Его банан (ЛП) - Блум Пенелопа. Страница 33

Он запустил руку в мои трусики, сгибая пальцы, чтобы дотянуться до меня. Мой лоб сморщился, а рот открылся, как будто я была в шоке, когда он начал работать своими талантливыми пальцами. Он скользнул ими внутрь меня, чтобы собрать мою влагу, а затем стал растирать ее вверх и вниз по моей киске, пока я уже не подумала, что не выдержу и закричу от чистого экстаза.

Я смутно понимала, что, наверное, должна потянуться к его члену, чтобы отплатить ему тем же, но не думала, что смогу дотянуться. Кроме того, он, казалось, совсем не возражал против того, как все продвигалось, если его горячее дыхание над моей шеей было хоть каким-то признаком. Его тело двигалось в такт с его пальцами, мягко терлось об меня, как будто он не мог сдержаться, и его нетерпение было возбуждающим само по себе.

Я никогда не была особенно уверенной в себе, особенно в сексе, поэтому каждый намек на возбуждение и желание, которые он показывал мне, был как жидкая поддержка, которую я жадно выпивала.

Я держала его сзади за шею, не в силах удержать мои пальцы от того, чтобы они не впивались в его кожу и не прижимали его лицо к моей шее. Он ощущался так хорошо, и он не переставал целовать меня везде, куда мог дотянуться.

Его темп увеличивался и увеличивался, пока я не подумала, что собираюсь кончить.

— Я хочу всего тебя, — выдохнула я. — Пожалуйста. Я хочу каждый дюйм внутри себя. Я хочу почувствовать это.

Он застонал, как будто мои слова были невидимыми руками, которые начали гладить его. Он выпрямился и сорвал рубашку, при этом оторвав пару пуговиц. Это было так не в его характере, с его размеренным, организованным характером, что это послало дрожь похоти каскадом через меня.

Он перекатился на спину и стянул с себя брюки и нижнее белье, не выказывая никакого беспокойства по поводу некого сексуального стриптиза. Брюс просто хотел раздеться и войти в меня так быстро, как только мог, и я поблагодарила Бога за это, потому что знала, что не смогу больше сдерживаться, прежде чем опозорюсь, буквально сорвав с себя и него одежду и взобравшись на него, если бы он задержался еще хоть на мгновение.

Он вытащил из штанов презерватив, разорвал обертку и натянул его на себя. Я вздохнула с облегчением, потому что не была уверена, что сразу вспомнила бы о презервативе. Я могла бы впустить его в себя до того, как эта мысль пришла бы мне в голову, что было немного страшно. Я всегда была благоразумной. Я всегда знала, что никогда не подпущу парня к себе без защиты, и все же Брюс казался выше этих правил.

Я села и потянулась к нему, наполовину положив его на себя, даже когда он вернулся на место. Его эрекция стояла между нами, и я вытянула шею, чтобы посмотреть. Я ожидала, что он возьмет член в руки и направит в меня, но он просто умело покачал бедрами, вводя головкой своего члена между моих складочек и размазывая мое скользкое возбуждение по себе в течение нескольких мучительных секунд. Затем, убедившись, что готов, он направился внутрь.

Это было не грубо, но и не робко. Он начал понемногу входить в меня. Стенки моей киски должны были растянуться, чтобы вместить его, чего определенно не было в тот раз, когда я последний раз спала с парнем. Я обнаружила, что мне нравится это ощущение, как будто меня наполняют так, как я никогда не думала, что можно быть наполненной и что я жажду этого так сильно.

— Глубже, — выдохнула я. — Боже. Я хочу большего. Пожалуйста.

Он снова застонал, не оставляя сомнений в том, что ему нравится, когда я так говорю. Я не «говорила грязно» для шоу или потому, что думала, что это было то, чего он хотел. Слова выходили из меня. Я так же могла контролировать это, как и чихание. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Как будто мое отчаяние было настолько сильным, что мое тело отключало мозг и мое самосознание.

— Ты получишь все, стажер. Не волнуйся, — его слова прозвучали чувственным шепотом в моем ухе, сопровождаемым дуновением теплого воздуха и быстрым укусом мочки моего уха, за которым последовал поцелуй, чтобы смягчить укол.

Он был почти полностью внутри меня, и это ощущение было почти больше, чем я могла вынести. Мои пальцы зарывались в простыни, в его спину, в подушку, вцеплялись в изголовье кровати… во все, что они могли найти, чтобы удержать меня в реальности и не позволить мне уплыть с ошеломляющим блаженством, которым он наполнял меня.

Я бесстыдно покачивала бедрами, приподнимая задницу с кровати и обхватив ногами его бедра, чтобы он мог двигаться, входя глубже в меня. Я проталкивалась сквозь ощущение расширяющихся для него моих стенок, не заботясь ни о чем, кроме как о том, чтобы получить его всего во мне. Я не просто говорила. Я нуждалась в каждом его кусочке. В каждом дюйме.

Глава 18

Брюс

Она была божественна. Каждый толчок в Наташу, казалось, стирал память о любой женщине, которая когда-либо была у меня раньше. Ночи, которые я провел, пытаясь найти что-то значимое в чьих-то объятиях, рассыпались в прах. Потраченное впустую время, которое я провел с Валери, теперь казалось незначительным. Как я мог подумать, что она достаточно хороша? Как я раньше не понимал, что женщина может быть намного больше, может чувствоваться намного невероятнее?

Я держал верхнюю часть тела вертикально, положив руку на кровать, но свободно использовал другую руку, чтобы обхватить груди Наташи, которые были идеального размера. Они были достаточно большими, чтобы поместиться в моих руках, украшенными дерзкими сосками, которые постоянно привлекали к себе мое внимание. Я провел рукой по каждой ее частичке, чувствуя себя таким же загипнотизированным изящными линиями ее шеи и бедер, как и чувственным наслаждением ее киски на моем члене и мягкой тяжестью ее грудей. Она была ангелом. Совершенством. Прежде всего, она была моей. Этого нельзя было отрицать.

Все ее внимание было приковано ко мне, а мое — к ней. Дело было не только в том, что мой член был глубоко похоронен в ее тепло и влагу, или в том, как ее стоны вырывались из нее все сильнее и сильнее. Это было чувство, что мы формируем некую печать, связь, ничего подобного я никогда не чувствовал.

Мы уже несколько недель танцевали хрупкий танец. Было нежелание и осторожность с обеих сторон. Мы предпринимали пробные шаги навстречу друг другу, навстречу чему-то значимому, но ни один из нас не был готов сделать решительный шаг. Это было именно тем погружением. Каждый раз, когда я прижимался к ней, это чувство росло. Мы что-то строили.

И я хотел, чтобы каждый угол был правильным, поэтому я схватил ее за бедра и перевернул, перевернув ее на живот и заставив встать на четвереньки для меня. Если тот низкий, удивленный стон, который она издала, когда я скользнул в нее сзади, был каким-то признаком, то только то, что она одобрила изменение.

Ее тонкая талия приобрела форму самой сексуальной слезинки, которая расширялась ее попкой. Я схватил ее прямо там, где ее талия была самой узкой, наслаждаясь контролем, который я чувствовал, и тем, как я мог дергать ее на себя, используя ее как свою личную секс-куклу. Я жестко брал ей сзади, увеличивая темп, пока каждый толчок не становился шлепком моих бедер по ее упругой заднице.

Она потянулась, чтобы ухватиться за спинку кровати, и мне понравилось, что она не могла перестать оборачиваться и смотреть на меня. Она не собиралась закрывать глаза и что-то представлять. Она хотела меня видеть. И я мог сказать, что вид того, как я трахал ее, заставлял ее лезть на стену, потому что ее глаза не могли остановиться, перескакивая с моего лица на грудь, пресс и даже мои руки на ее теле.

Я опустил руки вокруг нее, чтобы схватить ее груди, которые казались еще тяжелее и больше, так как они висели под ней и тряслись каждый раз, когда я входил в нее.

— Я хочу больше тебя видеть, — сказала она, задыхаясь. Она повернулась, чтобы схватить меня за плечо и притянуть меня на кровать так, чтобы я оказался на спине.