Красота и разбитое сердце (ЛП) - Хаббард Сара. Страница 20

- Нормально.

- Вы с ней близки?

Я пожимаю плечами, хотя он не обращает на меня внимания. Не хочу говорить с ним о моей матери или о чем-либо, связанном с моей личной жизнью. Общие темы - это почти все, что я могу вынести при разговоре с этим соблазнительным парнем, с этим опасным парнем. Я погорела на отношениях с хорошим парнем; что такой парень, как он, может мне сделать? Вырвать мое сердце из груди и протянуть его мне же, вот что.

- Наверное. Что насчет тебя? Ты близок со своей мамой?

Сойер фыркает и натягивает джинсы. Они так хорошо сидят на парне, что я гадаю, были ли они сшиты специально для него, обтягивая тело во всех нужных местах.

- Не совсем.

- И что это значит?

- У нас с мамой...есть некоторые разногласия.

- У кого их нет? Клянусь, матери рожают детей только для того, чтобы мешать им жить.

Он поворачивается ко мне и хмурится, прежде чем отвернуться обратно к шкафчику и захлопнуть его.

- Можешь сесть за руль?

- Конечно. - Я поднимаю брови. Сойер указывает на свое лицо.

- Медики говорят, у меня сотрясение. Они советуют мне не садиться за руль следующие двадцать четыре часа. На всякий случай.

- Неплохая мысль.

Мы выходим из раздевалки и направляемся к парковке. Парень отстает от меня на пару шагов, из-за чего я стесняюсь. Надеюсь, он не пялится на мою задницу или нечто подобное. Тем не менее, держу голову высоко поднятой и надеюсь, что ему нравится вид. Странно, что я себя так чувствую, учитывая, что он уже видел меня голой, касался меня, был внутри меня...и вот, мы ведем себя, как абсолютные незнакомцы. Я все еще не знаю, помнит он меня или нет.

Спешу к своей машине и вожусь с ручкой, прежде чем мне удается открыть ее. Когда я уже собираюсь забраться внутрь, Сойер встает у противоположной стороны машины, сложив руки на капоте. Он смотрит на меня и стучит кулаком по капоту.

- Вау. Вот это машина.

- Я не зарабатываю неприличную сумму денег, чтобы играть в игры, - произношу я, не заботясь о том, чтобы голос звучал не так обвинительно. - И я отказываюсь брать деньги у родителей, даже если они смотрят на мою машину с таким же отвращением и когда-то даже пытались купить мне новую машину. Зато я понимаю, что подарки моих родителей обычно включают дополнительные условия.

Он посмеивается.

- Игры? Бокс - это спорт. Есть разница.

- Ага. Спорт, где цель - выбить все дерьмо друг из друга.

Он качает головой.

- Каждый в чем-то хорош. Я хорош в борьбе. В жизни у меня было много практики. И я зарабатываю на этом хорошие деньги.

Я кусаю губу, пытаясь казаться безразличной, но, кажется, не успеваю закрыть свой рот. Опираюсь на машину и кладу руки на крышу.

- Практики? Типа, в детстве?

- Забудь. Это не важно.

- Мне интересно.

- Ну, в таком случае, позволь мне рассказать всю историю своей жизни. - Он ухмыляется мне. Я вздыхаю.

- У меня умный рот и скверный характер. Если бы я не начал драку, люди избили бы меня.

Хах. Плохой парень, вероятно. Злится на весь мир. Сомневаюсь, что сейчас он изменился и швы на моей голове доказывают это. Не задумываясь, прикасаюсь к ним.

- Говоря о драках, не хочешь рассказать мне, из-за чего ты и тот парень дрались, когда я по глупости вмешалась?

- Нет.

Я указываю на свою голову.

- Не думаешь, что я заслуживаю знать, если учесть все произошедшее.

Он упирает ладони в бедра и откидывает голову назад, вздыхая. Когда Сойер опускает голову и его взгляд встречается с моим, парень сжимает и разжимает челюсть.

- Я переспал с его девушкой.

- Ну, конечно же, ты это сделал.

- Правда? И ты так хорошо меня знаешь.

- Я знаю, что ты лучше, чем думаешь.

Я шлепаюсь на сиденье машины, он делает то же самое. Его голова почти упирается в потолок. Сойер отодвигает сиденье назад и, кажется, ему уже не так тесно.

- Извини. Раньше я действительно не нуждалась в большой машине, - произношу я.

- Нет. Все в порядке.

Он нажимает на освежитель воздуха с запахом клубники, прикрепленный к зеркалу заднего вида.

- Это должно помочь? - Спрашивает он.

- Что значит «это должно помочь»? – Уточняю я.

- Я имею в виду, здесь пахнет хуже, чем от моего счастливого белья. У тебя под сиденьем что, гниющие носки?

- У тебя есть счастливое белье?

- Я надеваю его на все свои бои.

- Они стоят сами по себе?

Он фыркает.

- Ну, ты можешь вызвать такси, если тебе не нравится запах. Могу дать номер, если хочешь, - говорю ему.

- Тебе когда-нибудь говорили, какая ты милая? - Спрашивает Сойер.

- Да. Постоянно. - Стараюсь не обидеться на его комментарий, но правда в том, что я обиделась. До того, как Джейсон уничтожил меня, я была действительно счастливым человеком. Хорошая. Всегда смеялась и улыбка не исчезала с лица. Меня заботит то, что я веду себя как стерва, даже если он заслуживает этого. Я должна отбросить все его недостатки и вести себя, как профессионал, но, знаете, трудно так себя вести с парнем, с которым у тебя была случайная связь.

Смотрю на его пустое лицо и делаю глубокий вдох. Парень прав. Я не очень то и мила и ничего не могу с собой поделать. В нем есть что-то такое, чего я просто не выношу. Он - игрок, и на данном этапе моей жизни я не хочу иметь ничего общего с такими парнями и с моим бывшим. Но также я знаю, что, возможно, он единственный, кто может ответить на мои злободневные вопросы.

- Почему парням нужно переспать со всеми вокруг?

Сойер потирает голову и смотрит на меня, он сжимает губы, но уголки немного приподняты, как будто я его веселю.

- Это ужасно личный вопрос.

- Забудь. Просто мне бы хотелось знать, почему? - Или, что более важно, почему парни изменяют. - Одной девушки недостаточно?

Он пожимает плечами, когда раздумывает об этом.

- Должно быть, все зависит от девушки. И от парня.

- Да. Полагаю, так и есть. - Хотя, что важнее? Неудовлетворенный парень или когда одной девушки недостаточно? Потому что в моей случае я не могу избавиться от мысли, что дело во мне. Я просто хотела, чтобы Джейсон, состоя со мной в отношениях, намного раньше осознал это, раньше, чем я начала настолько заботиться о нем, что его предательство почти искалечило меня. - Знаешь, забудь, что я вообще что-то говорила. - Я включаю зажигание и захлопываю машину.

- Слушай, я не уверен в том, что именно ты хочешь услышать от меня в этом вопросе.

- Я не хочу, чтобы ты что-то говорил. Я просто подумала вслух.

Чувствуя себя рассеянной, я выезжаю с парковки отеля, почти врезавшись в приближающийся автомобиль. Черт.

- Черт, - говорит он.

Я петляю между машин. Несколько водителей пытаются подрезать меня, но мне удается проскользнуть перед ними. Сойер тянет ремень безопасности и фиксирует его. Закатываю глаза; я никогда не делаю ничего, что бы действительно привело к аварии, хотя была близка к этому.

- Только не говори, что какая бы спортивная машина у тебя ни была, ты водишь ее как бабушка.

- Я могу ехать быстро, но я в безопасности. А ты убьешь нас.

- Не драматизируй.

Он смотрит в окно и прочищает горло, прежде чем потереть щетину на подбородке. Меня заботит то, что у него есть, что сказать, но он не говорит мне. Уверена, это слишком важно и я почти хочу, чтобы он вывалил все на меня так, чтобы мы опять поссорились. Мне нравиться спорить с ним больше, чем я могу признать. Но я все ещё хочу убраться подальше от него так быстро, насколько это возможно.

Съезжаю с автострады и останавливаюсь на Мартин-авеню. Мы почти в двадцати минутах езды от города, в пригороде и дом, который мы смотрим, расположен на озере. Здесь немного земли, но недвижимость выглядит чрезвычайно привлекательной. За садом ухаживали профессионалы, по периметру растет множество грядок с разными цветами, а по бокам от дома посажены розовые кусты. Сам дом высокий и узкий, с прямоугольными окнами. Он современный и очень дорогой - семьсот пятьдесят тысяч долларов.