Плюс один (СИ) - Керис Оксана. Страница 14

— Ну что, сильно зверствовал? — тихонечко спросила Саманта.

— Прочитал лекцию о том, что мы все идиоты, и он рад, что мы хоть чему-то решили научиться.

— А можно мне к вам? — раздался тихий голосок Кэтрин, второй забитой девчонки на пятом курсе.

— Думаю, одного слизеринца бравые гриффиндорцы перенесут, — за меня ответила Саманта.

Я бы тоже включила эту девчонку. Просто у нее такой несчастный вид и я часто видела, как она плачет в коридоре. Уж не знаю за что ее так слизеринцы не любят, но никогда не понимала, как могут в школе кого-то забивать и унижать. У меня в прошлой жизни была нормальная средняя школа. Мы пили водку в туалете, прогуливали уроки, курили и пробирались на взрослые дискотеки. Но избиение и унижение — такого не видела. Чуть позже, когда в университете записалась добровольцем для присмотра за детьми на международной олимпиаде по физике, поняла что не везде так радужно. Пост-советское пространство привозило на соревнование крутых ботаников. Они так же бухали, слушали рок, встречались с девчонками и были нормальными парнями с мозгами. Такие же довольные и веселые парни приезжали из стран Азии, ближнего и дальнего Востока. Но ученики из Англии, Франции, США… это были реально забитые дети, которые совершенно не умели общаться с ровесниками, не общались даже с членами своей команды и производили жалкое впечатление забитых парней. Быть может, крутые и умные парни из этих стран просто не хотели участвовать в олимпиадах?

Глава 7. Львы, вороны и прочий бестиарий

Пока я боролась с огромными дырами в знании Трансфигурации, Золотое трио привело в порядок помещение для кружка. Я прибежала туда к вечеру, неся за собой тяжелую сумку с книгами из личной библиотеки МакГонагал. Вообще профессора здесь были крайне отзывчивыми в плане дополнительных занятий и вопросов после уроков. Наверное, это как-то связанно с их проживанием в Хогвартсе? Что им тут еще делать? Все профессора, за исключением трех, были настоящими фанатами своего предмета и обучения детей. И на различные вопросы отвечали с удовольствием, давали дополнительную литературу и даже личные книги. И невероятно радовались, когда дети проявляли интерес к учебе. Вот и я после урока по трансфигурации проговорила с МакГонагал почти полчаса и ушла с горой книг, где было описано как объединять чары из трансфигурации с рунами.

— Ого! — пораженно огляделась я по сторонам. — Вы все это сами сделали?

Это было грандиозно. Помещение было огромным, всю левую стену занимали высокие и узкие окна, теперь на них изнутри была крупная деревянная решетка. Площадку для дуэлей устроили напротив окон. Видимо, для этого и решетки, чтобы в окно не вылетели. У дальней стены на помосте стояло несколько столов для зельеварения. А по правую сторону тянулся длинный ряд столов с разномастными стульями. Были и книжные полки, и доска со стоящими напротив нее креслами.

— Так классно, что нам разрешили вытащить мебель из старых классов и запасников, — восхищенно частила Гермиона, — а Слагхорн отдал столы из второго кабинета зельеварения. Только взял с меня обещание, что мы не будем здесь заниматься экспериментами, только проверенными зельями.

— Как вы только успели?

— У Гермионы не было четвертого урока, она сходила в хранилище и отметила мебель, — рассказывал Рон. — А у меня не было пятого, я все принес. Гарри с равенкловцами еще в обед на столах руны писали.

— О, так вы расшифровали столы Ровены?

— Они не сложные, — махнул рукой Гарри, — но шум гриффиндорской гостиной заглушить не смогут. Так что Гермиона перечитала правила, мы можем заниматься и здесь. Как думаешь, Снейп нас убьет, если мы здесь уроки будем учить?

— А ему обязательно знать? — уточнила я.

— Ммм… если не будем колдовать, то не обязательно, — пожала плечами Гермиона.

— Вот и замечательно. А замок нам поставят? Мне нужно дубликат Снейпу отдать.

— Поставили, — Гарри махнул на небольшой столик у входа.

Над ним висело что-то вроде пробковой доски, к которой пока была пришпилена фотография прошлогоднего ОД. А еще лежали ключи. Целых пять копий.

— Вы себе брали? — уточнила я.

— Нет, Филч только поставил.

— Тогда один мне, один Снейпу, один отдадим хафлпафцам и два вам. С Гриффиндора больше всего народа. Точно. Забыла сказать, я отдала одно место девочке со Слизерина, вы не против? Она… ну, на ее факультете ей жить нормально не дают, немного защиты ей не помешает.

— Какая девочка? — уточнил Рон.

— Такая худенькая брюнетка. Кэтрин Филипс. Мы с ней сидим за одной партой на нумерологии и рунах.

— Пусть ходит, — переглянувшись с Поттером ответил Рон.

Не могу сказать, что гриффиндорцы совсем уж категорически не общались со слизеринцами. По-настоящему разобщенными были младшие курсы, начиная с пятого-шестого, учась в закрытой школе-пансионате, дети все равно общались со всеми. К тому же многие кружки вполне нормально объединяли все факультеты. Девчонки, что ходили в кружок домоводства, уж точно общались со слизеринками вполне доброжелательно. Но все же слизеринцы были самым закрытым факультетом. И там обучалось самое большое количество снобов. У них даже были свои собственные, внутрифакультетные кружки.

Но, например, Поттер и Грейнджер часто торчали в библиотеке с Зигмундом Арджентом. Тот был номером два в кандидаты на Лучшего ученика в следующем году. Такой же аристократ с долей снобизма, но Грейнджер он явно уважал. А Рон часто шутил с Ньютом Гардбоем. Тот учился на седьмом курсе, был старостой и явным любителем пожрать и пошутить. Они даже как-то соревновались на поедание сосисок.

В общем, львы и змеи постоянно соперничали, но не всегда это соперничество было с оттенком злобы. Были и те, кто вполне неплохо общались. Хотя на Малфоя и Поттера это не распространялось. Вот уж кто друг друга на дух не переносил. Только что ядом друг в друга не плевались. Вообще всегда есть такой человек, который тебя невероятно бесит. Проблема тут в том, что школа-то с пансионатом, народу мало, а гриффиндорцы большую часть уроков проводят со слизеринцами. Немудрено, что с каждым годом они бесят друг друга все больше.

— Тогда у нас остается одно место, — вспомнил Гарри, — Я все же приглашу Зигмунда. Может, согласится.

— У них же свой кружок есть, — ворчал Уизли, — Зачем ему два.

— Ты просто бесишься, что он очень умный, — напомнила Миона.

— Конечно. Умный, и еще всем в лицо этим тыкает, — согласился Уизли, — и шуток он не понимает. И платочек одеколоном брызгает. Ну мерзкий же тип.

На ужин пришлось бежать уже вчетвером. К горячему мы успели. Как и к представлению. Болик признавалась в любви Крэббу, Лелик — Гойлу. Я взяла не самое сильное зелье, вызывающее восхищение. Тяжелее было забрать кусочки парней. Я и не планировала использовать Крэбба и Гойла, но они вчера так мило спали в коридоре на лавке, что я не удержалась.

— Луна? — с недоверием обратился ко мне Поттер. — Они же съехали.

— Что? Я так рада за них, они нашли свою любовь. Такие умницы.

Рон опять ржал, как и большинство зала. На меня никто не оглядывался, уже хорошо. Лелик и Болик были теми еще сплетницами, поэтому сотворить такое вполне могла и Пэнси — вчера они всем рассказывали, что Малфой ее бросил. А фантазия у Паркинсон была ну очень богатая. Боюсь что мне до нее далеко. Хотя ржала она со всеми вместе.

Такие розыгрыши были нормой в Хогвартсе. Как и различные шутки, соревнования кто больше съест, кто дальше плюнет и так далее. Что поделать, закрытая школа, скука смертная. Хотя вот вчера мне досталась анонимная записочка с признанием в любви. Я поржала. Такая прелесть. Видимо, мини-юбка разбила кому-то сердце. На Когтевране делали ставки: кто из мальчишек влюбился в Луну. Мне даже предлагали обойти всех парней, чтобы проверить, кто сильнее краснеет в моем присутствии. И да, о записочке все знали уже спустя минут пятнадцать. А вот нечего птичку отправлять вечером в общей гостиной.