Марионетки в зазеркалье (СИ) - "Extyara". Страница 4

— Я техник-наладчик, — сказал Чуя. — Хотя с этим новым назначением моя должность вполне могла уже и измениться, а обязанности пополниться.

— В чём заключалась ваша работа до сих пор? — поинтересовался доктор Пассед. — Если, конечно, вы можете об этом говорить, — добавил он.

— Полагаю, в этом нет никакой тайны, — пожал плечами Чуя, — да и компания, занимающаяся разработкой, отладкой и обслуживанием ИП «Шорох» чаще придерживается политики прозрачности. Хоть и существуют такие проекты, как тот, в котором нам с вами доведётся принять участие.

Программная оболочка имеет уровневую систему и поделена на тематические локации. На каждой из них устанавливаются свои целевые задачи, как для участников, так и для исследователей, производящих сбор данных. Это общеизвестные факты. Также локации поделены на разнородные сегменты. Часто возникают разного рода сбои в работе, которые сложно устранить извне без отключения и перезагрузки отдельных сегментов, а иногда и целых локаций. Разумеется, подобные меры необоснованно затратны для компании. Во многом это сложно ещё и по причине того, что многие инженеры-программисты, обслуживающие программу извне, работают над наборами отдельных секторов, а порой даже сегментов, содержащихся в разных локациях и на разных уровнях. Поэтому для устранения мелких сбоев и ошибок существуют техники-наладчики, работающие непосредственно внутри оболочки. Так уж вышло, что находясь на локации, отыскать проблемную область или работающий некорректно системный модуль намного проще.

Специалисты вроде меня занимаются поиском проблемных сегментов и уже на месте разбираются, возможно ли устранить неполадки. Бывает, всё решается перезапуском приложений, а бывает, что приходится ограничиваться сбором данных, для дальнейшего более подробного их изучения и решения проблемы уже извне. В любом случае это менее затратная процедура, а потому широко используется компанией. К тому же, техники, работающие в оболочке, могут устранять неполадки даже во время сбора данных по контрольной группе, таким образом, эксперимент нет необходимости приостанавливать или сворачивать.

— Весьма любопытная работа, — помолчав произнёс доктор Пассед, переводя взгляд на уже хорошо различимый на горизонте остров.

— То же я могу сказать и о вашей профессии, — усмехнулся Чуя. — Ещё с полчаса и причалим.

— Мечтаю ступить на твёрдую землю и не оказаться в ближайшее время на этом адском транспорте, — усмехнулся доктор.

Повисла тишина, Чуя тоже перевёл взгляд с болезненно бледного лица нового знакомого на стремительно разрастающийся на горизонте остров. Тихо шипели волны у борта корабля, до него доносились обрывки разговоров других пассажиров.

— Скажите, доктор Пассед, — прервал повисшую тишину Чуя, вновь поворачиваясь к собеседнику. — Если бы вам довелось проводить со мной аналитическую беседу, с чего бы вы начали? — поинтересовался он.

— Чокер, — не раздумывая ответил он и повернулся. — Я бы поинтересовался, почему вы носите чокер.

— Чокер? — удивлённо переспросил Чуя, касаясь пальцами украшения на собственной шее: такого вопроса он явно не ожидал. — Почему именно об этом?

— Я сказал бы, что это не самый привычный аксессуар, пусть он и гармонирует с вашим стилем одежды, но в глаза бросается, — пояснил доктор Пассед. — Я допускаю, что вы, возможно, носите его не без причины.

— Вы меня удивили, — признался Чуя. — У меня шрам на шее, и мне не сильно нравится его демонстрировать, — сказал он, подцепив чокер и сдвинув его чуть вниз.

Тем временем корабль причалил, и пассажиры с палубы устремились к опускаемому трапу.

— Что ж, весьма рад знакомству и благодарю за приятную беседу, — протянул руку доктор Пассед. — И спешу откланяться, очень уж хочется ощутить твёрдую почву под ногами.

— Взаимно, — рассмеялся Чуя, пожимая протянутую ему руку. — Не смею вас более задерживать.

— До скорой встречи, — попрощался доктор и, подхватив свою сумку, поспешил влиться в поток людей, спешащих спуститься с корабля.

Чуя проводил нового знакомого взглядом, пока его спина не затерялась в толпе, выждал ещё несколько минут, не желая толкаться, и лишь потом неторопливо зашагал к хвосту очереди, образовавшейся у трапа.

Скалистые берега острова высились над небольшой бухтой, в которой и встал на якорь корабль. Сразу за пирсом обнаружилась довольно крутая лестница, ведущая вверх к густому хвойному лесу.

— База с лабораторией и прилегающим жилым посёлком находится чуть глубже в лесу, в общей сложности нам предстоит пройти не более двух километров, — громко и отчётливо сообщил встретивший их на пирсе сотрудник службы безопасности. — Все дальнейшие указания и инструктаж на базе. Есть вопросы?

Вопросов ни у кого не возникло и недавние пассажиры корабля начали подъём, разбившись на пары и группы, вытянувшись длинной вереницей и негромко переговариваясь между собой.

— Просто идеальное место для самоубийства! — раздался чей-то восторженно громкий возглас впереди, когда они почти уже миновали особо крутой утёс с вкраплениями гранита.

По толпе поднимающихся людей прошёлся недоуменно-неодобрительный ропот, кто-то неуверенно усмехнулся. Чуя попытался рассмотреть говорящего, но за спинами теснящихся впереди людей ему это так и не удалось. Дальше шли молча.

Кажущаяся бесконечной лестница, наконец, сменилась утоптанной лесной тропой. Пахло хвоей и смолой. Скрипели покачиваемые ветром сосны, из чащи отдалённо доносилось кукование.

База была обнесена высокой монолитной уплетённой поверху колючей проволокой стеной с единственными массивными воротами. Однако зловеще это место выглядело лишь снаружи. Внутри же раскинулся уютного вида небольшой городок. Одноэтажные домики с лужайками ютились в восточной части отведённой территории, рядом — парк с опрятными аллеями, огибающими пруд в его центре. Чуть поодаль располагался квартал с магазинами и торговыми лавками. Если верить схеме базы, там можно было отыскать также парикмахерскую, ресторан, кофейню и кинотеатр. На западе же находилась сама лаборатория, представляющая собой комплекс зданий на огороженной территории, попасть куда можно было лишь по специальному пропуску. Психиатрическая клиника была размещена на холме севернее жилых районов.

Получив свой пропуск и проверив правильность указанных на нём личных данных, Чуя ещё раз сверился со схемой территории, расположенной на большом щите у ворот, и направился прямиком к своему месту работы. На пропускном пункте никаких задержек не возникло: охранник проверил его личный пропуск и выдал пакет документов, к которому прилагалась карта расположения корпусов.

Первым делом Чуя направился к общежитию для сотрудников: жилая зона ещё была опечатана. Вместе с пакетом документов он получил и ключ от комнаты, которой предстояло стать его жильём на ближайшую неделю. На двери, снабжённой двумя замками — электронным и обычным — красовалась цифра тринадцать.

— Чёртова дюжина меня любит, похоже, — усмехнулся Чуя, отпирая дверь.

Небольшое помещение со стандартной для жилого комплекса планировкой и содержимым заливал рассеянный неяркий свет. Лампы имели несколько режимов от ночника до кварцевания. Комнату условно можно было разбить на две зоны: жилую и рабочую.

В жилой располагалась кровать с тумбочкой рядом, шкаф для одежды, пара кресел и низкий журнальный столик, книжная полка, заставленная руководствами и брошюрами. В рабочей — стол, офисное кресло и стандартная рабочая станция, включающая персональный компьютер, систему связи, удалённый доступ к терминалу с уровневым ограничением и набор канцелярии с бланками для стандартных и расширенных отчётных форм. За двумя дверьми, расположенными зеркально, отыскались санузел и, пусть и крохотная, но полностью оборудованная кухня. Вся мебель была затянута плёнкой.

Забросив чемодан на кровать, Чуя освободил от защитного покрова рабочую станцию и запустил её. Убедившись, что она работает, запустил проверку стандартного пакета программ и установку набора приложений. Освободив от защитной плёнки остальную мебель, Чуя принялся развешивать и раскладывать вещи, когда услышал звук шагов у двери.