Ева (СИ) - Фрес Константин. Страница 115

— Да, пожалуй, — произнес Палпатин, протягивая руку к сайберу. Тот послушно прыгнул в ладонь хозяина и тот, ощутив своё оружие в руках, как будто успокоился. — Я решил продолжить твоё обучение. Я не чувствую себя в безопасности; ты добавишь мне уверенности и поддержишь меня. Обучение немаловажно — думаешь, сила Вейдера в его потенциале? Чёрта с два, он давно растерял его, оставляя куски тела то тут, то там. Главная его сила — в обучении, — Палпатин снова вспомнил бурлящую Силу новичка. — В его безупречном контроле Силы. Ты должен будешь научиться ему!

— Да, мой император, — Вайенс поспешил поклониться. — Когда приступим?

Палпатин помолчал, ощущая исходящее от ученика легкое разочарование и обеспокоенность.

— Кажется, у тебя остались какие-то незаконченные дела? — произнес Сидиус. Вайенс густо покраснел и кашлянул, стараясь скрыть смущение.

— Ну, ну, не смущайся, расскажи мне, что за возню ты там задумал, — пробормотал император.

— Я кое-что сделал, чтобы разлучить Дарта Вейдера с Евой, — выпалил Вайенс. Палпатин, чуть откинув голову, внимательно смотрел на ученика из-под полуприкрытых век.

— И что это даст? — спросил он.

— Я вобью между ними такой клин, что их связь будет невозможна, и когда Еве настанет срок родить, Дарта Вейдера не будет рядом, чтобы оспорить его у нас. А если я буду рядом с нею, то, возможно, сумею её убедить и вовсе отказаться от выблядка Вейдера, — выпалил на одном дыхании Вайенс. Палпатин с полуулыбкой слушал эту горячую речь и чуть покачивал головой.

— Да, да, хорошо, — произнёс он подрагивающим от сдерживаемого волнения голосом. — Женщина… ты подложил ему женщину?

Вайенс кисло поморщился:

— Я пытался, — нехотя признался он.

— А Вейдер?

— Он вышвырнул её.

Палпатин захихикал, качая головой, как китайский болванчик.

— Да, да, это на него похоже! Но если он выгнал её…

— Это не имеет значения, — перебил Вайенс императора безо всякого почтения, и в его голосе послышалась злость. — Разговоры всё равно пошли, есть свидетели, которые подтвердят, да и сама женщина скажет то, что я ей велю!

Император улыбался, потирая губы.

— Что ж, — произнёс он. — Интересно посмотреть, удастся ли твой план. Это не то, чтобы сильно важно, но мне интересно взглянуть, из чистейшего любопытства. Давненько я не наблюдал таких спектаклей! Хорошо; сколько времени тебе нужно?

— Теперь уже немного, — ответил Вайенс. — В скором времени будет приём в честь… — он закашлялся, словно поперхнувшись, и внезапно севшим голосом продолжил: — В честь победы при Биссе. Я рассчитываю быть на этом приёме, и там я познакомлю этих дам…

— Почему там?

— Потому что и Дарт Вейдер наверняка там тоже будет, — ответил Вайенс, и его глаза разгорелись. — Нужно, чтобы они объяснились, пока впечатления от новости у Евы будут еще свежи.

— Хорошо. Хорошо! — тонким ликующим голосом проскрипел Палпатин. — Так тому и быть. Я доволен тобой; в знак моей благосклонности ты получишь… немного крови для трансформации, — Кос внимательно посмотрел в лицо Вайенса, — и, пожалуй, я пришлю тебе маску. Негоже тебе ходить с такой отметиной. Кровь используешь в случае крайней необходимости. Теперь у меня очень ограничены запасы материала… — Палпатин помолчал. — Потом, когда ты закончишь, мы приступим к твоему обучению вновь. Ну, иди. Теперь мне нужно отдохнуть.

Вайенс почтительно поклонился и поспешно вышел. Императору показалось, что ученик даже вздохнул с облегчением, но не придал этому должного значения. Ему было лень копаться в хитросплетении мелких ревнивых мыслишек. Генерал беспокоил его намного меньше, чем неизвестный ситх, объявившийся где-то совсем рядом.

Неторопливо встав с кресла, Палпатин прошел к огромному панорамному окну и уставился на бархатное чёрное небо. Свет ночного города обнял фигуру императора, облачённую в роскошные алые одежды, шитые золотом, и от его ног протянулась длинная тонкая чёрная тень.

Где-то далеко, затухая, чужая Сила пряталась в свой таинственный кокон.

Кто же все-таки этот ситх?

И отчего он так ненавидит Палпатина?

Вейдер взял себе нового ученика?

Может быть… Только отчего же тогда сам он находится совсем в другом конце Галактики?

* * *

Сила покидала Ирис, исчезая, испаряясь, как будто её и не было.

И первой реакцией женщины был страх.

Внезапно оказалось, что потерять Силу — всё равно, что ослепнуть. Ирис показалось, что темнота Космоса, понятная и объяснимая, становится мёртвой и пустой, как бездонная пропасть. Не стало видно и Императора, ни Вейдера, и теперь она не могла следить за ними, не слышала их потаённых мыслей, не могла предугадать желаний. Все враги, которые были у неё как на ладони, попрятались во мрак, и женщина ощутила свою беспомощность и уязвимость.

Вот, оказывается, какие возможности дает Сила…

Впрочем, Сила ушла не полностью. Какая-то малая часть её, затухая медленно, продолжала витать в крови Ирис, и женщина, напряжённо всматриваясь в будущее, стараясь осветить его затухающими всполохами Силы, видела лишь одно — бой у края чёрной бездонной пропасти, алые дуги, прочерчиваемые сайберами в темноте, и долгое падение вниз, в боль, в смерть, в небытие.

И падала не она.

Что это могло означать?

Кто и с кем сойдется в поединке, и причём тут она?

Сила молчала — она почти замерла в теле женщины и не могла дать ответа на этот вопрос.

— Чёрта с два ты уйдёшь с этого обрыва, если окажешься на нём! — прорычала Ирис, думая, разумеется, о Вайенсе. Но Вайенс ли будет там драться?..

Всю свою Силу Ирис растратила в попытке что-либо удержать, взять, и все они окончились неудачей. Палпатин с ума бы сошел, если б узнал, что мощь, способная стереть с лица земли целую армию, по капле была растрачена на то, чтоб Ирис могла поднять телепатически предмет.

Нет, взять предмет у Ирис получалось. Только, схваченный путами Силы, он словно под пресс попадал, и в воздух взлетал уже бесформенный бесполезный комок. От прикосновений ломались стулья, лопались, словно бомбы, стеклянные колбы, и все эти нехитрые попытки выматывали больше, чем тяжелый физический труд. Под конец, когда Ирис уже затухающей Силой попробовала коснуться яйца, сваренного всмятку, оно взорвалось, словно по нему шарахнули молотком, и женщина, стерев с лица ошмётки яйца, разъярённая, Силой ударила в стол. Он перекувырнулся в воздухе и с грохотом упал, переломленный пополам.

— Ч-черт, — прошипела Ирис, привычно нащупывая пачку сигарет в кармане.

Легче всего было уничтожать ломать, крушить, словно долбя молотком в приступе неконтролируемой злости, и труднее всего — заставить Силу слушаться.

Однако уже кое-что вырисовывалось.

Усталость вновь навалилась тяжелой плитой на плечи, и Ирис поняла, что если она не отдохнет сейчас, то просто проиграет эту битву. Уже в который раз она призвала дроидов и велела им привести разбитую лабораторию в порядок; здесь им работы хватит на целый день.

Но был еще один незавершённый момент.

Клоны.

Тот, что лежал на столе, уже был нейтрализован. Ещё немного, и кончится капельница, а вместе с нею и его способность к Силе.

Всматриваясь близоруко в ускользающие тени будущего, Ирис не видела себя больше в стенах этой лаборатории. Она вообще не видела Риггеля. Вместо него ей в лицо неслись целые гроздья созвездий, и её звездный путь был легок и быстр.

Что это означало, она не знала. Умрёт ли она, и её душа отлетит и затеряется меж звезд, или, напротив, ей удастся ускользнуть?

— Я оставлю тебе подарочек в любом случае, — зло процедила она.

В питательную трубку каждого клона, плавающего в жидкости в цилиндре, она без раздумий ввела по капле сыворотки, и очередная ампула отправилась в мусорную корзину. Плавающие за стеклом тела ничуть не изменились, не сдвинулись с места, ни один из клонов не раскрыл глаза, но Ирис, отступая от их, глядела на их белёсые тела, на колышущиеся в воде рыжие волосы и понимала, что уничтожила их, безоговорочно, бесповоротно.