Две невесты дракона - Ярошинская Ольга. Страница 7

— Не позорься, это же шкаф, а не гардеробная! — воскликнул Нэш.

Ирга молча закрыла двери изнутри. Она стащила штаны, сбросила рубаху под ноги. Запутавшись в пышных зеленых юбках, не сразу попала в горловину нового платья. Натянув лиф и расправив рукава, выбралась из шкафа.

— Ого! — оживился Нэш. — У тебя, оказывается, есть…

— Что? — спросила она, когда пауза затянулась.

— Талия, — нашелся он. — Ты очень стройная.

— Затяни мне шнуровку, пожалуйста, — попросила она, поворачиваясь к нему спиной. — Сначала сверху и двигайся вниз, старайся равномерно тянуть, чтобы не скособочилось. Это не так-то просто. Однажды я помогала одеться соседке — она сдуру купила такое платье для праздника. Намаялись мы с ней…

Ирга вздрогнула, когда Нэш уверенно потянул за шнурок.

— Ты уже делал это, верно? — спросила она, хватаясь за угол шкафа. Лиф затягивался все туже.

— Проницательность еще не раз пригодится тебе в жизни, принцесса.

— Меня зовут Ирга.

— Ирга, — повторил он, ловко продевая шнурок в петли, — интересное имя. Словно вода бежит по камешкам ручья. Готово, Ирга.

Она повернулась к нему, подтянула лиф выше.

— Кажется, оно мне великовато, — пожаловалась Ирга.

— Во дворце женщины не закрываются по шею, не стесняйся. Тем более тебе есть что показать. Но вот твои волосы…

Ирга перекинула распушившуюся косу вперед, нахмурилась. Развязав ленту, распустила волосы и, быстро разобрав их снова на прядки, принялась переплетать.

— Вот бездна, — выругалась она. — Мне нужна расческа.

— Давай я попробую, — предложил Нэш.

Он заново расплел ее волосы, пропустил прядь между пальцами, любуясь цветом.

— Страшно спросить, где ты всему этому научился, — пробормотала Ирга.

— В монастыре, — ответил он, ловко заплетая косу. — Впрочем, лучше действительно не спрашивай.

Дерек вошел в комнату, когда Ирга завязывала ленту.

— Отлично, — оценил он. — Платье немного длинное, придерживай юбки, когда идешь. Король нас ждет.

В большом тронном зале звуки шагов поднимались к сводчатому потолку и отражались эхом. Говорили, дворец был построен еще драконами, и сейчас Ирга в это поверила — в проемы дверей могла бы легко въехать повозка, а чтобы выглянуть в одно из узких окон, человеку пришлось бы встать на стул. Потолки и вовсе находились на такой высоте, что фрески, украшающие их, сливались в одно бесформенное пятно, как Ирга ни щурила глаза, чтобы их рассмотреть.

Ирга пошла вперед по выщербленному от времени и множества ног мрамору, ее руки, приподнимавшие подол, дрожали. Серебряный лорд шел рядом, но казался далеким и недоступным. Кроме совета придерживать длинные юбки, он не сказал ей больше ни слова. Серые глаза были холодными, как сталь. Если бы он хотел видеть ее своей невестой, то вряд ли стал бы отгораживаться от нее словно ледяной стеной. Ирга беспомощно обернулась, и Нэш, следующий позади, одобрительно показал ей большой палец. Она невольно улыбнулась, и вдруг увидела девушку, входящую в зал. Ирга никогда не видела ее прежде, но готова была поклясться, что знает ее — чистая белая кожа, синие глаза, золотые волосы, убранные в высокую прическу. Принцесса Лилейна, Золотая Рыбка Белой гавани. Ее сестра.

— Смотри вперед, — тихо сказал Дерек. — Это невежливо — оглядываться, когда перед тобой король.

Спохватившись, Ирга повернулась и увидела своего настоящего отца. Он сидел на троне, слишком большом для него, да и вообще — для любого человека, закинув ногу на ногу. Каблуки на сапогах короля, подбитые золотом, сияли. Узкие, плотно сжатые губы издали напоминали шрам. Кажется, он вовсе не рад еще одной дочери? Она опустила голову, остановилась возле серебряного лорда. Тот поклонился, и она, растерявшись, поклонилась тоже.

— Выпрямись, — прошептал Нэш сзади, — что ты делаешь?

Король встал с трона, спустился к ним. Золотые каблуки звонко цокали по мрамору. Он подошел так близко, что она почувствовала запах одеколона и вина.

— Ваша дочь, — сказал Дерек. — Ирга.

— Что? — К ним стремительно подошла женщина, которая могла бы быть очень красивой, если бы не перекошенная будто бы от спазма щека и красные воспаленные глаза. — Альфин! Это же прекрасно!

— Моя драгоценная королева, — ответил король, и обращение прозвучало язвительно, — я и не предполагал, что ты можешь обрадоваться подобному факту. Но я уверен, что Дерек ошибся.

Ирга подняла глаза на короля, и тот вдруг отшатнулся, побледнел.

— Не может быть, — прошептал он. — Этого не может быть. Она умерла!

— Альфин! Если она — твоя дочь, мы можем отправить ее вместо Лилейны! — Женщина почти кричала. Она схватила короля за руку, но тот вырвал ладонь, взошел назад к трону, вцепился в его спинку, отвернувшись от них.

— Где ты нашел ее? — хрипло спросил он.

— В городе. Перстень указал на нее, ошибки нет, — твердо сказал Дерек.

— Это всего лишь магическая игрушка, — подал голос высокий, болезненно тощий человек из тени королевского трона.

— Это древний артефакт! — вмешался Нэш. — Если хотите, мы можем проверить его действие на Лилейне.

— Нет! — резко ответил король. — В этом нет нужды. У тебя глаза матери, — обвиняющим тоном сказал он, повернувшись к Ирге.

— Альфин, отправь ее вместо Лилейны, — настойчиво повторила королева.

— Куда? — подала голос Ирга, но никто не обратил внимания. Лишь принцесса Лилейна скользнула по ней взглядом, задержавшись на бархатном поясе платья. Ирга завязала его пышным бантом, а теперь заметила, что пояс принцессы спускается вниз двумя лентами почти до пола. Развязать бант, пока на нее никто не смотрит? Ирга неуверенно взялась за конец пояса, выпрямила спину, стараясь держать осанку, как принцесса.

— Я надеюсь, больше нет поводов откладывать нашу помолвку с Лилейной? — В голосе серебряного лорда прозвучала едва различимая угроза.

— Боюсь, не все так просто, — ответил король. — Да, в письме не указано имя принцессы, однако речь идет явно о Лилейне. Я не хочу его злить. Никто не хочет.

— Кого? — снова тихо спросила Ирга, тронув локоть серебряного лорда.

— Мы отправим их обеих, — после паузы сказал король.

— Альфин! — Королева умоляюще прижала руки к груди.

— Ты будешь сопровождать их, Дерек, — продолжил король. — Одна достанется дракону. Вторая — тебе.

— Дракону? — прошептала Ирга.

Королева что-то кричала, красивое лицо Лилейны исказилось, серебряный лорд нахмурил брови и сжал челюсти так, что желваки выступили. Все поплыло перед глазами Ирги, стены вдруг пошатнулись, поехали вниз, и она рухнула на пол.

На потолочной фреске, распластав черные крылья, летел дракон, и пламя из его пасти извергалось бесконечной огненной рекой, переливающейся оттенками желтого, точно как глаза Нэша.

Ирга потеряла сознание.

Толпа на дворцовой площади бесновалась. Люди все прибывали и прибывали — лезли на постаменты статуй и крыши лоточников, мальчишки забрались прямо в фонтан, оседлав мраморных дельфинов, испускающих воду, — плевать, что вымокли насквозь, зато отсюда открывался отличный вид на ворота, через которые провезут принцессу.

Глашатаи зачитали письмо дракона в четырех концах города еще утром, когда красная звезда — колесница Великой матери — только-только погасла, а следом объявили, что король согласился отдать Золотую Рыбку Белой гавани, чтобы защитить свой народ.

Торговки цветами за один час сделали дневной оборот. Кто посноровистей — успел перехватить товар конкурентов и теперь заламывал цену втрое. Женщины причитали и плакали, мужчины оглаживали бороды и прятали глаза. А когда на балкон над воротами вышел король — хмурый, непривычно блеклый без праздничной мантии и украшений, толпа взревела.

— Все вы уже знаете, что нас настигла великая печаль, — сказал он, и люди стихли, боясь упустить хоть слово. — Принцесса Лилейна, моя единственная дочь, кровь от крови — великая жертва. Но я приношу ее. Потому что все вы дети мои, и все под моей защитой. Помолимся же Великой матери, чтобы уберегла нас от огненной напасти и чтобы жизнь Лилейны стала достаточной платой за благополучие страны.