это. И используй свою силу.

— Я понял, — смутившись, пробормотал Страд.

— Думаю, у тебя немало вопросов, — мракоборец прищурился. — Спрашивай.

Помедлив несколько мгновений, Страд решил начать с главного:

— Что случилось со сноедом и его жертвами? Они мертвы?

— Уничтожены. И нам очень помогли твои открытия — отсечение черного дыма, ослепление сноеда дымовым заклятьем, — пояснил Дролл, поймав удивленный взгляд Страда. — Сначала мы покончили с жертвами сноеда. Потом с ним самим. Вернее, с тварью, в которую он превратился. Сейчас их и останки Вимара изучают некроманты. Узнать предстоит многое, но уже сейчас кое-что ясно. Во-первых, и сноед, и его жертвы, и плоть трактирщика пропитаны силой, сдерживающей рост Струпьев. Какой, по-твоему, из этого следует вывод? — мракоборец ожидающе посмотрел на Страда.

Тот на пару секунд растерялся. Потом начал соображать.

— Получается… — заговорил Страд, подаваясь влево, чтобы удержать равновесие — карета свернула на неширокую, полупустую улочку, застроенную трехэтажными домами, — это снова маг, прошедший обряд отлучения. Который повредил трубопровод, отравил еду драулей, зачаровал трактирщика…

— Правильно.

— Но… — Страд задумался, — я не понимаю, для чего он все это делает? Чего добивается? Власти? Денег? Возвращения своих способностей?

— На этот вопрос я пока ответить не могу, — Дролл свел брови и стиснул челюсти. — Знаю лишь одно: у нас появился враг. Хитрый, очень сильный, поскольку далеко не каждому удается овладеть магией после обряда отлучения. Предусмотрительный и, что хуже всего, не боящийся экспериментировать и совершенно не задумывающийся о последствиях своих экспериментов.

Страд промолчал. Описанный мракоборцем чародей выглядел очень опасным.

— Но ты прав, — вновь заговорил наставник, — если мы поймем мотивы этого чародея, дело упростится. Мы сможем предугадать, где он нанесет следующий удар, предотвратить беду и поймать самого мага. А мотивы у него есть, — Дролл прищурился, глядя в никуда. — Иначе он не стал бы следить за бойней в Зале Кошмаров.

— Следить? — озадаченно переспросил Страд.

— Да. Но мы поняли это, только когда покончили со сноедом и его жертвами. Маг слился с разумом одного из стражников. И видел происходящее его глазами. Правда, после того, как Медэл запечатал Зал Кошмаров, чародею пришлось несладко. И его, и стражника мучила дикая боль. Пока действовало запечатывание, разъединиться они не могли. Но как только мы сняли заклятье, маг покинул чужой разум. И это еще одно доказательство его силы. Выдержать такую пытку может далеко не каждый. Не сомневаюсь, сейчас наш враг не в лучшем состоянии. Понадобится время, чтобы он восстановился.