В объятиях орка (СИ) - Грудина Артелина. Страница 53

Я была полна праведного гнева! Попадись мне сейчас гном, он бы много чего выслушал в адрес всей его расы.

— Марьана, мы вынуждены это делать. Добровольно никто не захочет потерять благословение богов и жить в городе ради торговли.

Возмущение не уходило. Как Ирвиш может быть таким спокойным? Значит, они знают, что гномы их обворовывают, но все равно продолжают сотрудничать с ними.

— Но ведь не обязательно там жить!

Ирвиш устало вздохнул.

— До города ехать на лошади четыре часа, мы...

— А если лететь?! На варганте. Он может перенести и товар, и продавца. К тому же мы будем продавать в лавке, там сделаем склад.

— В лавке еду не продают! Для этого есть выносные лотки!

— А мы будем. Я уже набросала небольшой список ассортимента и несколько идей привлечения клиентов.

Мне во что бы то ни стало необходимо убедить мужа. Если Ирвиш поможет и мой план сработает, то мы избавимся от гномов–посредников. Я судорожно искала слова, чтобы объяснить свою затею, когда Ирвиш, поцеловав меня в нос, шепнул:

— Хорошо.

— Хорошо? Ты согласен? Но ты же ничего еще не видел! Я и не рассказала ничего!

Я растерялась: может, он шутит? Хотя так не скажешь: взгляд уставший, но серьезный, на губах играет легкая улыбка, но он не усмехается.

— Твои глаза горят ярче звезд. Ради этого я готов открыть не одну лавку.

Объяснение мужчины заставило меня остановиться. Никто не говорил мне раньше таких слов, не был готов на такие поступки ради меня. На этот раз я поцеловала его сама, не обращая внимания на наблюдателей. И все равно, что там будут говорить о нас!

В шатре творилось безумие: повсюду лежали вещи, стояли сундуки, Корни, смеясь, бегала с игрушечной лошадкой, а Мальвани, бросая уничтожающие взгляды в сторону Корса, укладывала стопки вещей.

— Привет. Что происходит? Вы уезжаете?

— Марьяна! — Подруга, отбросив сарафан в сторону, поспешила ко мне. — Прости меня, пожалуйста, но я вынуждена уехать с Корни в город. Мне не хотелось оставлять тебя здесь одну.

— Все в порядке. Я не одна, — остановила я взволнованную подругу и, оглянувшись, улыбнулась Ирвишу.

— Ой!

Мальвани посмотрела на нас.

— Я рада за вас.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, а затем, взяв подругу под руку, увела в другую комнату.

— Что у вас с Корсом? Могу ли я тебя поздравить с переездом? — тихим шепотом спросила я у орчанки. Она фыркнула в ответ.

— Я его не убила только из–за того, что Корни полюбила отца! А этот переезд?! Представляешь, Ирльен ему рассказала, что в стане опасно, и он тут же воспользовался своим правом арагиша!

Несмотря на все возмущение, девушка говорила тихо. Ее щеки покраснели, а глаза блестели от праведного гнева! Думаю, Корс любовался этой прекрасной фурией, пока мы не пришли и не испортили все веселье.

— Значит, вы переезжаете в город к Корсу?

— В его дом. — Лукавая улыбка коснулась губ Мальвани, выдавая девушку. — Не представляю, что я там буду делать, — грустно заметила подруга.

— А я представляю! Ты поможешь мне с лавкой! Помнишь, я говорила, что у меня есть план?

Я подошла к сундуку и достала из него небольшую стопку листов.

— Это мои записи. — Я передала их подруге. — Прочти, если придут идеи, добавь в список.

Пока Мальвани просматривала вверенный ей бизнес–план, я достала все свои припасы.

— Этого должно хватить на покупку помещения для лавки, — передала я девушке два увесистых мешочка с монетами.

Орчанка удивленно посмотрела на меня:

— Ты хочешь, чтобы я купила дом и приготовила все для открытия лавки?

— Да. — Заметив сомнение подруги, добавила: — Уверена, ты справишься! К тому же теперь ты знаешь, чем займешься в городе.

Мы рассмеялись.

— Эх, а я так надеялась на беспечные прогулки.

— Мальвани, ты не вернешь Леалу кристалл?

Мне не хотелось держать его у себя, а времени на полет в город не было, но принуждать подругу, зная ее симпатию к мужчине, я не хотела.

— Конечно передам, — заверила меня Мальвани и тихо шепнула: — К тому же кое–кому надо показать, что я не его собственность.

Бедный–бедный Корс. Кажется, ему придется туго.

Глава 25

Слабое место отца — его маленькая принцесса…

Все сундуки, плотно набитые моими вещами, стояли у дальней стены шатра. Разбирать их не было ни сил, ни желания, ни когда мы пришли домой, ни тем более сейчас, когда мы лежали полуголые на кровати в объятьях друг друга.

Рисуя на груди мужа какие–то символы, я не сразу поняла, что пишу буквы орского алфавита. Удивительно, насколько быстро человек может адаптироваться к изменениям, принять другой мир, стать частью его. Совсем недавно я была здесь чужестранкой, не знающей ни языка, ни традиций народа, а сейчас машинально писала буквы теперь уже моего родного языка.

Пальцы мужа пробежали по моей голой спине и сжали ягодицу, возвращая к реальности. Я засмеялась. Кто–то тут очень ненасытен. Наверно, этот шикарный мужчина с оливковой кожей, стальными мышцами и бездонными голубыми глазами. Каким же сокровищем меня наградила судьба!

— Люблю тебя, — заверил Ирвиш, когда наши взгляды встретились.

— И я, — тихо ответила ему, потянувшись за поцелуем.

— Когда ты поняла, что любишь?

Мое сердце пронзила резкая боль. Сглотнув, я ответила:

— Когда тебя ранили, и я подумала, что могу потерять тебя.

Весь тот ужас, страх обрушились на меня вновь, вспомнились слова богини о том, как должен был умереть мой муж, и паника овладела мной.

Оседлав Ирвиша, я не мигая смотрела в голубую бездну глаз и требовала его пообещать мне, что он не станет рисковать собой.

— Без тебя мне незачем жить. Знай это, помни, что, подвергая себя опасности, ты рискуешь нашими жизнями, не только своей.

Да, это были шантаж и манипуляция. Да все что угодно! Я не побрезгую ничем. Ирвиш должен осознать свою ценность.

— Марьана! — Муж явно хотел меня как–то вразумить, но я не позволила.

Мои губы прикоснулись к его. А едва поцелуй закончился, я выдохнула:

— Я хочу детей. Наших с тобой. Хочу семью. Хочу «долго и счастливо». Мне надоело бояться, ждать неприятностей. Давай решим здесь и сейчас стать счастливыми?

— Марьана, — стоном вырвалось имя.

Мужчина притянул меня к себе, его рука по–хозяйски погладила мое бедро.

— Ты сводишь меня с ума то от счастья, то от горя. Ты самая прекрасная из всех женщин. Ты моя. Вся. Навсегда.

Признания мужчины пьянили, но то, что Ирвиш промолчал о детях, настораживало. Может, он их не хочет?

Видно, на моем лице что–то отразилось.

— Что не так? — прямо спросил муж.

— Ты не хочешь детей?

Мой голос дрогнул, а я, не выдержав испытания взглядом, принялась рассматривать свои руки. Моим ногтям не помешал бы маникюр.

«Дурацкая мысль», — отругала я сама себя.

Ирвиш посадил меня на кровать, сняв с себя, и ушел, оставив одну. Слезы лавиной полились по щекам. Вот тебе «долго и счастливо».

— Держи.

Я не слышала, как он вернулся. Муж протягивал мне какую–ту бумажку. Что это? Не понимая происходящего, я взяла предложенное. Из–за слез не сразу поняла, что держу в руках.

«Тысамоечудесноечтослучалосьсомнойчудеснееможетбытьлишьнашадочка».

Я несколько раз прочла написанное, без пробелов читалось трудно. Почему Ирвиш не говорил мне пропускать место, сейчас читалось бы легче?! Хотя тогда бы я сразу догадалась, что пишу не буквы под диктовку, а текст.

— Дочка?

— Маленькая копия тебя.

Ирвиш бережно заправил прядь моих волос и стер одинокую слезу со щеки.

— Я хочу и сына, и дочку.

Не то чтобы я капризничала, но мне тоже хотелось копию мужа.

— Как прикажешь, лучезарная.

Он мягко опустил меня на спину и, нависнув сверху, уточнил:

— Уверена, что пришло время?

Я счастливо улыбнулась. Безвременье подарило нам возможность не только узнать друг друга и открыть свои сердца, но и пожить семейной жизнью. Если бы сезоны меняли природу, то я смогла бы посчитать года, но и без этого я была уверена в нас.