Встать с колен (СИ) - Агишев Руслан. Страница 32

Тут уже реакция была совершенно иной. Лейтенант, только приготовившийся вскочить на коня, вдруг замешкался. Его сапог, стоящий на стремени, внезапно соскочил, а он сам от этого потерял равновесие.

— Именем короля, — Фален достал королевский перстень, висевший у него на шее, и показал его солдатам. — Выполняйте приказ.

Уже потом лейтенант просветит его по поводу столь странной реакции гвардейцев. По его словам, приказ «облачиться в парадные доспехи», то есть доспехи из тщательно скрываемого туруанскогого металла, мог отдать только лично король и было это всего лишь несколько раз за последние три года.

12

Они гнали лошадей как проклятые. Увеличившаяся по сравнению с прошлым разом почти в три раза кавалькада проносилась через небольшие городки, мелкие селения, останавливаясь только лишь для того чтобы напоить лошадей.

К исходу суток, когда сам Вильков уже показался на горизонте, они уже шатались от усталости и даже, гвардейцы, знаменитые свой выдержкой, валились с лошадей.

— Еще немного, — Фален уже не мог говорить, он лишь хрипел черными от пыли губами. — Вперед, — он снова пришпорил своего жеребца, но тот лишь жалобно заржал и свалился на бок.

… Но все же они не успели. В тот момент, когда шатающийся от усталости гвардеец мешком свалился с коня и, подойди к воротам дома Батисты, начал стучать, несколько самых обычных повозок, на одной из которых сидел Колин, уже выехали за город. Когда Фален узнал об этом, он при всем желании не смог бы его догнать. И лошади и люди уже были на последнем издыхании и тронуться в путь он бы не смог при всем своем желании.

Тимур же в этот момент сидел, удобно устроившись на первой телеге своего импровизированного каравана. Второй телегой правил один из тех гномов, которых он выкупил. Третья же телега была без возницы, а ее лошадь сама шла за своей товаркой впереди. Причиной же такой несправедливости по отношению к третьей повозке был специфический перевозимый ей груз. Внутри толстой подушки из сена были плотно уложены четыре глиняный сосуда (с небольшой бочонок каждый), в которых содержалась странная темная смесь.

Тимур старался особо не гать, благо дорога и время позволяли. Более того, особый груз даже настаивал об этом. Поэтому он отпустил поводья, позволяя своей мохноногой лошадке самой выбирать ритм движения, а сам предался воспоминания о прошедшей ночи.

«Никогда бы не подумал, что все это так воняет, — он рук и одежду до сих пор довольно сильно несло. — Старый специально что ли выбирал такие ингредиенты? Какой-то серый помет… дерьмо короче, — оказалось, нашлось и такое возле городских выгребных ям, где ему одному (старик и так на ладан дышал) пришлось скрести этот налет. — Чуть не сдохли там!». При этом вспоминании его аж скрутило, что пришлось попрощаться со своим завтраком.

«Хотя это всего лишь дерьмо, а желтая дрянь? — после глотка разбавленного вина чуть полегчало и он снова ударился в воспоминания о, действительно, горячей ночи. — Этот старый хрыч, что не мог предупредить, что она ядовитая?!». Тимур машинально потер свою правую руку, сильный ожог на которой скрывал длинный рукав рубахи. «Алхимик, мать его! С таким алхимиком и суда никакого не надо! — ожог нудно болел и так сильно чесался, что временами ему хотелось выть. — Хотя, что это я? — по-хорошему, старик помогал ему спастись, и Тимур прекрасно понимал это. — Сам же попросил его о помощи…».

Он вытянул ноги и чуть поерзал на слежавшемся сене, устраиваясь поудобнее и вновь погружаясь в воспоминания, как он растирал получившуюся смесь на небольшой ручной мельнице. «Какая же все-таки это гадость, — даже сейчас у него перед глазами стояла эта серо-коричневая масса, которую он высыпал из каменной ступки под внимательным взглядом старого гнома. — Кто бы рассказал, ни за что бы не поверил…». Однако, тогда больше его удивил даже не внешний вид смеси, а то, что старик начал делать дальше. Гном почему-то начал прессовать получившийся порошок в узком деревянном ящике, приговаривая, что надо вытянуть всю влагу. Потом он ставил на все это хозяйство тяжелый груз, заставляя Тимура таскать со двора все новые и новые бетонные блоки.

В итоге получившееся на выходе лепешка (по другому у него даже язык не поворачивался назвать это) даже близко не напоминала современный порох. «Все равно… порох из батиных патрон был совершенно другим, — Тимуру невольно вспомнились ровные словно близнецы серо-зеленые гранулы пороховой смеси, которую он извлекал для своих забав из охотничьих патрон отца. — Вообще не похожим!».

Именно по этой причине уже под самое утро, за несколько часов перед отъездом, он все же не удержался и решил проверить, а что все-таки им удалось сделать. Как ни странно, но получившаяся малопонятная смесь, действительно, горела. Правда, горение было каким-то неровным и с большим выделением дыма. По-хорошему, оно больше напоминало дымовую шашку…

— Мастер, скоро мы будем на месте, — радостно крикнул возница со второй повозки; хотя он был и из другого клана, но эти места ему были хорошо знакомы. — Успеем…

Кивнув ему, Тимур вновь вернулся к событиям прошлой ночи. Если честно, был тогда один эпизод, который он с радость бы похоронил в своей памяти и никогда не вспоминал, но он снова и снова всплывал перед его глазами. «Чуть ведь не грохнул старика…, — уже на рассвете, когда голова у него трещала от бессонной ночи и ядовитых запахов, пропитавших подвал донжона, ему стало казаться, что старый гном обязательно все разболтает. — …, — излишняя суетливость, нарочитая угрюмость словно кричали Тимуру о готовящемся предательстве. — Ну, старик, в рубашке, значит, родился! — словом, парень пришел в себя буквально за мгновение до того, как поднятая им кувалда уже была готова расколоть седую голову на части. — И ведь не понял ничего… старикан, — когда старик повернулся, то Тимур уже просто стоял, пытаясь унять дрожь в своих руках».

— Все, на месте, — громыхание металлических ободьев колес по каменным плитам сменилось еле слышным шуршание по песку, которым была посыпана площадка возле входа в подземный город. — А это еще кто?

К удивлению Тимура, прекрасно знавшего в лицо каждого из их небольшого клана, возле прорубленного в скале прохода стояло двое незнакомых гномов. Это были не юнцы, которые чисто в теории могли банально заблудиться и обратиться за помощью к клану, а степенные бородачи в добротной одежде.

— Странно, — негромко пробормотал парень, не по наслышке знавший, что в клане вообще чужих не особо жаловали (гному из соседних кланов редко наведывались в хиреющий клан, ставший в последние годы чем-то вроде изгоя). — Что это за…

Он рассматривал их исподлобья и не торопился слазить с повозки. Ему очень не хотелось при них тащить кувшины с самопальной взрывчаткой. Тимур уже было начал подумывать о небольшой заварушке, как обоих незнакомых гномов кто-то позвал и они, сорвавшись с места, скрылись внутри.

— Нехорошее начало, — вновь буркнул он, вытаскивая из под сена первый глиняный кувшин. — Только бы сейчас никто не встретился…

К счастью, верхний город (подземный город гномов почти как и у людей делился на Верхний с кучей вспомогательных больше вентиляционных туннелей, Средний с жилыми помещениями и Нижний, в котором располагались кладовые с запасами и забойные штреки) оказался словно вымершим. Тимур бегом отнес до одного выбранного заранее закоулка сначала один кувшин, а потом и другой.

Дальнейшее уже было делом техники. Для гнома, который заново открывая себе новый мир излазил все здесь вдоль и поперек, было несложно найти нужное для подрыва места.

— Кажется, здесь оно, — он отсчитал очередные двести шагов и со вздохом положил первый кувшин. — Вот тут заканчивается тоннель, — он внимательно вглядывался в переливающийся в полумраке влажный камень стен. — Хотя… нет, — он почти лег на пол и несколько минут неподвижно лежал, вслушиваясь во что-то известное только ему. — Это здесь! Точно! Дальше начинается сам зал. Значит, где-то вот здесь выше всего… всего… его… его…