Стерва для демона (СИ) - Железнова Мария. Страница 24

— Почему? — спросила я тишину. — Почему? Отец, если смерти нет, то это тогда что? Что? Что?

Ответа не последовало.

Но я его и не ждала.

Я сидела, вглядываясь в темноту, словно желая разглядеть то, что видел в ней мой отец, утверждавший, что умеет говорить с мёртвыми. Роберт, я бы хотела поговорить с тобой. Как жаль, что я была такой плохой ученицей.

— Роберт…

Где-то там, где в глубине коридора послышался шорох и невнятная возня. Я привстала в кресле, прислушиваясь. На столе все так же горел фонарик с вечной свечой. Я подхватила его и двинулась к двери. Я вышла в коридор. Там в самом конце кто-то или что-то было.

— Кто там? — негромко спросила я.

Шорох. Стон. И опять тишина.

Я подняла фонарь высоко над головой. У входа в обеденную залу кто-то неподвижно лежал. В первую секунду меня настигла мысль, что это вторая часть подарка, но лежащий опять слабо застонал. Я сделала еще шаг и различила черные волосы, черную рубашку.

— Раш?

В ответ слабый стон. И тут я почувствовала, как кольцо на безымянном пальце сжимается, чуть ли не до крови разрезая кожу. Я охнула, схватилась за палец и вдруг, сжав еще раз палец чуть сильней, ободок кольца стал расширяться, пока не стал настолько большим, что свободно слетел на пол. Рубиновая капля стал выцветать, становясь почти серой. Я подхватила кольцо и подошла к Рашу, присела на корточки.

— Раш! — потрясла я демона за плечо. Перевернула. Демон слабо застонал. Сквозь дырявую, как решето, ткань рубашки проступали бурые капли крови. Они набухали, без остановки стекая на пол. Тонкая струйка крови стекала изо рта. Глаза демона были закрыты. На лбу капельки пота.

— Демон…Демон, ты…чего… У тебя же быстрая регенерация…

Я поставила фонарь на пол. Порыв ветра распахнул полуоткрытую дверь. Запахло морем и свободой. Кольцо выскользнуло из ладони, упало на пол. Камень выцвел. Побелел. Это означает, что я свободна.

А демон…умрет?

Пробуждение

Демон умрет. Он мне не друг. Скорее враг. Мой враг, а кроме врагов у меня никого не осталось. И не совсем еще понимая, что делаю, я кинулась к столу и, хватая скатерть, заорала:

— Майя!!!!Майя!!!Майя!

Мне никто не ответил. Я, на ходу разрывая скатерть на полоски, кинулась к шкафу, вылавливая оттуда пузатую бутыль с каким-то спиртным. Вернувшись к демону, я дорвала его рубашку окончательно, откупорив бутыль, я щедро полила глубокие раны, и отхлебнула горячительного сама. Порезы зашипели. Демон застонал. Я пригляделась — грудную клетку и живот демона пересекали три рваные раны с неровными краями, расходящимися, сочащимися, кровоточащими. Я щедро пропитала красную скатерть спиртным, пытаясь приложить ткань, приподнимая демона, протаскивая через спину полосы ткани и пытаясь перебинтовать.

— Наверное, надо зашить… — сказала я сама себе.

— Не надо… — последовал ответ. Я посмотрела на демона. Демон внимательно смотрел на меня серебристыми, как дождливое небо, глазами. — Перевяжи.

Демон, закусив губу, приподнялся на локтях, и я туго перевязала его красным атласом.

— Кто тебя так?

— Крис…

— Только не говори, что из-за меня.

— Не скажу.

— Бантик делать?

— Не надо.

Демон попытался сесть, хватаясь за дверной косяк. Я подставила плечо. Демон был тяжелый. Медленно и с перерывами, мы наконец, поднялись. Демон замер, тяжело дыша и подпирая стенку.

— Ты говорил, что на демоне заживает все, как на собаке…

— Крис изобретателен.

— Да, я заметила.

Демон поморщился. То ли от боли. То ли от того, что совсем неправильно меня понял.

— Оля…

— Да?

— Поцелуй меня, пожалуйста…

— Зачем?

— Пожалуйста…

Ну…ладно…

Я посмотрела на бледное, осунувшееся лицо демона, полузакрытые глаза, капелька крови запеклась в уголке губ. Я промочила палец виски, стерла кровь, сделала небольшой глоток из бутылки и неуверенно коснулась его губ. Сухих, прохладных, неподвижных. Демон не шевелился, точно остолбенел, только чуть приоткрыл губы мне навстречу. Я прикоснулась к ним снова, и его губы слились с моими, робко, почти испуганно, медленно-медленно отвечая на поцелуй.

— Почему ты не ушла, Оля?

— Не знаю, — честно ответила я, отодвигаясь.

— Обещаю, ты не пожалеешь. Я буду стараться…Я люблю тебя.

Он взял меня за руки, переплел пальцы, и я увидела, что рубин снова краснеет на прежнем месте.

— Сегодня наша первая ночь. Прости, но я не много не в форме. И без подарка.

Я сделал большой глоток, допивая остатки.

— А невеста будет такой пьяной, а я не смогу этим воспользоваться, — произнес демон, кривя губы в болезненной усмешке.

— С меня на сегодня подарков хватит. Крис… — я судорожно вздохнула. — уже порадовал меня подарком.

Лицо Раша помрачнело.

— И что он тебе подарил?

— Голову Роберта, — ответила я и всхлипнула, отбрасывая в сторону бесполезную пустую бутылку.

Демон потянул меня к себе, и я оказалась в его горячих и тесных объятиях.

— Я отомщу Крису. Слышишь? Я обязательно отомщу за Роберта. За тебя. За нас. Верь мне, Оля. Ты мне веришь?

Он взял меня за плечи, чуть отстраняя, перехватывая подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Я люблю тебя, Оля. Всегда любил.

— Всегда? Ты преувеличиваешь, демон.

— Тот, кто действительно любит, всегда немножко преувеличивает, разве нет, малышка?

— Нет. Любить — значит не преувеличивать, а преуменьшать недостатки.

— Оля, у тебя нет недостатков. Веришь?

— Нет.

— Поцелуешь еще?

— Нет.

— А это уже тянет на недостаток. Но я с ним справлюсь.

Демон неожиданно бодро притянул меня к себе и поцеловал. Губы его стали горячими и настойчивыми, ищущими и затягивающими.

— Малышка моя… — устало прошептал демон, отстраняясь. — Я должен многое тебе объяснить. И я надеюсь, ты сумеешь меня понять. Наверное, я должен был рассказать тебе все сразу. Но, Оля, ты с такой настойчивостью меня отталкивала, а я так безумно тебя ревновал. Этот твой Сержик, Роберт…Крис…

— Роберта больше нет…На его месте должна была оказаться я?

— Нет, конечно, Оля…Твое место здесь, рядом со мной.

— Ты говорил, что все мои близкие умирают вместо меня…

— Я был зол…Давай я тебе все объясню, только завтра. Завтра, Оля, мы попробуем все начать сначала…А сейчас иди спать, малышка…

Демон нежно коснулся щеки кончиками пальцев.

— Я очень тебя люблю. Любил. И буду любить.

Я посмотрела на демона растерянно. Демон все так же стоял облокотившись о дверной косяк, перемотанный атласной скатертью, запрокинув голову, прикрыв глаза и тяжело дыша.

— Иди спать, Оля. Все вопросы завтра.

— А….ты…

Демон открыл глаза и улыбнулся.

— Доживу, обещаю.

В тот день я натаскала себе из озера воды, натопила баню, долго споласкивала волосы ромашкой, расчесывала, сушила у печки. Даже стащила у отца лезвия и тщательно побрила подмышки и ноги. Я легла спать раньше всех. Свернулась под одеялом и ждала, когда уснут взрослые. Летом Сашка устраивался спать в лодке на берегу. Я выскользнула из кровати, тихонько подкралась к двери. По небу плыли розовые облака. Солнце чуть коснулось горизонта, но не исчезло совсем, и вдоль кромки леса желтели его робкие отсветы. Белые ночи — не для сна. Я сбросила длинную ночнушку на ступени, развязала косу и, поежившись то ли от ночной прохлады, то ли от смятения, направилась к лодке.

Сашка не спал. Задумчиво покусывал травинку и смотрел в небо.

Я коснулась ступнями ледяной воды, встала над ним, опустила вниз руки, которыми сама себя обнимала, отбросила назад волосы и с вызовом посмотрела на парня.

— Я не ребенок! Я знаю, что тебе нужно! И вот…я пришла…

Глаза Сашки медленно округлились. Он смотрел на меня, точно на привидение. На ту девчонку в короткой юбке он смотрел совсем-совсем не так…Сашка сел, торопливо стянул с себя футболку и бросил мне.