Два выхода (СИ) - Финенко Наталья Александровна "Ната04". Страница 44

— На твой вопрос я не смогу дать ответ, потому что его не знаю.

— Это ещё почему?

— Потому что, если ты, конечно, ещё помнишь, я не мог учуять никакого запаха из-за огня и сгоревших вещей. — Настроение вновь скачет, чувствую, ещё не раз оно меня подведёт. — Если это всё, то я пойду, мне уже пора.

— Хм. Сбегаешь?

— Нет, просто знаю, что на мой вопрос я сегодня не услышу ответа.

Молчание, а затем отчаяние в голосе альфы:

— Дантэ, пойми. Всё очень сложно.

Рядом со мной вновь становится тесно, жарко, но я стараюсь удерживать свои эмоции, чтобы не дать понять, что я хочу не только слышать «Ты мой», но и «Мы едины по этой жизни, несмотря ни на что, мы вместе».

Да, мечтать я люблю, ведь я долбанный романтик.

— Михей, отстань от меня. Я в своё время уже о многом думал, нашёл решение, а также повернул свою жизнь так, как мне надо. А вот ты так и не смог изменить свою, а значит, тебе она нравится, и всё в твоей жизни тебя устраивает. Когда-то ты сказал парнишке девятилетнему, что у него было два выхода, гордись, самая желанная для тебя часть осуществилась. Может, теперь тебе самому себе предложить два варианта, вдруг, повезёт.

— Ты не понимаешь меня, моё солнышко, потому что ты человек, а вам свойственно принимать скоропалительные решения. — Меня попытались приобнять за плечи и скрыть ото всех крыльями, но я этого не даю сделать и, вырываясь, отхожу в сторону моего молчаливого охранника, уже стоявшего рядом с нами.

— Вот и хорошо, что я человек. Мы умеем быстро решать житейские вопросы и в большинстве случаев поступаем опрометчиво, не спорю. Да, может, позже и будем жалеть, или ненавидеть, или благодарить, что произошло так, а не иначе. У нас, человеческой расы, талант жить на своих ошибках, но они-то и были нашими решениями. Слушать родных и действовать ради них — это, конечно, хорошо. Но я отношусь к тому типу существ, которым не повезло с родственниками, мне приходилось решать проблемы самому. Ты же рос в семье, где есть любовь и гармония, к которым привык и которые ты видишь в своей будущей семье. Похвально и просто идеально. Так что, если предпочтёшь «Род и всё ради него», я не буду тебя удерживать. Прощай.

Я разрешаю Мицатти взять меня под руку и увести, не слушая рычание за спиной.

Хочется повернуться и ещё раз взглянуть на того, чей взгляд продолжает буравить меня. Мой зверь скребётся и скулит, желая того же, а то и вовсе — остаться подле Пары, но я лишь гордо поднимаю голову и продолжаю идти.

Взгляд застилается слезами, но я их быстро стираю, чтобы не показывать другим, как я расстроен, не хочу, чтобы они беспокоились. Но около машины меня встречает лишь Кай, которому не надо ничего говорить. Русал молча открывает заднюю дверцу машины и помогает мне, а затем садится рядом, чтобы просто обнять. Ему не надо слов: мой взгляд, окружающий меня запах позволяют всё понять или догадаться. В такие особые моменты я понимал, что Кай Шелдон — самый что ни на есть настоящий друг.

Иногда мне казалось, что мой русал мудрейший из мудрых, он много знает и понимает. Этакий старец, выглядящий, как парнишка, но со много видевшими глазами. Хотя мне больше всего нравится, когда он светлый и лучезарный в своём искреннем счастье.

***

Я точно не помню, как попал домой и как оказался в ванной, но точно могу сказать, что смог прийти в реальность, когда увидел лазурные глаза, разглядывавшие мою шею с большим интересом.

— Интересная вещица, — сказал русал, заметив, что я пришёл в себя. И чтобы я точно понял, о чём речь, он кивнул на кулон. — Есть поверье, что в день Святого Валенсия в разных местах своего дома можно найти кулон — крылья с ключиком, или браслет — животное, держащее в лапах замочек. Эти вещицы, якобы, сделаны из тела самого Святого, и говорят, тем самым Святой сближает истинные Пары.

— Мне один человек говорил, что я берегу чьи-то крылья. — Мои губы чуть растянулись в улыбке, но вспоминать Катрин не хотелось, и я решился спросить: — Расскажешь мне о Святом Валенсии и его семье?

— Вижу, что ты вновь проспал лекции Мариса Михгагди, — хихикнул русал, брызгаясь водой.

— И это тоже. Да и мне нравится, как ты рассказываешь, без занудства и растягивания слов.

— Это точно. Водник никогда не любил говорить нормально, всегда тянул слова. Он же родился в тихом озере, а там все так говорят, вот только ласты у них шустрые. В особых случаях.

Мы расхохотались, вспомнив, как этот маленький мужчина с яркими голубыми глазами любил бесшумно скользить по полу, а затем щипать ягодицы омежек.

Но был один случай, когда он перепутал омежку с альфой. Тогда и язык быстро шевелился, и ласты почти не касались пола, так он улепётывал от разъярённого нового преподавателя по физподготовке. После его еле-еле уговорили слезть с раскидистого дерева.

Отсмеявшись, Кай начал свой рассказ.

— Жили в одном городе в знатной семье три брата. Первый, альфа Байран, славился своим талантом боевого мага. Сильнее и свирепее не было никого в государстве. Второй, бета Хайрон, также славился своим даром некромантии. И ему служили полчища поднятых зомби, скелетов. Страшные монстры, что обитали в те времена и поблизости от города, обходили его стороной, зная, что там их ждёт Сила, что заставит служить, а те этого не хотели. Третий, омега Валенсий, славился многими талантами, одним из которых был артефакторика. Но он направлял его больше на мирные цели и любовь. Его взгляд, улыбка, тёплое слово зарождали в душе в сердцах самые тёплые и искренние чувства у окружающих. И практически все любили его и в шутку называли святым, ведь он жил среди сильных братьев, но так и остался нежным, чутким, добрым.

Как ни странно, но братья никогда не ссорились и даже помогали друг дружке, хотя с другими двое старших никогда не были мягкими, сочувствующими, любимыми.

С раннего детства у Валенсия был дар находить материал для артефактов или талисманов. Где-то веточку нашёл, камушек невзрачный получил в подарок, перо птицы или чешую. И как только соберутся все нужные ему материалы, тут же усаживался и соединял, спаивал, накладывал свои рисунки-заклинания и всегда старался вложить свою силу. Но когда талисман или артефакт требовал другой магии, просил братьев или того, кто был рядом.

Все его изделия приносили удачу и любовь, вот почему практически ничего не оставалось у Валенсия дома, всё отдавалось в «хорошие руки». Родные и братья ворчали на всё это, а мальчик, улыбаясь, смотрел счастливыми глазами и говорил: «И зачем они нам, другим же нужнее».

И вот однажды решили братья уйти из семьи и города, но в разное время. Здесь они себя показали, пора и другим узнать о них.

Первым ушёл Байран, и слава о нём распространилась по всему миру. Множество сражений, множество побед и множество тех, кто решил последовать за ним. Создав несколько больших городов и присоединив ещё много земель, он женился на самом красивом омеге, что предлагали подданные. Князь Байран был счастлив и решил он этим счастьем поделиться с родными. Родители прибыли одни, но принесли дары от его братьев. Хайрон подарил скипетр, достойный величественного хозяина. В него средний брат вложил часть своей силы, а также предложил и свою добавить, так нужная сила будет «под рукой». От Валенсия старший брат получил два медальона с инструкцией, чтобы братец вложил один в руку своего суженного. Если он зажжётся золотым сиянием, то перед ним истинный, если серебряным, то суженного любишь. То же самое должен сделать и его избранник.

Оказалось, что со стороны Байрана была любовь к Николеану, а вот с другой стороны было что-то странное — медальон остался холодным и даже чуть потускнел. Как будто суженный не имеет чувств, что любовью зовётся.

Пригорюнился Князь и ничего ему уже не мило, лишь смотрит на медальоны и грустит. И вот, когда супруг в нужный срок родил двух близнецов, покинул свой дворец, оставив всё своим детям и Николеану, но скипетр оставил в сокровищнице с наказом, что взять его может лишь избранный.