Чужие лица (СИ) - Рэйн Ирина. Страница 34
Получив все необходимое, Мирон прощается, выходит из бара и садится в машину. Первым делом звонит Олесе, которая, судя по всему, сейчас курит, чтобы унять тревогу, рассказывает ей о встрече и успокаивает.
— Ты приедешь? — с надеждой в голосе.
— Думаю, что уже слишком поздно, отдыхай, — ему бы хотелось вернуться, но время уже не позволяет. — Я постараюсь завтра днем уехать с работы пораньше, и мы сходим с тобой в банк. Если цифры не лгут, то твоя тетя сумела за всю жизнь заработать неплохое состояние.
— Только это не избавило ее от одиночества, — вставляет Олеся. — Буду ждать тебя. Спасибо. За все.
Попрощавшись, Полунин убирает телефон, снова просматривает бумаги, закуривает и наблюдает за выходом из бара. Нужно будет как-то объяснить отцу появление новой рабочей ставки. Спустя пятнадцать минут из дверей выходят Белый и его спутница, продолжающая скрывать лицо под кепкой, а теперь еще и под капюшоном пуховика. Они садятся в машину и уезжают, не заметив его, зато он успевает выхватить подсвеченную фонарем ранее невидимую сторону лица Ольги, обезображенную пожелтевшими синяками.
***
Поездка в банк получилась более чем успешной. Предъявив свидетельство о смерти, Олеся смогла перевести деньги на свою карту — их хватило не только на то, чтобы договориться с фирмой, которая оказывала услуги по ремонту и замене окон, но и на заказ кухни, техники и мебели для будущего дома. Часть денег было решено оставить про запас, часть — перевести матери, а еще какую-то сумму сохранить для приобретения в ближайшем будущем подержанного автомобиля. Желание водить машину никогда не покидало Войтович, вспомнившись предыдущим вечером, оно вновь вышло на поверхность.
Приехав домой, Олеся и Мирон без сил упали на диван. Рядом на подлокотнике примостилась Мишка. Павел застрял в гостях у Сашки, но обещал быть дома через полчаса.
— Спасибо тебе огромное, столько дел мы успели осилить за такое короткое время, даже не знаю, как бы я справилась сама.
— Теперь тебе не надо об этом думать, ведь у тебя есть я, — Мирон подтягивает Олесю к себе и помогает ей усесться у себя на коленях. Ему нравится ощущать ее тепло, тяжесть, ее волосы у себя под пальцами и губы на своих. Ему все в ней нравится — то, как она тяжело дышит, изгибается, трется об него, как прикусывает его губу, тихо стонет, когда его руки приподнимают ее свитер и гладят грудь через ткань бюстгальтера, заставляют забыть об окружающем мире.
Олеся плавится в объятиях Мирона, растекается лужицей, теряет все связные мысли и чувствует щекотание крылышек бабочек в животе. Она всегда снисходительно улыбалась, когда читала подобное в любовных романах, а теперь сама испытывает восторг и удовольствие, понимая, что другими словами эти чувства тяжело описать. Ей хочется принадлежать этому мужчине, быть его женщиной во всех смыслах, растворяться с ним в наслаждении. Удивительное открытие для человека, который долгое время считал себя если не фригидным, то мало нуждающимся в физическом контакте. Олеся всегда комплексовала по поводу своего тела, лишнего веса, она и сейчас недовольна своей фигурой, но то, с каким желанием смотрит на нее Мирон, делает это малозначимым, отошедшим на задний план.
— Вот мы и добрались до третьей базы, — шепчет он, чуть отстранившись, но не выпуская ее из рук.
— Боюсь, что на этом игру придется остановить, потому что я не хочу, чтобы Пашка стал свидетелем нашего первого секса, — выдыхает она, прижимаясь лбом к виску Мирона.
— Почему я в твоем голосе слышу не только грусть, но и извинения? Мне кажется, что им здесь не место, — приподнимает бровь в фирменном жесте.
Олеся встает, поправляет одежду и чувствует, что начинает замерзать без тепла Мирона, которому не позволяет встать с дивана забравшаяся на колени Мишка. Свято место пусто не бывает.
— Давай поставим чайник, и я закажу что-нибудь из ресторана? — осторожно, чтобы не потревожить кошку, достает телефон.
Войтович пристально смотрит на него какое-то время, потом подходит и обнимает за плечи.
— Не знаю, какой мужчина все бы это терпел…
— Не знаю, какая еще женщина может создавать проблему там, где ее нет. Ты все равно окажешься в моей постели. Не сегодня, значит, чуть позже. Предвкушение — часть прелюдии, — приподнимает лицо за подбородок и целует. — Тем более, что мы оба сегодня действительно устали, да и Пашка сейчас придет, а я вчера не уделил ему достаточно внимания.
— Откуда ты взялся на мою голову такой, все понимающий? — улыбается Олеся.
— Увидел твое лицо в толпе и не смог пройти мимо, — отвечает Мирон и снова целует в припухшие губы. — Очень не хочется тебя отпускать, но нужно позвонить в доставку.
Она отстраняется, услышав, как хлопает входная дверь.
— Я дома! Все одеты? — громко и сквозь улыбку провозглашает Пашка.
— Будешь так шутить, сниму с тебя штаны и выпорю, — смеется Олеся, встречая сына и принимая у него несколько бумажных пакетов из ресторана быстрой еды. Мишка, услышав появление молодого хозяина, освобождает Мирона от своего общества, а тот, тоже выйдя в коридор, забирает пакеты у Олеси.
— Решил, что вы устали, и будет лень что-нибудь готовить, — объясняет Пашка, — взял на свой вкус.
Мирон с Олесей переглядываются, а потом одновременно обнимают подростка. Домашний вечер может быть приятным даже с совсем не домашней едой. Главное, чтобы вся семья была в сборе.
20
— 20 -
Мы просыпаемся и засыпаем,
Вместе об одном мечтаем:
Любить — чтобы раз и навсегда.
Мы просыпаемся и засыпаем,
Честно мы в любовь играем.
Пойми, на двоих одна душа.
М. Марвин — История
Это происходит на самом деле — то, чего Мирон так долго и терпеливо ждал. Все сложилось наилучшим образом — Пашка запросился переночевать у друга, а у Олеси выпало два выходных дня. Первый из них сейчас настойчиво подходит к своему логическому завершению — после походов по магазинам, обеда у Антона и Настасьи, а затем и ужина в уютном ресторане они едут к нему домой. Поводом служит любопытство Олеси, которая еще ни разу здесь не была, но оба знают истинную причину. Еще одно испытание на совместимость, будто запуск ракеты, требует от Мирона сосредоточенности и контроля. Он не боится напугать своими действиями, но отчаянно желает сделать все красиво, так, как того заслуживает его любимая женщина. И пусть кто-то скажет, что в физической близости нет ничего экстраординарного, что это естественный процесс, существующий веками, способ не дать человечеству погибнуть, Мирона это не волнует. У него есть задача, здесь и сейчас. Если не поразить своими способностями, то хотя бы сделать приятно, перебить новыми ощущениями те, что были с другим мужчиной. Он хочет окончательно стереть того из памяти Войтович, камня на камне не оставить от уже и так разрушенного дома.
— Жаль, что сейчас зима, и я не могу прокатить тебя на своем мотоцикле, — просто чтобы что-то сказать, перестать думать о том, что волнуется, как мальчишка.
— У тебя еще будет шанс проявить свой бунтарский характер, — Олеся чуть улыбается, что никак не может скрыть волнение. Какой мотоцикл, если ее и так чуть потряхивает, несмотря на плавный ход автомобиля?
— Бунтарь? Нет. Возможно, был в юности, но сейчас я очень спокойный, тихий, даже домашний рядом с тобой. — Не услышав возражений, поворачивает голову вправо, любуется профилем пассажирки. — Тебе не стоит волноваться, я не сделаю ничего, что бы ты не захотела сама, — чувствует ее. Удивительно, но на подсознательном уровне ловит импульсы неуверенности и пытается словами подарить спокойствие, которого у самого не так много.
Олеся прикрывает глаза, чуть приподнимается, чтобы поправить полы купленной сегодня шубки, передергивает плечами. Он так просто понимает ее без слов, что это удивительно. Кажется, что ей никуда не деться от этого внимательного взгляда, и дело не в том, что они заперты в машине и одном из городских заторов. Ей хочется сказать, что она не нуждается в чем-то особенном, запросы не особо большие. Ей не столько важен результат, сколько сам процесс — возможность быть рядом, максимально близко. Слова остаются невысказанными, вместо них она произносит другое.