Как взрослые (СИ) - Сомина Ульяна. Страница 37

Я с любопытством посмотрел в твою сторону. Ты меня не заметила, что-то бурно обсуждая с подружками. Эпизод был, в общем-то, незначительным, я быстро нырнул в подъезд и совсем забыл о нем.

— Мальчики, к нам сегодня придут гости, ведите себя хорошо, — где-то через неделю объявила мама.

— Да ну, мам, когда это мы себя плохо вели? — притворно удивился Кир.

— Ну-ну, мне припомнить несколько эпизодов? — положила руки в боки родительница.

— А кто придет? — спросил я.

— Одна очень хорошая семья, они недавно переехали в наш дом. У них есть дочь Рита, она немного младше, надеюсь, вы подружитесь.

— Ну вот, буду я еще со всякими малявками дружить, — недовольно протянул Кир.

Я промолчал. Не знаю почему, но тогда в груди зародилось какое-то приятное предчувствие.

Когда я увидел на пороге тебя, сразу вспомнил недавнюю встречу во дворе. Ты смущенно смотрела на нас своими огромными глазищами, переводя взгляд с меня на Кира и обратно.

— А это наши сыновья, знакомься, Рита. Это Кирюша, а это Костик, — провела процедуру знакомства мама.

Когда взрослые направились в гостиную. Кир подошел к тебе, внимательно осмотрел с ног до головы и задорно сказал:

— Спорим, ты никогда не догадаешься, кто из нас кто. Мы с братом совсем не похожи, но нас часто путают. Вот тебя не спутаешь ни с кем, потому что ты одна. А нас двое.

— Ну, я пока плохо знаю вас, — смутилась ты, теребя подол своего желтого платьица.

— Все просто — Кирилл веселый, а я умный. Кирилл общительный, а я молчун, — решил помочь тебе я.

— Ага, как же. Я еще красивый, а ты так себе, — не стал мириться с такой характеристикой брат.

— Я запомню, — сказала робко и посмотрела прямо на меня.

Первый прямой контакт глаза в глаза. Меня проняло, словно кипятком окатило. Не знаю, существует ли любовь с первого взгляда. Но то, что я тогда почувствовал, просто не поддается логическому объяснению. Доводы рассудка меркнут, остается только ворох непонятных, спутанных эмоций. Для двенадцатилетнего меня слишком сложным оказалось то, что я ощутил тогда.

Как-то быстро ты вошла в нашу с братом жизнь. Мы частенько вместе гуляли, бегали друг к другу в гости и делились секретами. Кирилл гордо величал тебя «малой» и относился как к младшей неразумной сестренке. А я… просто был другом. Да, ни больше ни меньше.

Осознание пришло намного позже. Когда Кир стал встречаться с первой девчонкой, хвастался этим фактом на каждом углу. Я тоже задумался: может, и мне начать встречаться с кем-то? И тут встал вопрос: а кто мне нравится? Рита. Одно только твое имя всплыло в памяти. «Глупости это все», — все же сделал для себя вывод и отогнал от себя глупые мысли.

На твой одиннадцатый день рождения родители закатили целый пир. Было много народу. Ты была похожа на принцессу из сказки, такая нереально красивая. Невольно засмотрелся. А когда мы с братом вручили тебе подарок, ты смущенно пробормотала «спасибо» и обняла сначала Кира, а потом меня. Стыдно признаваться теперь уже взрослому мужику, но тогда я просто капитулировал. Так вот она какая любовь. И захотелось поделиться с тобой моим открытием, признаться, что сердце как-то быстро-быстро стучит, глаза ищут тебя в толпе, дыхание сбитое, рваное.

Но ты смотрела влюбленными глазами на брата. С горечью я осознал, что тебе нравлюсь отнюдь не я. И то, что я чувствовал, бесполезно и безответно.

Попытался анализировать, разложить по полочкам. Однако неизменно сбивался, и порядок мыслей превращался в хаос. Ты… везде только ты. В тринадцать лет так сложно контролировать свои чувства.

Кирилл своего отношения к тебе не изменил. А ты, в свою очередь, не изменила своего ко мне. Дурацкий любовный треугольник.

Прости меня, пожалуйста, за тот поцелуй. Я знаю, что поступил эгоистично. Тогда выпал шанс, и я так хотел, хотя бы на мгновение, быть к тебе ближе.

До сих пор помню, как испуганно посмотрела на меня.

— Не бойся, закрой глаза и представь, что я — Кирилл.

Невыносимо больно было говорить такое. Но… пусть так, ненадолго, украсть пару мгновений счастья. И, знаешь, тогда я был бессовестно счастлив. Твои губы на моих, дыхание одно на двоих… Больше чем поцелуй, интимнее чем секс.

— Прости… Что это было? — подняла на меня полные слез глаза. В них — отчаяние, раскаяние — поистине гремучая смесь.

— Поцелуй. Всего лишь поцелуй.

— Может для тебя все просто, но у меня… это впервые, — всхлипнула и закрыла ладонями лицо. — Я мечтала разделить его с ним, с Кириллом. А ты все испортил!

— Тебе было так противно, неприятно? — обеспокоенно посмотрел на тебя, подошел ближе, хотел обнять, но не стал рисковать, просто положил руку на плечо.

— Нет… — вытерла слезы, — чувствую себя не очень. Я пойду, прости.

Ты тогда просто убежала, оставив меня в самых расстроенных чувствах стоять столбом у подъезда, почти на том же месте, где увидел тебя впервые.

Так и чесались кулаки врезать своему нерадивому братцу, только бы он обратил на тебя внимание, тогда… ты больше не плакала бы и стала счастливой. И еще… ревность огненной лавой клокотала внутри. Поэтому решил не рисковать и пошел прогуляться.

Дальше время замедлило свой ход, и дни тянулись вяло, как патока, сменяясь годами. Неизменным оставалось одно — любовь к тебе. Когда я хотел отпустить, ты появлялась вновь, возвращая меня к исходной точке. Думаешь, не пробовал забыть? К семнадцати годам понял свой неутешительный диагноз — однолюб. Иначе такую долгую агонию просто не объяснить.

Вряд ли ты помнишь тот день. Кирилла не было дома, и мы вместе играли в твистер. Много смеялись, а я гнал прочь навязчивые мысли о нас. Ты как-то неправильно поставила ногу и неуклюже завалилась на меня. Несколько секунд я просто наслаждался нечаянной близостью, придерживая тебя за талию, будто бы имел на это право. Нежная, хрупкая, милая…Слишком близко находились наши губы, я впился в них глазами, а хотелось ловить твое дыхание своими губами. Ты слегка покраснела, неловко засмеялась и отодвинулась от меня.

Дыхание сперло. Все в порядке, все в порядке… Ты через несколько минут напрочь забыла об этом неловком моменте, а я только натянуто улыбался. Мне-то уж точно не забыть. Таких эпизодов было немного, но те немногие нанизывались на нить воспоминаний, и я доставал ее из памяти, перебирал как четки. Моя безответная любовь складывалась из бесконечно долгих лет, неувядающей надежды и отчаяния. Кирилл начал догадываться об этом.

— Все у тебя не как у людей. Большинство легко влюбляется, разочаровывается и двигается дальше. А ты и здесь отличился, — с претензией говорил брат.

И любовь для него была праздником. Для меня — частью повседневной жизни.

Я был хорошим другом, правда? Самым понимающим, способным выслушать, поддержать, прибежать по первому зову. Я видел твой влюбленный взгляд, обращенный брату, счастливую улыбку на лице, когда ты была с ним, и мучился от двоякого чувства. С одной стороны эгоистичного «почему не я?», с другой — смиренного «будь счастлива, любимая». Потому как насильно мил не будешь — это я давно усвоил.

Виноват, не нашел в себе силы признаться. Ведь я знал обо всем, что происходило тогда с братом. Об его болезненном чувстве к Лёле, утешении, которое он находил в твоих полных неподдельной искренности и чистой любви глазах. О Тиме, периодичных затяжных срывах брата. Он то сражался с реальностью, пытаясь перебороть себя, то сдавался, опускал руки и просто плыл по течению. Ты знаешь, он иногда уезжал якобы по поручению отца. Ложь. Обычно его поездки ограничивались барами или квартирами друзей. Я находил его в полубессознательном состоянии в обнимку с бутылкой или в койке с девушкой. Иногда он употреблял легкие наркотики. Всюду искал способ забыться.

Не хотел тебе говорить об этом раньше, но раз я решил исповедаться… Но давай сейчас не о нем?.. Прости, что снова затронул эту тему.

Знаешь, что я чувствую и чувствовал всегда? Трепет, отчаяние, всепоглощающее желание увидеть в глазах ответ. Мечтал, что однажды наступит день-откровение. Вот проснусь утром вместе с тобой, прижму к себе, загляну в глаза и получу его — счастье поровну. Только ты и я. Понимаешь?..