Капкан для лисы (СИ) - Малинина Александра. Страница 23

— А я говорю — прошел странно.

— Интересный ответ.

— Обычный.

— Хочешь, скажу тебе свое правило? — неожиданно поинтересовалась она.

— Вы же все равно скажете, — пожала я плечами, — Так что валяйте.

— Странным бывает только то, что ты сама считаешь странным.

— Ну… черт, это довольно длинный список! Например, я считаю странным сочетание классической юбки с какими-то странными ботинками… вы замечали, что люди стали так безвкусно одеваться? А еще я считаю странным бордовый цвет, он же старит. Почему бы не одеть красный, или, к примеру, вишневый? Почему именно этот чертов бордовый?! А белая помада? Что за мания красить губы как мертвец?! Тут на днях узрела девицу…

— Сентябрина, давай отвлечемся от проблем современной моды, — ненавязчиво перебила меня Марина.

— Ну, это же все довольно странно… Ну и, если хотите знать, я считаю странным женитьбу на самой настоящей Крокодильде. Это считается?

— Мы уже обсуждали эту в прошлый раз. И да, это считается, если ты так хочешь.

— Любите вы путать. Модные странности значит не нравятся, а тут — если хочу, то могу считать… Разве я плачу вам не за то, чтобы вы выслушивали мою болтовню?!

— На самом деле, я помогаю тебе понять вещи, которые и так очевидны. И осознать их, ведь это очень важно.

— Это и есть основная цель психологии, не так ли? — усмехнулась я.

— Не совсем, — сдержанно улыбнулась она, — Но давай вернемся к твоему дню. Почему ты сказала, что он странный?

— Потому что вы хотели ассоциацию… Мы что, уже прекратили нашу игру? Я думала, весь ее смысл в том, что вы говорите много слов, и все такое.

— Мы продолжим, но чуть позже.

— Вы никогда не сдаетесь, не так ли?

— Все сдаются, Сентябрина, хоть раз в жизни.

— Пессимистично, но я предпочитаю думать, что не сдамся никогда. Ну и раз вы хотите услышать про мой день… — я кратко описала свое видение событий дня сегодняшнего. Не думаю, что Марину особо могло заинтересовать расследование, так что сосредоточилась я больше на вечере.

— Я думаю, тебе лучше отвлечься… скажем, хотя бы до Нового Года.

— Я вас не понимаю, — нахмурилась я.

— Пока нет.

— К чему загадки, когда вы мне можете все объяснить?

— Сентябрина, я не могу навязать тебе что-то. Ты здесь, чтобы я могла помочь тебе разобраться в себе и понять, чего ты хочешь. И чего другие от тебя хотят.

На самом деле я здесь была вовсе не за этим, но спорить не стала.

— Что конкретно я должна понять? — не желала я сдаваться просто так.

— Просто сделай, как я тебе говорю: отвлекись. Например, заведи себе новую подругу, или друга. Или сходи на свидание. В конце концов, найди себе работу, пусть даже временную. Может, если у тебя будет меньше свободного времени…

— Вы что, издеваетесь?!

— Ничуть. Мы с тобой встречаемся уже не один месяц, но все твои разговоры вертятся вокруг одного. Ты увлекающаяся натура. Я хочу, чтобы в следующий раз ты рассказала мне что-то новое.

— Надо было сразу так и сказать, — буркнула я, — Рассказать я могу о чем угодно.

— Ты должна хотеть рассказать, а не сидеть и придумывать только потому, что я прошу.

— Но вы же как раз это и делаете?!

— Нет, — очень сдержанно возразила Марина, — Но хорошо, я знаю, что дружба дается тебе не легко. Облегчу тебе задачу: в следующий раз мы поговорим о ком-нибудь другом, не важно, друг это, враг, любовник… Пожалуй, к друзьям будем подходить постепенно.

— Ну, это будет довольно просто, — согласилась я с облегчением: перспектива шастать по городу в поисках подруги меня как-то не очень вдохновляла. Любовника, к примеру, найти куда проще.

— Тогда, увидимся через неделю, — дежурно улыбнулась она.

— Пожалуй, прямо сейчас и отправлюсь добывать себе историю. И да, это будет враг, — пообещала я и ходко покинула кабинет.

— Будь осторожнее, — вслед мне посоветовала Марина.

Глава 9

В принципе, я и без всяких советов собиралась пообщаться с этим мерзавцем, но тут получила знак: надо ехать. Просто часом ранее я собиралась отложить Вишневского, скажем, на завтра, когда возможно у меня будут новые интересные сведения, но к чему откладывать неизбежное? Так и хотелось вытрясти все из этого противного типа.

Хоть я ни разу и не была в гостях у этого гада, адрес знала прекрасно. Узнай врага раньше, чем он узнает тебя, как говорится… Но к моей ситуации эту славную пословицу отнести было трудно, раз Вишневский знал обо мне все задолго до того, как я вообще поняла, что он жив. Хотя тогда мы врагами и не были… наверное. По сути, причины обижаться были только у меня, но я забыла все свои обиды, когда парень якобы погиб… В общем, не суть: знай своего врага, и точка!

Жил он в одном из двух новых домов, что располагались чуть в стороне от центра. Их называли у нас «близнецами», как печально знаменитых собратьев и строительством занимался мой дражайший родственник. Само собой, сотни этажей там не было и близко, но ближе к тридцати для нашего города тоже рекорд. Я слышала, что квартиры там стоили баснословных денег, но были раскуплены еще до начала строительства, потому что масштабы его впечатляли. И как оказалось, счастливые обладатели теперь уже новеньких квартир, не прогадали: кроме окон в пол по всему дому и современной планировки, тут была четырехъярусная подземная парковка, охрана и даже свой собственный парк. Не два дома, а целый мини-городок, не иначе. Не удивительно, что этот выпендрежник поселился именно здесь. Ну и, само собой, жил он на последнем, то есть двадцать седьмом этаже, где когда-то думала поселиться я сама, но быстро отказалась от данной затеи: слишком много народу вокруг.

На въезде мне повезло: автоматические ворота открыл тип на белом Мерседесе, но милостиво пропустил меня вперед. Он же позволил взять себя под руку и пройти мимо охраны, не пришлось предупреждать о своем появлении. Всегда бы так везло, а… Тип оказался никем иным, как братом нашего мэра, а с последним отношения у нас не сложились, так что пришлось заявить, что я лесбиянка, а то уж слишком сально он мне улыбался. После такого заявления у парня волосы встали дыбом и он даже отошел на шаг назад, что в общем-то меня устраивало, но внезапно обидело: можно подумать, мы находимся где-то в СССР, лет этак 50 назад. Мы вместе зашли в лифт и пришлось объяснить идиоту, что сейчас другие времена и я не кусаюсь. Я настолько увлеклась, что начисто забыла, что к сексуальным меньшинствам вообще-то не отношусь, но мне пришлось умерить свой пыл, потому что Боря (так он представился, когда еще не был осведомлен о моей ориентации) выскочил на пятнадцатом и я была готова поклясться, что перекрестился. Теперь я не любила не только нашего мэра, но и все его семейство в целом, вот же где клубок змей с кучей предрассудков…

Борю пришлось выкинуть из головы, потому что я прибыла на двадцать седьмой: тут было всего три квартиры. Я позвонила в крайнюю правую и для убедительности еще и трижды пнула ее ногой. Ждать пришлось минут пять, я уже собиралась отправиться восвояси, решив, что Вишневский шатается по каким-нибудь притонам, мучает котят или крадет младенцев и приносит их в жертву (или что там обычно делают подобные личности?), но услышала шаги и через еще три минуты дверь открылась.

Меня встретили пиратской улыбочкой и полным отсутствием следов удивления. Хотя о чем я, даже у меня дома имелся специальный экран, чтобы видеть всех сомнительных личностей, которые пытаются пробраться в гости. Правда, им я не пользовалась вовсе. Не знаю, чем занимался этот ипокрит, но узнать не хотела: он предстал передо мной совершенно голый, небрежно обернув свой зад простыней. Настолько небрежно, что волю фантазии я не могла дать даже при большом желании.

— Фу, ты не одет! — я брезгливо скривилась: чертов эксгибиционист.

— От тебя ничего не скроешь, — самодовольно усмехнулся этот гад, — К тому же, к чему стесняться, раз ты уже все видела?

— Точно. Смутно помню, что меня тошнило не меньше недели, а кошмары мучают и по сей день… Так ты не открывал мне целых три минуты, потому что раздевался? — поинтересовалась я, шагая вперед без приглашения и жестом отодвигая хозяина квартиры как можно дальше от себя.