В объятиях орка (СИ) - Грудина Артелина. Страница 47

— Ты промолчал об этом. Почему?

— Сейчас главное — избежать войны с горными. Всеми возможными способами, а остальное подождет.

Арвинг сверлил меня взглядом, я не отводил глаз. Мне нечего скрывать и добавить тоже нечего. Брату придется отказаться от нападения на селение. Теперь он незаменим. Другого наследника у отца нет, а значит, рисковать собой он не имеет права.

В тишине послышались шаги. Выглянув из своего укрытия, мы увидели девушку. Она шла к реке, обнимая себя руками, по ее щекам текли слезы. Девушка была очень красива, но не это нас поразило, а то, что она похожа на степняков. Изумрудный цвет кожи, густые темные волосы, в то время как почти у всех горных были светлые, белесые волосы. Орчанку выдавал лишь цвет глаз — синий, как небо ночью. Внешность девушки заставляла гадать: кто она? Как оказалась у горных?

Мы переглянулись, не зная, что делать. Взлететь сейчас? Она услышит. Оставаться тоже опасно. Девушка подошла к реке и, не снимая одежды, начала заходить в ледяную воду.

Арвинг тихо выругался. Было ясно, что орчанка не в себе. Брат дернулся ей на помощь, но я успел схватить его за руку, кивком указав на гнома, который тоже спешил к девушке. Она обернулась и, заметив приближающего мужчину, закричала, начала пятиться. Мы ничего не понимали, но страх орчанки заставлял сжимать руки в кулаки.

Брат был словно натянутая струна, он следил за каждым движением гнома. Тот бодро спускался по тропе, на его губах играла ухмылка, а глаза горели вожделением.

— Куда ушла, дрянь! Я с тобой еще не закончил.

Он ухватил девушку за волосы и потащил к себе. Она не удержалась на ногах и упала. Гном засмеялся. Я поймал Арвинга за плечо. Если он сейчас бросится на выручку, то мы не только выдадим свое присутствие, но и развяжем войну. Раз гном так себя вел, значит, имел на это право. Традиции горняков отличались от наших. Их женщины были под полной защитой отца, а затем передавались в руки мужу. Подбирал жениха глава рода или вождь, пару благословлял шаман, который лишь играл роль посланника богов, на самом деле боги давно отвернулись от горных. Вместо брачного узора на запястья надевали браслеты. Вспомнив об этом, посмотрел на руки девушки — браслета не было. Я ослабил хватку, сам не понимая, что здесь происходит. Как горные могли позволить гному так обращаться с орчанкой, если она ему не жена? Может, невеста?

— Понравилось валяться в ногах? А этот дружок тоже понравился?

Он недвусмысленно начал снимать штаны и вытягивать свое хозяйство. Арвинг обезумел. Всунув мне в руку артефакт, он буквально обрушился на гнома, повалив его на землю. Тот попытался оказать сопротивление, ударить в ответ, но брат яростно бил его своими огромными кулаками. Девушка молчала и сидела там же, где ее бросил гном. Я боялся, что она начнет звать на помощь и сюда сбежится все племя, но она, словно неживая кукла, склонив голову набок, наблюдала за дракой. Ни вскрика, ни страха, только слезы, катящиеся по щекам.

Бой закончился быстро, у гнома не было шансов против Арвинга. Орки сильнее и мощнее гномов, поэтому последние вступают с нами в драку, только если перевесят по численности. Бой один на один — верная смерть для гнома. Арвинг отбросил в сторону труп врага и повернулся к девушке. Она сидела на земле и смотрела на лужи крови. Ее взгляд был отстраненным и пустым.

Брат сделал осторожный шаг в ее сторону, но девушка будто окаменела. Она не двигалась, не глядела по сторонам.

— Он не обидит тебя больше, — прошептал Арвинг и, сняв в себя накидку, набросил на плечи девушки. Она успела намочить подол сарафана, ее плечи тряслись то ли от холода, то ли от произошедшего.

Красавица перевела взгляд на брата и, закутавшись в мех, прошептала:

— Я опозорена. Теперь любой может сделать со мной то же, что и он.

Ее голос был тихим и спокойным. Она смирилась со своей участью. Традиции горных были строги: девушка либо выходила замуж невинной, либо отправлялась в хайнаур. Даже если ее вынудили к близости или обманули — участь одна. Покрытые позором орчанки никогда не покидали хайнаур. Зайдя в него, они лишались всего. Отныне их обязанностью было дарить свое тело любому, кто пожелает, рожать детей и отдавать их в нормальные семьи. Несчастным запрещалось растить малышей. Постоянные роды делали век женщин коротким. Старух в хайнауре никогда не было. Страшная участь, жестокая традиция.

Незнакомка кинула быстрый взгляд на горную реку. Она не поменяла своего решения. Стоит нам улететь — девушка смоет свой позор смертью. Арвинг тоже все понял и тихо зарычал. Такая красивая, нежная орчанка в хайнауре. Ее втопчут в самую грязь существования.

— Никто тебя не тронет, — выдохнул брат и подхватил девушку на руки.

— Ты не можешь ее взять!

Она станет обузой, помехой. Мы не в том положении, чтобы рисковать. Мне тоже было жаль красавицу, я даже был готов вернуться за ней после, но брать ее с собой — безумие.

— Я ее тут не оставлю!

Тьма овладела глазами Арвинга, стихия бушевала и рвалась. Я чувствовал, что брат с трудом сдерживает ее и эта чужачка для него важна. Даже не она сама, а то, что он не мог бросить девушку в таком состоянии. Конечно, все дело в той истории с Кайнурой. Он до сих пор винил себя в ее смерти. Сейчас он спасал не незнакомку, а Кайнуру, наивную дурочку, которая полюбила его и не смогла пережить отказ. Магия Арвинга не приняла девушку, а сам брат даже не сразу вспомнил, кто она, когда ее тело выловили из реки. У него было так много поклонниц, что он даже не вглядывался в их лица, просто протягивал свою ладонь и отпускал стихию.

— Хорошо.

Спорить с Арвингом было бесполезно. Я протянул ему артефакт. Хотя теперь он нам не поможет. Он действовал только на нас и варгантов, и то только потому, что животные были частью нас самих. Скрыть же девушку не удастся.

Арвинг прижал ее сильнее.

— Тебя никто не тронет и пальцем, веришь?

— Нет, но здесь я не останусь.

Он улыбнулся и посадил красавицу на Моа, а затем надел на нее свой артефакт.

— Облетим поселение с другой стороны и уничтожим стражей. Девушка побудет с тобой, чтобы в нее случайно не попали.

Возражать было бессмысленно, тем более этот план казался лучше, чем предыдущий. В этом брат хоть не геройствовал зря.

— Не будем терять время.

Арвинг вновь стал собранным, сосредоточенным. Он цепким взглядом осмотрелся вокруг и, запрыгнув на Крона, подал мне знак взлетать. Моа плавно поднялся в небо, и мне открылся вид на стан врагов. Там ничего не изменилось, стрелки тренировались, стреляя по мишеням, несколько орков дрались на кулаках, гномы упражнялись с боевыми топорами. Никто не услышал нас у реки.

Орчанка притихла и даже не взглянула в последний раз на свой дом. Дикие традиции врагов заставляли меня злиться сильнее. Хотел бы я соединить наши племена, как когда–то произошло с эльрами и ольфами, но сейчас понял, насколько это невозможно. Наш быт, традиции слишком разнились. Отношение к женщинам, детям. Горные во всем действовали силой, не боясь сломать. Наши женщины не потерпели бы подобного отношения. Никто не выберет в мужья грубого мужчину. Значит, мои надежды на мир такой ценой тщетны. О хайнауре я старался и вовсе не думать.

До пещеры лететь было недолго, на полет ушло не больше десяти минут. Хватит ли нам этого времени, чтобы убить призраков, пока не появятся орки на варгантах? В том, что у них будут стрелы, я не сомневался, и если меня не увидят, то Арвинг без артефакта был отличной мишенью.

— Когда горные начнут приближаться, ты должен улететь.

— Нет!

— Арвинг, у них стелы, они полетят в тебя!

— Ирв, я знаю, что делаю.

На языке крутилась тысяча проклятий, но теперь не время для ссор. Плеть хороша, однако не так быстра, как огненное пламя. Я редко выпускал саму стихию, но сейчас выбора мне не оставили.

Зависнув у входа в пещеру, я пересадил девушку себе за спину. По команде Арвинга мы ударили в самое сердце темноты. Призраки висели на потолке, поэтому мы не заметили их сразу в прошлый раз. Сейчас я старался направить огонь именно туда. С первого же удара две твари загорелись, освещая нам других сородичей. Стая оказалась небольшой, чуть меньше трех десятков. Если бы мы дрались на открытой местности, исход мог бы быть иным, но здесь, в тесной пещере, огонь перекидывался с одного призрака на другого. Их черная сбитая шерсть хорошо горела, наполняя воздух вонючей гарью. Скулеж сотрясал всю скалу, сомнений в том, что нас услышат, не было ни у кого. Я продолжал выпускать огонь, а Арвинг отрубал ледяной плетью головы призракам ночи.