Белый Орден или Новые приключения Ариэля (СИ) - Катканов Сергей Юрьевич. Страница 59

Ариэль смотрел за тем, как их воины берут монастыри один за другим, и думал о том, что во внешнем мире всё было бы гораздо сложнее. Там тактика обороны пусть даже незначительного укрепления была отработана до мелочей. Со стен их сейчас засыпали бы стрелами, а драконы ни разу не выстрелили, то ли у них не было лучников, то ли они до этого просто не додумались. При первой же попытке вышибить ворота, их забросали бы со стен камнями, а то и залили бы кипящим маслом. К воротам изнутри подкатили бы телеги с камнями, и вышибить их было бы не так просто. Из соседних монастырей обязательно устроили бы вылазки. С каждым таким монастырём им пришлось бы возиться несколько дней, и потери были бы втрое больше, а тем временем обязательно подошли бы основные силы противника, которые располагались не так уж далеко отсюда, и белым настал бы конец.

Дракониды толком не умеют воевать, так же как впрочем и белые, это первая большая война в их мире, а внешний мир воюет непрерывно уже много тысяч лет. Но драконы, точнее бесы, за тысячелетия видели столько войн, что безусловно хорошо знают стратегию и тактику. Они могли бы так научить людей оборонять крепости, что белым было бы их никогда не взять. Белым не у кого было учиться, сам Ариэль видел во внешнем мире не так уж много, по сравнению с драконами его опыт был ничтожен. Но вот белые щелкают крепости, как орехи, именно потому что дракониды, имеющие превосходных учителей, ничему не обучены. Драконы не сочли нужным их учить, думали, что это не потребуется. Драконы вообще не готовились к войне, создав огромное войско скорее для устрашения мирного населения. Так воистину безумная гордыня драконов фактически свела на нет все преимущества их огромного опыта и великолепные интеллектуальные возможности. Драконы слишком презирают людей, слишком раздуваются от чувства собственного превосходства, и это их сейчас губит. Они ведь почти победили, не учли только того, что найдётся горстка безумцев, которые предпочтут до единого погибнуть, но не подчиниться бесам. Это невозможно было предвидеть? Но если бы драконы хорошо знали людей, они бы поняли, что непримиримые обязательно найдутся и основательно подготовились бы к столкновению с ними. Но неужели бесы плохо знают людей? Уж вроде бы досконально изучили человеческую природу за тысячелетия. Но вот чего бесам никак не дано понять, так это того, что являет собой человек, который борется за собственную душу в союзе с Богом. Они не знают, что такое Божья помощь, потому что сами уже давным-давно её лишены. Они, похоже, уверены, что без Бога жить легче. Но без Бога гибнут самые великие замыслы самых великих сил. Трагедия драконов — это трагедия богооставленности. Им уже не дано понять, что для человека, если он с Богом, не существует невозможного.

Все 12 монастырей были взяты. Гарнизоны частично перебиты, частично поставлены под оружие в ряды Белого Ордена. Многих пока просто посадили под замок в монастырских кельях, благо поход был закончен и у белых теперь было весьма приличное жильё со всеми подсобными помещениями, они могли не торопиться, решая судьбу некоторых не вполне надёжных пленных.

— Что будем делать, господа? — спросил Стратоник на военном совете. — Воды вокруг горы битком набиты боевыми галерами. Они теперь жмутся к горе, с берега на них не запрыгнешь. Вариантов наших действий несколько, и ни один мне не нравится. Первый — мы можем просто взять этот флот в осаду. Количество продовольствия на галерах ограничено, скоро там начнётся голод и экипажи сами сдадутся на нашу милость.

— Не вариант, — заметил Марк. — Во-первых, мы не знаем, сколько у них продовольствия, может быть, и не мало, а вода в канале пресная, её можно пить. К тому же они могут свободно выходить на гору, а там и съедобные растения могут быть, и звери.

— Второй вариант — мы строим плоты, с которых пытаемся взять галеры на абордаж.

— Это ближе к реальности, но сложновато. Наши потери будут огромны. Забраться на борт корабля, когда экипаж этого не хочет, весьма затруднительно.

— Но не строить же галеры, как у них. У нас и времени на это нет, и мастера вряд ли найдутся, и спуску галер на воду противник будет препятствовать.

— Я знаю, что надо делать, небрежно проронила Изольда, сидевшая в уголке, чтобы на неё поменьше обращали внимание. — Мы обстреляем галеры зажигательными стрелами, они вспыхнут, как факелы. Лучше сделать это ночью, чтобы дракониды сначала заживо сгорели, а потом уже поняли, что произошло.

— Полный инфернал, — воскликнул Стратоник.

— Мессир желает найти способ войны более гуманный по отношению к противнику? Изольда встала, в своём чёрном одеянии с крестом, черепом и костями она выглядела зловеще, а её ироничное спокойствие только усугубляло этот эффект.

— Мессир желает победить, — буркнул Стратоник с некоторой даже робостью.

— Вот и замечательно. Значит принято? — усмехнулась Ильзода.

— Принято, — Ариэль сказал единственное слово за всё совещание.

Посреди ночи галеры горели великолепно и жутко. В воду прыгали горящие человечки, окрестности наполнялись душераздирающими криками, которые вскоре слились в единый и бесконечный жуткий вопль. Рыцари с берега молча смотрели на этот очень красивый и захватывающий праздник смерти. На их лицах, озарённых бликами пожара, иногда отражалось злорадство, иногда — хладнокровная деловая удовлетворенность, но чаще всего — кромешный ужас. Не всем понравилось чувствовать себя драконами, которые жгут людей заживо. Думали, что многие враги, прыгнув в воду, смогут выплыть на берег, но до берега не добрался ни один, во всяком случае, с внешней стороны канала.

Поутру белые не увидели в канале ничего, кроме обгорелого мусора. Недогоревшие остатки галер ушли на дно. И людей здесь, как ни бывало. Кристальные воды священного канала были отравлены трупным ядом. Ариэль вспомнил, как накануне дня апостола Фомы, эти воды сами уходили, открывая чистое дно, на котором не было даже водорослей и моллюсков. Теперь, если бы вода ушла, по дну пришлось бы идти между обгорелыми остовами кораблей и раздувшимися трупами. «Господи, закрой всё это навсегда, пусть эта вода никогда не уходит и не открывает картины беспредельной человеческой жестокости», — взмолился Ариэль. А вслух он сказал только одно: «Всем рубить лес на плоты».

Рыцари понимали, что на горе полно драконидов, монастырь всё ещё держался, но осада могла подступить уже под самые его стены. Впрочем, гора была едва ли не полностью покрыта непроходимыми зарослями колючих кустарников, так что вся она никак не могла быть облеплена драконидами. Хорошо расчищенным был только подъём на гору. Лишь здесь и следовало ожидать противника.

Когда первый плот с рыцарями ткнулся в базальтовую лестницу, уходящую в воду, из зарослей на него полетела туча стрел. После первого же залпа ни один из двадцати рыцарей, бывших на плоту, не остался в живых. Рыцари были для стрелков идеальными мишенями, на плоту они располагались, как на блюдечке, при этом сами стрелки оставались невидимыми, они успели подготовить в зарослях рядом с подъёмом хорошие позиции. Второй плот с рыцарями постигла та же участь, убитые остались лежать на плоту, лишь некоторые раненные ещё корчились и стонали, а те из раненных, которые упали в воду, камнем пошли на дно, все они были в кольчугах и на поверхности воды держаться не могли.

Следующие плоты уже не решались подплывать к месту подъёма, на верную смерть. Ситуация сложилась безвыходная, но тут все увидели, что к горе приближается плот с чёрными лучницами. Они дали залп по зарослям, откуда сразу же послышались крики, но тут же последовал залп по лучницам, половина из которых упала, а оставшиеся на ногах дали ещё залп, опять результативный. Из зарослей вновь ответили, часть лучниц опять упала. На ближайшем к подъёму плоту рыцари не растерялись и под прикрытием перестрелки лучников успели ткнуться в берег. И по ним тоже успели выстрелить, но зацепили уже не всех, половина рыцарей с плота смогла спрыгнуть на берег, бой завязался уже на горе.