Never Let You Down (СИ) - Кошелева Кристина "V-Villy". Страница 9

Локи смущенно, но едва слышно, плюхнулся на шезлонг рядом с ней. Они стояли не вплотную друг другу, но даже такого расстояния было достаточно, чтобы морозный ветер донес до него лимонный аромат её развевающихся волос. Элис бросила на него взгляд — и не заметила, как засмотрелась на взгляд. Её зацепило то, каким игривым, немного безумным пламенем горят его зеленые глаза, как дрожат его волосинки и ресницы, и как же неумело, по-детски он прячет свое желание прикоснуться к её руке. Элис заметила это сразу же — в отличие от Локи, притворялась она мастерски. Но бог обмана об этом никогда не узнает — при нем её демоны успокаиваются, печали уходят, а нервы усмиряются. Становится спокойно, тепло и уютно. Нет повода скрывать свою искренность и притворяться сильной и независимой.

Девушка чуть подвинула шезлонг к нему, уложила голову на плечо и сплела руки. Она продрогла, ощутив, как же он холоден. Люди такими холодными не бывают. Но он же дышит, он живой, его сердце бьется, колотится, как сумасшедшее, и она ощущает это в своей ладони. Элис поднимает глаза и смотрит на его спокойное, безмятежное выражение лица, и сильнее прижимается лбом к шее, сильнее сжимает его ладонь. Локи зарывается носом в её волосы, обнимает за плечо и сильнее прижимает к себе.

— Ты замерз? — вырывается у Роджерс-младшей, когда она в очередной раз ощущает мурашки по коже, которую пронзил его могильный холод.

Локи был готов, рано или поздно, услышать этот вопрос. И именно от неё услышать. Он прекрасно знал, почему кажется ей холодным, и прекрасно понимал, что даже если она замерзнет до ледяной корки, все равно окажется теплее его. Объяснять ли ей всю их семейную драму? Лафейсон счел, что не стоит. Не сейчас. Он просто молча кивнул ей, на что девушка почти мгновенно среагировала, подвинув шезлонги вплотную, пихнув в руки Лафейсону свой горячий чай, и разделив с ним плед, поудобнее устроилась на руке, которой Лафейсон её обнимал. Элис сплела свою руку с его, и крепко прижалась, будто стараясь согреть. Она прикрыла глаза и что-то мурлыкнула. Локи не мог не улыбнуться. Трикстер замечательно понимал, что с ним творит эта девочка-беда. Каждым сантиметром бледной кожи чувствовал, как она меняет его, лепит из него что-то лучшее, чем он есть сейчас. И самым странным было то, что он не сопротивлялся её действиям.

Через пару секунд Элис уже наблюдала за красотой ночного города, вслушивалась в его шумы, тонула и растворялась в этом всем, наблюдая со стороны за тем, что происходит чуть ниже её. Она ощущала себя королевой, гордой птицей, вырвавшейся из оков ночного города и занимаясь кое-чем незаконным на крыше башни мистера Старка. Чувствовала себя защищенной и уверенной. И Локи, безусловно, чувствовал это.

— Красиво… — прошептала Элис, чуть поежившись в его объятиях.

— Ты ещё не видела Асгард с такой же высоты, — самодовольно произнес Локи.

— А ты покажешь? — завороженно спросила Роджерс-младшая, поправляя волосы Лафейсона,

— Покажу, — уверенно ответил он, — Когда-нибудь обязательно покажу.

Элис улыбнулась и прижалась к его груди, сжимая руку и почесывая немного жесткие костяшки.

Сидели они на крыше долго, очень долго — час точно. Обнимались, говорили ни о чем и обо всем, слышали сердца друг друга, задавали глупые вопросы и признавались друг другу в том, как чертовски скучали и будут скучать. Продолжались эти беседы по душам очень долго, настолько долго, что Элис и не успела заметить, как край неба окрашивается в ярко-синий. Через пару минут небо засияло сине-зеленым градиентом, воруя и скрывая звезды, что украшали небо этой холодной летней ночью. Где-то вдалеке виднелись взлетающие самолеты, белые хвосты, что они оставляют за собой, рассекали небо, как ножницы разрезают бумагу. Стоило небу залиться светло-оранжевыми и желтыми оттенками, словно кто-то разлил на черный холст акварельные краски, как Лафейсон поднялся с шезлонга, подошел к краю и завороженно взглянул в краски рассвета, что становились ярче и сгущались с каждым вздохом. Элис встала рядом с ним, и на её плечах не было пледа. Локи не помедлил, и его мантия, тяжелая, но чертовски теплая, уже упала на худые плечи девушки. Он бросила ему в ответ скромное и тихое «спасибо», и Локи впервые улыбнулся ей, искренне, не ехидно, с заметной любовью и искрами в глазах.

— Элис… — печально выдал Лафейсон, поставив её напротив себя, — Мне нужно идти.

Девушка замотала головой, взяла его за воротник и сильнее сжала. Холодные руки трикстера коснулись её талии. Элис посмотрела ему в глаза, и где-то в глубине души поняла, что каким бы жалостливым не был её взгляд — он всё равно уйдет. Рано или поздно, но… уйдет. Не сразу до Роджерс доходило, что он, как бы ни хотелось, не может быть рядом с ней вечно.

— Прощай, Элис, — сказал Локи, и на пару мгновений прильнул к её губам. Нежно, сладко, настолько, что Элис возжелала бы, чтобы это мгновение длилось бесконечно. Она хотела бы запомнить и никогда не забывать каждую деталь: сухость его губ, холод ветра, из-за которого её глаза заслезились, как горит её тело и как холодны его руки, и… как в одно мгновение он исчезает, и её губы, на вздохе, мягко отпускают его, и Элис оказывается дома, одна, еще на долго одна, задумываясь лишь над одним вопросом, надеясь, что Локи её услышит:

«Почему ты не встретил это рассвет со мной?»

========== who is he? ==========

— Пит, я ничерта не понимаю! — воскликнула Элис, дрожа над очередной задачей по химии. Она ударила рукой по лбу, а после потянулась к куриному наггетсу.

— Ты и не пыталась, — лучезарно улыбнулся ей Питер, наклоняясь к её тетрадке и заканчивая стаканчик шоколадного молочного коктейля. Паркер чувствовал себя словно преподаватель Оксфорда, словно чертов гений. Настолько плохо у Элис было с точными науками.

— Сжальтесь, профессор… — промурлыкала и усмехнулась Элис, потягиваясь. Она будто знала, что Паркера это точно растопит. Хотя, на самом деле и не догадывалась. Все знали о влюбленности Пита в мисс Роджерс, абсолютно все, кроме, как ни странно, её самой.

Питер опустил глаза, скрестил руки на груди, выдохнул, и, набравшись смелости, ответил:

— Ладно, хватит с тебя задач со звездочкой на сегодня.

— Спасибо, Питер. — улыбнулась Элис, быстро засовывая тетрадь в рюкзак в виде пингвина, пока Паркер не передумал. Он смотрел на неё, улыбался и допивал свой милкшейк.

Они расплатились и покинули забегаловку. До дома Элис было далеко — квартала четыре, не меньше. Питер не знает, почему затащил её именно сюда. Может быть, потому что здесь было спокойно и тихо, а Элис — не любитель шума. Может быть, потому что захотелось побыть с ней наедине, и если бы успел, быть может, даже пригласил бы её на следующую встречу, а может, даже на свидание. Но, почему-то, смелости у него на это не хватило. Или времени.

На улице было холодно, не смотря на то, что сейчас лето. Элис замотала вокруг шарф шоколадного оттенка и выправила из него светлые волосы. Питер надел на голову капюшон и украдкой взглянул на неё.

— Тебя проводить домой? — пролепетал Паркер.

— Была бы не прочь, — мурлыкнула Элис.

Город шумел, цвет света фонарей и вывесок окрашивал всё в яркие, мерцающие и неоновые оттенки. Элис обсуждала с Питером последний фильм, на который они ходили вместе с Мишель и Нэдом — главными сводчиками и советниками Питера и Элис. Нэд не казался Элис приятным другом, уж слишком шумный и навязчивый, как для неё, а вот с Мишель они на удивление быстро и легко сошлись. Роджерс стала хорошей моделью, из-за, как говорит Мишель, больших и грустных глаз, а Джонс — прекрасным психологом и, в последствии, они стали хорошими подругами. Для Элис дружить с девчонками, да и вообще, с живыми людьми, было в новинку. Она замкнулась в себе после перевода в другую школу, сильно замкнулась. А Мишель помогла ей вновь раскрепоститься. Потом познакомила с Питером. И пути назад уже не было.

Питер пару раз попытался взять её за руку или под руку. Несколько раз прикрывал её собой, когда она заговаривалась и не замечала проезжающей мимо машины. Иногда осмеливался даже на комплименты, улыбки и зрительный контакт. Он чувствовал себя чертовым героем. Хотя, он им и являлся. И задумался на секунду, что было бы неплохо появиться перед Элис в костюме, спасти её от каких-нибудь хулиганов или даже злодея. Но… вспомнил, что в этом же костюме шел против её отца. И как-то передумал. Стив бы уже точно добро не дал, и в самых страшных фантазиях Питера выкидывал его с двадцать пятого этажа башни мистера Старка сразу после заветного «я люблю вашу дочь».