Офелия (СИ) - Семироль Анна. Страница 45
Вода в баке плеснула через край, принимая русалку. Офелию освободили от сети, и она сразу нырнула на дно.
- Отлично, - произнёс мистер Палмер. – Закрываем крышку, и покатили!
На бак приладили крышку, закрыли её, припечатав хитрыми замками и тщательно заперев последнее крепление ключом. Отец Питера махнул рукой, и пара его крепких помощников-рабочих покатила бак к воротам, где уже сигналил грузовик. Питер и Кевин поспешили на улицу, где их уже ждала тренерша и миссис Палмер – обе в нарядных платьях, с изящными сумочками в руках.
- Мальчики, садитесь в папину машину, - замахала рукой Оливия Палмер. – Питер! Давай скорее. Там на заднем сиденье еда в корзине для пикника.
- Я поеду с Офелией, мам. Я должен быть с ней, - покачал головой её сын.
- Не стоит. Бак надёжно закрепят, не волнуйся. К тому же в кузове сильно трясёт, - отметил подошедший Леонард Палмер.
- Я должен быть с ней, - упрямо повторил Питер. – Ей страшно, она волнуется. Если она не успокоится, мы не сможем хорошо выступить.
Не дожидаясь ответа отца, он развернулся и пошёл к грузовику, где рабочие уже устанавливали в кузове бак в специальные крепления на полу.
- Мистер Палмер, - обратился к хозяину усадьбы Кевин. – А сильно трясёт?
- Порядочно.
Кевин поёжился, будто ему было зябко, переминулся с ноги на ногу, коротко выдохнул и побежал за Питером. Рабочие помогли мальчишкам забраться в кузов, опустили прикреплённую к борту скамейку, и несколько минут спустя грузовик отъехал от усадьбы Палмеров вслед за роскошным «Сильвер Клаудом». Ларри помахал им с балкона и крикнул:
- Счастливого пути!
Сперва мальчишки ехали молча. Привыкали к жёсткой скамейке, к тряске, к тому, что на ямах и кочках их подбрасывало так, что приходилось держаться руками за скамью и бак. Вода плескалась, на особо суровых изъянах дороги выливалась из отверстия в крышке. Кевин сидел, отодвинувшись подальше: боялся намочить пиджак. Питер с трудом дождался, когда грузовик выедет на шоссе с грунтовки, встал, и, балансируя руками, подошёл к баку сбоку – там, где можно было заглянуть в отверстие в крышке.
- Питер, лучше сядь, - посоветовал Кевин. – Приедешь мокрым же.
- Сейчас.
Мальчишка встал на цыпочки, опёрся руками об зазубренный металлический край бака и позвал:
- Офелия, ты в порядке?
Изнутри раздался глухой стук, словно русалочка ударилась об стенку своего временного вместилища, и на поверхность вынырнула пластмассовая куколка. Тут же из воды высунулась белокожая тонкая рука с полупрозрачными полулуниями перепонок между пальчиками и ловко утащила игрушку под воду.
- Похоже, она в порядке, - бодро сказал Питер и вернулся на место.
- Наверное, ей страшно, - предположил Кевин. – И в той большой цистерне было бы куда уютнее. Этот бак похож на гроб, бр-р-р!
- И ей в нём через полстраны ехать, - сказал Питер.
- Это сколько по времени? Часов шесть?
- Если без остановок, то да. Я вчера смотрел по карте. От нас до Бирмингема триста двадцать километров. Ты взял с собой чего-нибудь поесть?
- Да, мама нарубила мне бутербродов. А вот воды не дала.
Питер усмехнулся:
- Воды у Офелии попросим. Кев, я рад, что ты едешь со мной. Честное слово, рад.
Мальчишки ударили по рукам, и Кевин затарахтел:
- А я скучал! Эти летние каникулы такие длинные и дурацкие, когда ты один! У меня были только книжки. Бабушка ещё конструктор подарила. Такой, с радиодеталями. Я так и не смог ей сказать, что играл в него, когда мне было лет семь. Скукота, Палмер! В газетах ничего интересного, кроме рассказов о том, как Его Величество Георг Восьмой с семьёй путешествовал в Европу. Ни одного несчастного случая, ни одного научного открытия…
- Слушай, ты про научные открытия журнал покупал, - вспомнил Питер. – Недели две назад. Может, чуть больше.
Кевин снял очки, подышал на стёкла, протёр их здоровенным клетчатым носовым платком.
- В мире каждый день происходит уйма всего! – изрёк он важно. – А я читаю об этом только в журнале, который выходит раз в месяц! Питер, это не честно! Я юный пытливый ум, мне надо больше информации!
- Зачем? У тебя голова лопнет.
- Ну что ты как Йонас! – фыркнул Кевин. – Я собираюсь стать великим учёным, продолжателем дела Теслы! А вы про «голова лопнет» оба заладили… Ох. Прости, что я так про Йонаса…
Питер с трудом удержался, чтобы не пихнуть приятеля в плечо и сказать: «Кев! Да что ты извиняешься? С Йонасом всё в полном порядке!», но вовремя прикусил язык и отделался кивком.
- Ко мне тоже полиция приходила, - помолчав, проговорил Кевин. – Мама и бабушка перепугались. Отец на работе был, а то потом задал бы мне трёпку.
- За что? – спросил Питер, глядя на проплывающие позади грузовика лесопосадки и крыши сельских домов.
- За то, что я знаюсь с немцем. У него принцип.
- Дурацкий принцип, - поморщился Питер. – Нет плохих наций, есть плохие люди. А Йон вообще по маме англичанин.
- Не знал, - удивился Кевин. – Я думал, он просто немецкий беженец. Он ничего о себе не рассказывал. Кто его родители?
Отвечать на подобные вопросы не хотелось. Как будто Питер был последней защитой тайны своего друга. И каждый честный ответ делал бы Йонаса всё более и более уязвимым.
- Нет у него родителей, - вздохнул он и поплотнее запахнул куртку.
- Хороший он малый, - сказал Кевин траурным голосом; в воздухе повисло непроизнесённое слово «был».
- Кев, я тебя прошу: не надо некрологов, - не выдержал Питер. – Йонас жив. Я в этом уверен.
- И где он тогда?
Кевин смотрел на него так, будто догадывался, что Питер что-то важное от него скрывает. Потому Питер пожал плечами и опять пошёл заглядывать в бак.
- Офелия, ты как там? – позвал он, склонившись над водой.
Мелькнул в тёмном нутре светлый блик, и вот уже над водой показалось лицо русалочки. Выглядела она напуганной, прижимала уши.
- Привет, - помахал рукой Питер. – Видишь, я тут. Как обещал. Я с тобой.
Она вынырнула по плечи, огляделась по сторонам. Увидела мелькающие позади грузовика дома, повела носом – и заметалась, хватаясь за край крышки слабыми пальчиками.
- Эй-эй! – заволновался Кевин. – Ты только не выпрыгни! Питер, она не сиганёт?
- Нет.
Питер обошёл бак, встав между Офелией и пугающей её картиной. Протянул руку, коснулся мокрых белых волос, провёл пальцем по сложенному ушку.
- Не бойся. Ты же наверняка путешествовала по своей реке раньше, да? Это как будто бы мы плывём по реке. Как будто. Как куколка – как будто человек, помнишь?
Русалка приподняла уши, совсем по-человечески кивнула и протянула мальчишке игрушку, подаренную Агатой.
- Вот, точно! – заулыбался Питер. – Ты смотри на меня, я же не боюсь. И тебе не надо.
- Как ты ей всё объясняешь?
Кевин подвинулся поближе, поправил очки, с интересом рассматривая Офелию. Та обернулась на него, склонила голову, любопытствуя.
- Она понимает куда больше, чем кажется, - ответил Питер. – Просто она мир воспринимает через ощущения, вкус, касания. Йонас правду рассказывал. И про кровь тоже. Офелия читает не то, чтобы мысли, но образы.
- Ей для этого кровь нужна? – нахмурился Кевин.
- Не думаю, что это обязательно. Можешь просто позволить себя потрогать.
- Не, Питер, я не думаю, что это хорошая идея, - потряс кудрями Кевин. – Мы тут одни, а вдруг она меня в воду утащит?
- Ты не похож на рыбу – это раз. И она не чувствует от тебя угрозы – это два, - терпеливо пояснил Питер. – Но раз ты дрейфишь, что уж там.
Офелия осторожно взяла мальчишку за руку, словно показывая Кевину: гляди, мы так делаем, это совсем не страшно. Подержалась, повела носом, пробуя на вкус пахнущий пылью и выхлопными газами воздух, оскалилась.
- Гадко пахнет, ага, - подтвердил Питер. – Если тебе неуютно – спрячься. А мы с Кевом тебя поохраняем.
Тихонько плеснула вода, скрывая русалочку. Грузовик тряхнуло, и Питер чуть не кувырнулся. Спасибо Кевину: он вовремя перехватил приятеля за руку. Мальчишки устроились на скамейке, прижавшись друг к другу. Кевин снял очки, пристроил их в сумку через плечо.