Кровь на колёсах (СИ) - Аввакумов Александр. Страница 21

Хасанов обмяк.

— Я все расскажу, только дайте жить! Пусть в тюрьме, но только жить! — крикнул он со звериным надрывом.

— Видишь ли, Хасанов, я не судья и никаких гарантий давать не могу. Вообще, я не занимаюсь раскрытием убийств. Сейчас позову следователя прокуратуры, и он тебя будет допрашивать. Вот с ним и постарайся поторговаться! А со мной не надо. Я вчера предупреждал, что не дам тебе листа бумаги для явки с повинной. Представь себе, Хасанов, но я держу слово и бумагу тебе не дам, хотя не и отвечаю за других своих коллег.

Тело Хасанова затряслось то ли от рыданий, то ли от нервной дрожи. Я вызвал оперативника и передал ему Хасанова.

После того как за ними закрылась дверь, я позвонил в прокуратуру и попросил прислать в отдел милиции их следователя для допроса Хасанова.

Зайдя к Гильманову, позвонил в МВД и доложил ситуацию начальнику управления уголовного розыска МВД.

— Молодец, Абрамов, — похвалил Юрий Васильевич. — Фартовый ты мужик! За что ни возьмешься, все получается.

— Юрий Васильевич, сейчас допрошусь и поеду назад, в Челны. Звонить буду уже оттуда.

После допроса я пообедал и стал прощаться с Гильмановым.

— Абрамов! С тобой хочет встретиться первый секретарь райкома партии. Поехали.

Мы быстро доехали до райкома и, поднявшись на второй этаж, оказались в приемной.

— Зинур Ахметович вас давно ждет. Проходите, пожалуйста, — прощебетала миловидная секретарша и открыла дверь кабинета.

Мы с Гильмановым вошли. За столом сидел мужчина в возрасте шестидесяти лет в дорогом импортном костюме.

Пожав нам руки, он предложил пройти в соседнюю комнату, где был накрыт небольшой стол. Разлив по рюмкам коньяк, Зинур Ахметович предложил нам выпить за удачное раскрытие преступления.

Мы выпили и стали разговаривать. Нашу беседу прервал звонок из Казани. Первый секретарь райкома извинился перед нами и вышел к себе в кабинет. Вслед за ним потянулись и мы.

После разговора чиновника с Казанью стали прощаться. Зинур Ахметович взял меня за плечи и на прощание сказал:

— Виктор Николаевич, Менделеевск всегда будет помнить вас как отличного работника МВД. Я сегодня же позвоню вашему министру и поблагодарю его за вашу работу.

Мы вышли на улицу, где я стал прощаться и с Гильмановым. Крепко пожав ему руку, я сел в машину и поехал в Челны.

«Вот и все, — подумал я, проезжая пригороды Менделеевска. — Два дня потребовалось для раскрытия. Интересно, смогли бы они сами, без меня? Наверное, нет. Им проще повесить кражу катализатора на Барышева, которого они бы никогда и не нашли».

Я был доволен собой и проделанной мной работой, чувство глубокого удовлетворения согревало мне душу.

Недалеко до поста ГАИ нашу машину подрезал черный «Мерседес». Это было так неожиданно, что мой водитель с трудом удержал автомобиль на дороге и чуть не врезался в иномарку.

— Что он делает? Пьяный что ли? — возмутился водитель.

Словно услышав, «Мерседес» притормозил и пропустил нас вперед. Не прошло и минуты, как машина снова догнала нас и стала вытеснять с дороги. Казалось, вот-вот мы вылетим в кювет.

Водитель с большим трудом вернул машину на дорогу. Я видел, как его лицо покрылось потом и побледнело.

Догнав «Мерседес» и поравнявшись с ним, мы увидели смеющихся водителя и пассажира. Они, не сбавляя скорости, мчались в сторону Набережных Челнов.

Я снял трубку, по рации сообщил на пост ГАИ данные машины и попросил их задержать. Минут через пять, подъезжая к ГЭС, мы с водителем увидели, что на посту ГАИ стоит тот самый «Мерседес», а около него прохаживаются двое молодых людей.

Около гаишника стояли еще двое рослых парней. Я попросил водителя остановить нашу «шестерку». Мы вместе вышли и направились в их сторону.

Сотрудник ГАИ, приложив руку к козырьку форменной фуражки, доложил о задержании автомашины и передал мне водительское удостоверение водителя и технический паспорт на машину.

Увидев это, один из парней, по всей вероятности водитель, отошел от группы и направился ко мне.

— Слушай, командир! Ты извини меня. Ну, ты понимаешь, я парень молодой, вот и лихачу немного. Мы с пацанами не знали, кто едет в машине. Если бы знали, проехали бы осторожно.

В этот момент к нам присоединился еще один молодой человек. Судя по его поведению, это был явно лидер группы.

— А вы кто? — спросил я его.

— Я его шеф! — с вызовом ответил парень. — Моя фамилия Лобов, я из Елабуги.

Меня здесь все знают. Если не верите, я свяжусь с начальником Елабужского РОВД, и он лично попросит вас вернуть изъятые документы. Думаю, вы не откажете ему?

— А зачем вам ему звонить? Нарушил правила ваш водитель, а не он! Какое отношение он имеет к этому нарушению?

— Ну, давай, командир, разойдемся по-хорошему, — начал Лобов.

— Извините, я не лошадь, и вы меня не запрягли. Поберегите свое «ну» для своей жены или друзей. Это первое. Второе. Что значит «по-хорошему»? Вы мне угрожаете? Если вы ездите на «Мерседесе», то вам позволительно творить беспредел на дорогах? А если бы наша машина не принадлежала управлению уголовного розыска? Я думаю, что вы бы, Лобов, никогда не остановились бы и не попросили прощения. Вы думаете, что вам все позволено? Нет, уважаемый! Закон есть закон! И никто его не должен нарушать, ни вы, ни я. Пусть завтра ваш водитель подъедет ко мне на работу часов в десять утра, там мы с ним и разберемся.

— А где вас найти? — спросил Лобов.

— Меня? Я в Автозаводском РОВД, спросите Абрамова, вам там подскажут.

Мы с водителем сели в машину и продолжили путь.

— Вот сволочи! Что хотят, то творят. Все у них схвачено и за все заплачено, — всю оставшуюся дорогу бубнил мой водитель.

Приехав в Челны, я провел небольшое совещание оперативно-следственной группы МВД. Из докладов старших групп было ясно одно — нам удалось задержать участников двух преступных групп, которые длительное время занимались кражами «КамАЗов». В общей сложности преступники похитили порядка пятидесяти машин.

Оставшись один, я приступил к анализу. Получалось, что братьями Дубограевыми похищено порядка тридцати пяти «КамАЗов», а бригадой Боцмана — семнадцать. Теперь оставалось сделать главное — установить лиц, которые приобрели эти машины, и вернуть их потерпевшим.

Закончив с анализом, я приступил к написанию аналитической справки.

Стук в дверь заставил меня отложить начатое.

На пороге появился Артем Сергеев.

— Разрешите, — начал он и вошел в кабинет.

— Виктор Николаевич! Я вчера встречался со своим товарищем из шестого отдела, ну я вам о нем рассказывал, он мне сообщил, что Боцман был дома, но очень быстро уехал. Похоже, ему позвонили из милиции и сообщили, что задержали его людей. Кто звонил Боцману, мой товарищ не знает. Я думаю, что нас сдают местные оперативники. Город маленький, и многие здесь хорошо знают друг друга. Полагаю, группа должна сняться и выехать для работы с задержанными в Казань или еще куда-то. Здесь нам нормально работать не дадут. У меня есть сведения, что в ИВС творится беспредел. Милиционеры за деньги ночью открывают хаты и дают свободно общаться задержанным, в частности, много посещений бывает у гаишника Хисамутдинова. Теперь не ясно, кого он больше боится, нас или их.

Переварив сказанное, я произнес:

— Спасибо, Артем, за совет. Я тоже так думаю. Видно, здесь мы разворошили большое осиное гнездо, поломали уже отлаженный бизнес, в том числе и работникам милиции. Артем, постарайся узнать через своего знакомого, кто звонил Боцману, это очень важно, потому что об этих задержанных знают лишь руководители УВД и РОВД Челнов.

— Хорошо, Виктор Николаевич! Я постараюсь, — ответил Артем и вышел из кабинета.

«Продают, все продают люди, — подумал я. — Даже страх и погоны их не сдерживают. Запах денег полностью отбивает совесть. А может, и правда свернуть работу и выехать в Казань? И там добить эту группу? Нет, — тут же передумал я. — Это будет большой ошибкой, ведь надо проводить целый комплекс следственных действий: выход на место преступления, допросы свидетелей… Из Казани просто невозможно будет каждый раз возить задержанных в Челны. Это не выход. А может, перевести их в ближайшие подразделения: Елабугу, Менделеевск, Мензелинск? Чем не выход!» Этот ход мне понравился больше, чем вывоз задержанных в Казань. «Надо будет завтра обговорить это с Костиным. Интересно, что он скажет».