Повстанец (СИ) - Уваров Александр. Страница 31
"Дурной парень" шепнул штурман. "Больной какой-то… Контуженный. И оружие…"
Пилот искоса глянул на автомат охранника и похолодел от ужаса.
Автомат был снят с предохранителя.
На мгновение пилот представил себе, что случится с ними, если хотя бы одна пуля, пусть бы рикошетом, пробьёт остекление кабины (а на транспортные вертолёты никогда не ставят армированные стёкла, так что — непременно пройдёт навылет), или влетит в приборную доску, или, что совсем уж скверно, в чей-нибудь затылок.
Сидят они (пилот и штурман) — спиной к этому идиоту!
— Эй, парень! — позвал охранника пилот и инстинктивно пригнул голову, едва ствол повернулся в его сторону.
— Парень, — повторил пилот. — Слышишь?
Пилот и сам удивился тому, как тихо и жалобно стал звучать его голос.
"Этак он меня и не послушает" подумал он.
И, откашлявшись, повторил, громко и чётко:
— Солдат, я к тебе обращаюсь!
— Мы не армейские, — с явным неудовольствие и даже раздражением в голосе отозвался жандарм. — Мы — жандармерия. Ты не путай, дядя!
"Вот ведь навязался на мою шею, сопляк невоспитанный!" с нарастающим раздражением подумал пилот, и успел заметить, увидеть краем глаза, что поведение штурмана стало каким-то странным, беспокойным.
Штурман заёрзал в кресле, защёлкал кнопками пульта, настраивая изображение на навигационном экране.
А потом, остегнув ремни, привстал в кресле и (пилот такого не него не ожидал!) к боковому обзорному иллюминатору.
Потом снова сел в кресло и потянулся за планшетом с картой.
"Что-то не так!" догадался пилот. "Уклонились от маршрута? Ну и дела!"
Пило стёр пот со лба. Если догадка верна (и чего штурман молчит? где доклад?) — дело дрянь.
Уйти с маршрута, проложенного над безопасными участками, да ещё и ночью, залететь при этом невесть куда, быть может — на территорию, контролируемую дикарями, да ещё и с минимальным опытом пилотирования в боевых условиях…
Да ещё и с этим растяпой-штурманом на борту и психом-жандармом в кабине!
Боги, за что караете? К чему такие приключения, да простому пилоту?
"Пропади оно пропадом! Если в живых останусь — сразу же попрошу перевод в метрополию. И плевать на все эти боевые надбавки и тройной оклад! Лучше буду бочки со строительной смолой возить. Лучше фенольными испарениями дышать, чем в этой преисподней гинуть! И угораздило же меня контракт подписать…"
— Что?! — не выдержав напряжения, крикнул пилот штурману. — Чего ты ёрзаешь? Что происходит?
Штурман кивнул на охранника.
Конечно, и серые наплечные знаки рядового-жандарма в иное время смутили ли бы пилота.
Но не сейчас, не в такой обстановке!
— Да плевать! — ещё больше повысил голос пилот. — Доложи обстановку! Немедленно!
И тут же, в подтверждение своих страхов, увидел, что по экрану бортового радара поползли зелёные полосы и на боковой полосе экрана стали появляться рядами цифры, отметки высот.
"Горы?" с изумлением подумал пилот. "Гористая местность… мы летим прямиком на горы? Не может быть! Маршрут идёт над равниной…"
— Отклонение на северо-запад, — решившись, выдохнул штурман.
— Сколько? — спросил штурман.
— Ну, примерно…
Штурман провёл электронным карандашом по экрану, вычерчивая линию.
— Точно! — снова сорвался на крик пилот. — Мне нужно точно! Откуда здесь горы? Куда мне уводить машину?!
— Сбрось скорость, — тихо сказал штурман. — Не кричи, сбрось скорость. Мне нужно время, чтобы скорректировать маршрут.
— Не могу сбросить, — ответил пилот. — Мы…
И тут, снова обратив внимание на неожиданно присмиревшего Эшбера, повернулся к нему и прошипел:
— Парень, вон из кабины! Немедленно!
Потянувшись, нажал кнопку интеркома и с проснувшимися командирскими интонациями произнёс:
— Сержант, забери своего бойца из кабины! Срочно!
— Не надо! — всполошился Эшбер. — Чего сержанта гонять? Я и сам уйду… Чего разнервничались, мужики? Обиделись на что? Я тут…
— Вон! — выкрикнул пилот и кулаком ударил по подлокотнику.
Эшбер вскочил и поспешно отступил к двери.
В этот момент дверь раскрылась и появившийся на пороге сержант молча, без единого звука, схватил окончательно деморализованного охранника за шиворот.
Затем резко развернул на себя и коротким, без размаха, ударом в подбородок отключил Эшбера.
Потом наклонился, подобрал выпавший из ослабевших рук охранника автомат, перевёл флажок предохранителя в безопасное положение и забросил автомат за спину.
Всё это он проделал настолько стремительно, что лётчики ничего толком не успели понять.
Поняли разве только то, что от тупоголового зануды в кабине им, похоже, удалось избавиться.
Сержант потянул охранника за ремень портупеи и попятился — вон из кабины, как просили.
Сказав напоследок:
— Он больше мешать не будет…
— Надеюсь, — буркнул пилот и, дождавшись, пока сержант вытащит охранника, нажал на кнопку блокирования двери.
— Не могу сбросить скорость, — пояснил, наконец, свою мысль пилот. — Скорость — наша защита. Понял? Неподвижный траснпортник и из рогатки сбить могут!
Штурман кивнул и, спустя мгновение, радостно воскликнул:
— Есть! Триста сорок стадий отклонение, впереди скальный хребет…
Машину резко тряхнуло и непристёгнутый к креслу штурман, подлетев в воздух, ударился лбом о стеклом.
Застонав, он левой ладонью закрыл лицо. Пилот увидел, что между пальцев у него потекли струйки крови.
— Пристегнись! Срочно! — крикнул он.
Штурман правой рукой стал водить по креслу, влепую нащупывая ремень.
Пилот почувствовал, как застрясся штурвал у него в руках и одновременно услышал резкий свист: предупреждение датчика опасного сближения с землёй.
"Демоны! Что же тут…"
Высотомер будто сошёл с ума: цифры на экране прыгали, менялись каждое мгновение.
"Почему автопилот не сработал? И куда штурман смотрел, что б ему!.."
Ночной туман перед пилотской кабиной рассеялся и в свете прожектора пилот увидел прямо по курсу поросший густым лесом склон то ли горы, то ли высокого холма.
И понял что до стлкновения им остались считанные мгновения.
Он резко потянул штурвал, отклоняя вертолёт вправо и одновременно уводя его вверх, но тяжёлая и не слишком манёвренная машина с рёвом завалилась на бок и, едва не сбивая винтом верхушки деревьев, понеслась неизвестно куда, в любой момент готовая свалиться, окончательно сорвавшись из неустойчивого своего положения.
"Крен… выправить… скорость сейчас не сбросить… не удержимся!"
— Наклон? Почему наклон? — спросил штурман, защёлкивая ремень.
Кровь из разбитого лба залила ему лицо, и после удара он находился в каком-то оглушённом состоянии.
Он шептал что-то неразборчиво, протягивал руки к приборной доске и тут же боязливо отдёргивал их.
Он словно впал в какой-то транс.
Пилоту удалось выправить вертолёт и отвести в сторону от склона. Он попытался развернуть машину, выводя на обратный курс.
Он немного увеличил высоту и опустил нос вертолёта, чтобы через стёкла кабины получше разглядеть эту проклятую, едва не погубившую их гору и вычислить безопасный путь её облёта.
И, едва лесистый склон стал ясно виден, пило понял, что главный его страх, похоже, именно здесь его и догнал, и самая большая опасность ещё впереди.
На тёмной поверхности склона, всего в четверти стадии от вертолёта, засверкали частые вспышки выстрелов и потянулись разноцветные линии трассеров.
И, что хуже всего, совсем близко, едва ли не под брюхом у машины, полыхнули разрывы и потянулись вверх красно-жёлтые огненные столбы.
Вертолёт опасно качнулся, теряя устойчивость.
"Уходить! Уходить отсюда!" подумал пилот.
И тут же ожила бортовая рация и наушники оглушили его чьим-то хриплым криком:
— …Нант Текер! Текер на связи! Что за борт у нас над головой?! Мы не вызвали поддержку! Кто вас направил?!