Марионетки в зазеркалье (СИ) - "Extyara". Страница 18

С. П.

Август 1

Сегодня на кладбище у забора сторож всё утро копал могилы. Знаешь, такие маленькие могилы, словно игрушечные. К обеду привезли кресты. Я успела насчитать семь, когда нас позвали в столовую. Кресты и надгробия тоже небольшие. Но я не видела, чтобы привозили кукол, может быть завтра или ещё через день будут общие похороны.

С. П.

P.S.: совсем забыла: на старую верёвку, что болтается на ветке ясеня, сторож привязал шину от колёса. Теперь у нас и правда есть качели. Когда качаешься на них, то пролетаешь то над водой, то над землёй. Небо, вода, земля и снова небо. А потом обратно.

P.P.S.: Кто-то оторвал номер на стене у запасного входа восточного крыла и прибил его сикось-накось. Его видно только со стороны пруда, потому что его закрывают кроны деревьев. Теперь он похож на рыбок.

И снова стук в дверь заставил Карла оторваться от чтения.

— Входите, мистер Накахара, — отозвался он, поднимая глаза.

— Добрый день, доктор Пассед, — поздоровался тот, переступая порог и закрывая за собой дверь. — Как вы узнали, что это я?

— Аманда стучит совсем иначе, а до вечера, никто кроме вас, придти не должен. Вы весьма пунктуальны, минута в минуту, — улыбнулся Карл, убирая стопку писем в ящик стола. — Присаживайтесь.

========== Глава 4. Причины и следствия ==========

— Значит, в итоге вы решили позволить ему поселиться в вашей комнате, — резюмировал всё услышанное о событиях последних дней доктор Пассед.

— Решил, так он будет меньше хлопот доставлять окружающим, — пожал плечами Чуя.

— Ну а вам? Вам это не доставляет дискомфорта? — поинтересовался доктор Пассед, глядя в свои заметки, что сделал за время их беседы.

— Ничего такого, с чем я не мог бы справится, — заверил его Чуя.

— У меня складывается впечатление, мистер Накахара, — поднимая глаза от блокнота и внимательно глядя на него, произнёс доктор Пассед, — что мой совет: «в сложных случаях воспринимать Дазая Осаму как капризничающего ребенка», вы восприняли прямым руководством к действию.

— Что вы хотите сказать? — удивился Чуя.

— Что вы фактически пытаетесь воспитывать его, как маленького ребёнка, — доктор Пассед поднял руку, предупреждая возмущение и негодование, и продолжил, — я не собираюсь поучать или осуждать вас. Просто хочу убедиться, мистер Накахара, что вы действительно понимаете, что ваш новый напарник может пользоваться вашей добропорядочностью, доброжелательностью, ответственностью для достижения своих целей.

— Считаете, он станет мной манипулировать? — усмехнулся Чуя.

— Я не исключаю такой возможности. Он мог попробовать, — улыбнулся доктор. — Так же хотел бы отметить, что в отношении других людей Дазай Осаму может вести себя весьма недружелюбно, даже враждебно, и причиной тому вполне могут послужить и ваши действия в том числе. Не всё и не всегда вы сумеете прогнозировать заранее.

— Имеете в виду случай в общежитии? — поинтересовался Чуя. — Считаете, я поступил неверно?

— Не возьмусь судить, — вздохнул доктор Пассед. — Для меня Дазай Осаму — малознакомый человек, с которым я фактически не контактирую, ведь он даже не мой пациент. Для вас — напарник, с которым вам ещё работать и в любом случае налаживать отношения. Само собой, дружественные отношения комфортнее натянутых. Тем более с таким человеком. Просто хочу понять, что именно подтолкнуло вас поступить так, а не иначе. Ведь ситуация, по большому счёту, напрямую вас не затрагивала. Вы не обязаны были решать этот конфликт самостоятельно. Административное наказание затронуло бы лишь вашего напарника, и, возможно, было бы для него весьма показательной мерой.

— Ответственность, — не раздумывая, ответил Чуя. — Мы работаем вместе, я чувствую себя ответственным за его действия.

— А может, это было сочувствие? — предположил доктор Пассед, — Сочувствие человеку, который не совсем здоров и ведёт себя странно в глазах незнающих людей.

— Нет, — покачал головой Чуя. — Я сам проходил эту стадию, когда на тебя посматривают, как на диковинную зверушку, и это совсем не весело, но дело не в этом.

— Любопытство? — вновь предположил доктор Пассед, раскручивая ручку и глядя на то, как она вращается.

— Нет, я не настолько общительный, — отозвался Чуя.

— Заинтересованность? — доктор Пассед поднял на него внимательный взгляд поверх очков.

— Ответственность, — повторил Чуя, глядя ему в глаза, вздохнул и продолжил, опуская глаза на рабочий блокнот в руках. — Я иногда даже слишком серьёзно отношусь к своей работе и к людям, с которыми работаю.

— Я спрошу вас ещё раз, мистер Накахара, — помолчав немного, произнёс доктор Пассед. — Вам не доставляет дискомфорт такое соседство?

— Вы о моей мизофобии? — догадался Чуя. — По правде говоря, Дазай Осаму в этом плане весьма комфортный сосед. Это, пожалуй, первый человек, из тех, с кем мне доводилось делить жилплощадь, кто настолько старается не доставлять мне дискомфорта.

— Что ж, это успокаивает, — улыбнулся доктор Пассед, — учитывая вашу вспыльчивость. У меня были опасения, что у вас с напарником могут возникнуть чуть более сложно разрешимые конфликты, — заметив недовольство на лице Чуи, он снова мягко улыбнулся и, откинувшись на спинку стула, отодвинул от себя блокнот с заметками. — Можем мы побеседовать о вашей работе? Вы рассказали мне о поведении Дазая Осаму вне рабочее время. Случалось ли что-то настораживающее во время ваших смен внутри самой программы?

— Сейчас мы работаем на отдельных локациях, представляющих собой комнаты с заданиями. Их содержимое призвано вывести испытуемого из душевного равновесия, воззвать к страхам, брезгливости. Чаще нахождение на локации и выполнение задания вызывает напряжение и дискомфорт, — коротко пояснил Чуя. — Если подумать, меня насторожило, когда Дазай стал пристально рассматривать порезы на теле трупа. Потом я припомнил, как вы рассказывали, что он и раньше проявлял повышенный интерес к суициду, а ситуация как раз напоминала самоубийство. В итоге я решил, что это можно отнести к нормальному его поведению. В остальное время он больше дурачился или вёл себя обычно. Хотя, — Чуя ненадолго задумался, перебирая в памяти тестируемые ими локации, — в последнюю смену было кое-что настораживающее. В одной из комнат, что мы посетили, был большой бассейн, до краёв наполненный мутной грязной водой. На поверхности плавала тина и тушки каких-то мёртвых существ. От воды пахло гнилью, как от сильно заболоченного пруда. Дазай замер в паре метров от него и молча пристально всматривался в воду, словно ждал, что оттуда что-то вынырнет. Он выглядел напряжённым и.. — Чуя замолчал, подбирая подходящее слово, чтобы описать состояние напарника.

— Напуганным? — подсказал доктор Пассед, до того внимательно его слушавший.

— Да, пожалуй, — согласился Чуя. — Это было похоже на оцепенение, вызванное страхом.

— Вы не говорили с ним об этом?

— Нет, — признался Чуя. — После ныряния в этот бассейн и созерцания склада костей на его дне у меня не возникло желания обсуждать это место сверх необходимого, — вздохнул он.

— Вам тяжело далась та смена? — поинтересовался доктор Пассед, сцепляя пальцы в замок. — Вы были близки к приступу?

— Нет, — Чуя пожал плечами. — Ведь это случилось внутри оболочки, а не в реальности.

— Я слышал, что исследовательская программа «Шорох» разработана с той целью, чтобы испытуемые не могли отличить происходящее внутри оболочки от реальности.

— Именно так, — подтвердил Чуя. —Программа предполагает воздействие на все органы чувств, для того чтобы создать неотличимо реалистичную подделку.

— В таком случае, могли бы вы мне подробнее рассказать, как в таких условиях вам удаётся бороться с приступами при столь непростой работе? Взять даже этот случай с бассейном с загрязнённой водой? — поинтересовался доктор Пассед.