Чужие лица (СИ) - Рэйн Ирина. Страница 21

***

Приехав домой, Пашка обедает, принимает душ и переодевается в свои лучшие вещи. В голову приходит мысль, что он на свидания не собирается с такой тщательностью. Ему хочется произвести впечатление на Мирона, хотя это глупо. Тот прекрасно знает, что подросток собой представляет: худой, высокий, с большими амбициями и самомнением. Какой есть.

Войтович идет в метро, чувствуя, как ботинки скользят по натоптанному снегу, будто подгоняют вперед, проходит турникет и встает у двери вагона. Поезд трясет, а парень, чтобы удержаться на ногах, сильнее вжимается в стекло, полностью игнорируя надпись «не прислоняться» на русском и английском языках. Он, в отличие от мамы, не любит толкучку и здешний запах, мечтая скорее повзрослеть и получить права на вождение автомобиля.

Подросток выходит на нужной станции и, прикурив, ждет Полунина.

— Тебе никогда не говорили, что курить вредно?

От неожиданности сигарета падает на землю, а затем гаснет под подошвой ботинка.

— А вам никогда не говорили, что нельзя подкрадываться к людям? — в глазах обида и вызов.

Мирон смеется и машет рукой, приглашая в машину.

— Давай на «ты», ладно? Мне так проще.

Эмоции на лице парня меняются со скоростью света.

— Я говорил маме, а она — он же тебя в два раза старше… — тянет «а».

Они садятся и пристегивают ремни безопасности. Тихо урчит мотор, перебиваемый лишь звуками музыки. Пашка удивленно косится налево, он и не думал, что Полунину нравится рэп.

— Спасибо, что доехал на метро, сэкономил мне кучу времени — пробки в центре сегодня особенно большие.

— Нет проблем, — смущается подросток, отчаянно желая стереть румянец холодным загазованным воздухом, но не решаясь опустить стекло. Водитель же трактует покрасневшие щеки пассажира по-своему и делает «печку» поменьше.

— Ехать недолго. Я договорился по телефону, мы будем заниматься с тренером одни, так что никто нам не помешает.

— Боишься, что кто-то тебя обгонит?

Мирон снова смеется, чуть запрокидывая назад голову, но не прекращая следить за дорогой.

— А ты забавный… Я тоже в твоем возрасте был таким.

— Несмышленым? — насупившись.

— Молодым, — поворачивая голову и улыбаясь.

— Вон, место освободилось, — показывает Пашка, начиная ерзать на сиденье. Не хочется снова выходить в холод, но ничего не поделаешь.

В ангаре их встречает тренер, который представляется как Михаил. Он ведет их в гардероб, где выдает подходящие по размеру костюмы и шлемы. Мирон наблюдает за Пашкой, пока тот внимательно слушает инструктаж. Ему нравится открытая реакция парня на происходящее, его живая мимика и правильные вопросы.

— Ну, что? Погнали?

Первые несколько метров даются подростку непросто, нужно привыкнуть к управлению транспортом. Но к концу первого круга он осваивается и начинает «давить на газ», испытывая щенячий восторг и захлебываясь радостью. Когда время подходит к концу, а территория начинает заполняться другими людьми, довольный и уставший, он искренне благодарит Мирона.

— Если бы я знал, что это так круто, то давно бы уговорил маму съездить покататься.

— Не уверен, что твоя мама оценила бы картинг, но можно попробовать ее взять с собой в следующий раз, — Мирон взлохмачивает Пашке волосы и направляется в гардероб.

— В следующий? То есть, это не единственный раз, когда мы куда-то едем развлекаться? — Пашка догоняет Полунина и подстраивается под его шаг.

— Если ты захочешь.

— Я хочу! — сбиваясь с шага, пританцовывая, он обгоняет мужчину и падает на стулья, расстегивая комбинезон.

— Осталось дело за малым — уговорить Олесю, — доставая из шкафчика костюм, произносит Мирон.

— Не вопрос, — улыбается Пашка. Ему давно не было хорошо так, как сегодня, и он жаждет продолжения.

— Тогда поехали, отвезу тебя домой.

***

Приходить в пустую квартиру после смены должно быть привычно, но нет. Проголодавшаяся Мишка встречает хозяйку жалобным мяуканьем.

— Сейчас, моя хорошая, только руки помою…

Сменив воду и насыпав корма, Олеся разогревает ужин и садится за стол. Она так устала сегодня, что даже телевизор включать нет никакого желания. Дома тихо, только кошка мурчит, приглушенно доносится городской шум, да тикают часы на стене. Говорят, что счастье любит тишину, только в этом доме его все нет. Олеся проверяет телефон, но сообщений или звонков от сына не находит. Она старается не волноваться, ведь знает, где он и с кем. Раздумывает, не написать ли Полунину, но не решается. Зачем портить им отдых? Ей кажется, что она будет лишней в сугубо мужской компании.

Выплеснув остывший чай в раковину, она слышит звонок телефона — красивый номер высвечивается на экране. Мир тишины разбит мелодией звонка и ее «алло».

— Привет, звоню сказать, что у нас все в порядке, Павла не оторвать от машины, носится как угорелый, — на заднем плане слышно характерное жужжание.

— Это не опасно? — Олеся судорожно делает вдох.

— Нет, он тренировался, да и я всегда могу его немножко остудить, — Мирону приходится чуть повышать голос, но Олесе нравится, как он звучит в телефоне: низко и будто бархатно.

— Надеюсь. Сколько вы еще планируете там пробыть?

— Еще час — максимум, не волнуйся, я завезу его домой.

Олеся чувствует, как расслабляются ее плечи, прощается и заканчивает разговор. Беспокойство о сыне постепенно растворяется. Она возвращается к раковине и включает воду. Грязная посуда сама себя не помоет.

Спустя полтора часа она слышит, как в замке поворачивается ключ, и выходит встречать сына. Вместе с ним заходит и Мирон. Смешанные запахи мужского парфюма и сигарет заполняют коридор, и Олеся невольно дышит ими, отмечая про себя, что готова долго здесь стоять.

— Вот. Возвращаю в целости и сохранности.

— Мама, это так круто! Ты обязательно тоже должна попробовать! — Пашка разматывает длинный шарф, размахивая руками и сверкая глазами.

— Ой, нет. Я боюсь, ты же знаешь. Да и о каком следующем разе ты говоришь? Не стоит злоупотреблять добротой Мирона, — не понимая, почему гость не торопится снимать верхнюю одежду. — Зайдешь?

— Я уже обещал, а мужчины всегда держат свое слово, — топчется. — Ну, раз ты не хочешь на картинг, то можно придумать что-нибудь еще, например, полетать в аэротрубе…

— Да! Это офигительно! Мне Сашка рассказывал, — подросток, уже успевший снять ботинки, спешит в ванную, чтобы помыть руки и что-нибудь поесть. После вечера впечатлений он чувствует, что голоден как волк.

— Ты не ответил…

— Это удобно? — вынимая руки из карманов.

— Вполне. Дорогу в ванную и кухню знаешь. Заблудиться невозможно. А я пока разогрею суп…

Мирон снимает пальто и вешает его на свободный крючок. Почему-то ему хочется думать, что металлическая загогулина теперь его, персональная.

В кухне, за поеданием горячего ужина, Пашка делится рассказом о картинге, о том, что когда-нибудь обязательно перегонит Мирона, и о том, что говорил Сашка об аэротрубе. Нет ничего приятнее, чем смотреть, как едят то, что ты приготовил.

— Ты разбалуешь его, — Олеся сидит у окна, с мягкой укоризной смотрит на гостя и гладит кошку на коленях, которая делает вид, что спит. Сын, в комнате ищущий для него же диск с любимыми песнями, уже увлеченно болтает по телефону с другом. — Понимаешь, что у меня нет финансовой возможности тратить деньги на развлечения? Я не хочу чувствовать себя обязанной. Мы и так тебе должны…

— Слушай, — Полунин, отставив пустую чашку, смотрит на Олесю. — Я делаю это не только для него. Мне нравится проводить с ним время. Я вижу в нем себя и не хочу, чтобы он повторил мои ошибки, которые я наделал отчасти и из-за невнимания отца.

— Он тянется к тебе… — факт, который не скрыть.

— Это лишь подтверждает то, о чем я говорю, — трет переносицу. — Не лишай его общения со взрослым мужчиной. Я не очень в курсе, почему его отец не уделяет ему должного внимания, это не совсем мое дело…

— Потому что у Сергея другая жена, и скоро будет еще ребенок.