Волки (СИ) - Аввакумов Александр. Страница 76

— Если что, прикрой меня огнем, — сказал я и медленно пополз в сторону дома, из которого периодически звучали выстрелы.

Мне удалось подползти практически вплотную к дому. Теперь нужно было только изловчиться и забросить гранату в окно дома. Я приподнялся на руках и, размахнувшись, швырнул гранату. Мне не повезло. Граната ударившись о раму, упала около окна. В эту же секунду я почувствовал сильный удар в грудь. Сильная боль моментально сковала меня железным обручем. Последнее, что я увидел, — ослепительную белую вспышку.

Очнулся я от того, что врач скорой помощи сунул мне под нос ватку с нашатырем.

— Доктор, что со мной? — спросил я у него.

— Похоже, у вас сломаны два ребра. Сейчас сделаем тугую повязку и поедем в больницу. Рентген покажет, что с вами. Вы, молодой человек, похоже, родились в рубашке. Пуля рикошетом зацепила вас. Если бы не бронежилет, то сейчас вы могли бы общаться не со мной, а с Богом.

Подошел Вдовин и пожал мне руку.

— Спасибо, если бы не вы, Виктор Николаевич, трудно сказать, чем бы это все закончилось.

— Вы их взяли?

— Как вам сказать, — сказал он. — Одного застрелили, второй преступник, похоже, ушел.

— Как ушел? Ведь все было перекрыто? — удивился я.

— Вот так и ушел. Будем разбираться, почему не был полностью блокирован этот участок.

— А третий бандит? — спросил я его. — Что с ним?

— А третьего с ними почему-то не было. Похоже, что он свалил из Казани раньше этих двоих.

Это известие заставило подумать меня о судьбе Корейца. Ведь, кроме него, о месте, где скрывались преступники, больше никто не знал.

Я попытался встать на ноги. Сильная боль, словно игла, пронзила меня от головы до пят. Перед глазами поплыли радужные круги, я тихо застонал и снова повалился на землю.

Я лежал в постели и слушал последние республиканские новости. Никакой информации о перестрелке в садовом обществе на станции 776 километр озвучено не было. Подняв телефонную трубку, я позвонил Вдовину.

— Здравствуйте, Анатолий Герасимович, что нового? — поинтересовался я у него.

— Как твое здоровье? — задал он свой дежурный вопрос.

— Терпимо, Анатолий Герасимович. Пока дышать довольно сложно, а так ничего, жить можно. Врачи говорят, что у меня довольно сложные переломы ребер. Пока осколки не покроются хрящами, будет сильно болеть грудь.

— Виктор Николаевич, могу вас обрадовать. Второй стрелок был задержан в Армавире. Оказывается, при перестрелке, он был ранен в бедро, однако, несмотря на ранение, ему тогда удалось скрыться.

— Это хорошо, Анатолий Герасимович, — ответил я. — Скажите, сколько тогда людей пострадало?

— Помимо вас, еще шесть человек, — ответил он.

— Да, жалко людей. Если бы тогда Бухаров послушал меня, и мы бы разведали подходы к дому, этих жертв точно можно было бы избежать. А так, вслепую штурмовать дом, перед которым двухметровый забор с колючкой, было преступно глупо.

— Это ты так считаешь, исходя из своего опыта, а Бухаров считает по-другому. Ты бы только видел, как он ходит по министерству, словно герой войны.

— Это понятно. Победителей не судят. Людей только жалко.

— Да вы не переживайте, Виктор Николаевич, все будет хорошо. Сейчас прокуратура разбирается по этой перестрелке, посмотрим на ее выводы.

Я попрощался и положил трубку.

— Вот тебе и герой, — подумал я, размышляя о поведении Бухарова. — Так ведь еще и правительственную награду отхватит.

Я снова поднял трубку и набрал знакомый номер. Номер не отвечал. Немного подождав, я снова набрал его. Наконец, на том конце провода кто-то осторожно поинтересовался у меня, кого надо.

— Позови к телефону Быка, — попросил я неизвестного мужчину.

— Какого Быка? Здесь нет никого, кроме меня, — ответил все тот же голос.

Я положил трубку.

— Неужели я ошибся номером? — подумал я. — Может, номера на ГТС поменяли?

Пока я размышлял над этим вопросом, у меня зазвонил телефон.

— Виктор Николаевич, это вы? — услышал я голос Быка.

— А ты все кроешься, Наиль? — спросил я его с упреком. — Теперь уже какого-то маразматика посадил к телефону. Что у тебя, нормальных людей что ли нет?

— А что? Это даже здорово, прикольно, — ответил он мне. — Как ваше здоровье? Я слышал, что вас зацепило в этой перестрелке?

— Да, так влегкую, — ответил я ему. — Мы что-то с тобой, Наиль, давно не общались. Ты мне не звонишь, значит, все у тебя хорошо, я думаю?

— Как вам сказать? Мне мои люди позвонили из Москвы и передали, что мне можно немного расслабиться. Сейчас Мартыну явно не до меня. У него и без меня проблем в Москве хватает.

— Наиль, я бы хотел с тобой встретиться и обсудить кое-какие вопросы в отношении Мартына. Давай дня через три, как ты на это смотришь? Я думаю, что мне врачи уже позволят двигаться, не вечно же лежать прикованным к постели.

— Я всегда готов встретиться. Позвоните, как вам позволит здоровье, и я подъеду.

— Вот и хорошо, значит, договорились, — сказал я и положил трубку.

Начавшаяся с месяц назад проверка в банке все продолжалась и продолжалась. Надежда Мартына на получение валютного кредита с каждым днем таяла, словно весенний снег. Утром он связался с Леонидом Захаровичем и поинтересовался у него в отношении кредита.

— Вы же знаете, что у нас в банке серьезная проверка, — ответил ему Леонид Захарович, — и поэтому мы сейчас практически никого не кредитуем.

— Простите, вы сказали, что практически никого не кредитуете? — спросил его Мартын. — А это значит, что вы все-таки кого-то кредитуете? Тогда ответьте мне, почему среди этих лиц нет меня?

Леонид Захарович тяжело задышал в трубку.

— Леонид Захарович, может, мой вопрос вам не совсем понятен? — спросил его Мартын.

— Почему вы так решили? Я хорошо понимаю, о чем вы говорите.

— Если вам понятно, то ответьте мне на мой вопрос, — сказал Мартын с угрозой в голосе.

— Понимаете, предложенная вами компания попала в список неблагонадежных предприятий. По мнению казанского КГБ, данное предприятие финансирует устойчивые преступные группировки Казани и Москвы. По требованию КГБ, разосланному по банкам России, данные предприятия не будут финансироваться банками. В случае нарушения этого запрета у банка обещают отобрать лицензию на.

— Вот оно что. Что, об этом решении вы не могли мне сообщить ранее?

— Понимаете, я как-то не решался сделать это. Я рассчитывал, что это временная мера, однако, похоже, я ошибся, — сказал Леонид Захарович. — Я вам советую поменять организацию. Это поможет и вам, и мне.

— Спасибо за совет, — Мартын положил трубку.

Он откинулся на спинку кресла и задумался. Встал с кресла и подошел к окну. Отодвинув в сторону штору, он посмотрел на улицу. На улице недалеко от гостиницы по-прежнему стоял микроавтобус КГБ.

— Обложили, — подумал он. — Нужно валить из столицы, думаю, что все это добром не закончится.

Он не услышал, как в его дверь постучал, а затем вошел начальник службы безопасности. Обернувшись на легкий шорох, Мартын неожиданно вздрогнул, увидев у себя за спиной Павла.

— Я тебе уже сколько раз говорил, чтобы ты не входил в мой кабинет без стука, — со злостью сказал Мартын.

— Извините, но я стучал.

— Что у тебя? — поинтересовался Мартын.

— В Казани все нормально. Ребята вчера звонили, они добили этого вора в больнице, — доложил Павел.

— Это хорошая новость, — обрадовался Мартын. — Слушай, Павел, этих людей нужно убрать. Я не хочу, чтобы из-за них у меня возникли проблемы с ворами. Сам знаешь, эти люди не любят, когда с ними так поступают.

— Это мы сделаем, когда они прибудут в Москву.

— Я рассчитываю на тебя, Павел. Проведи тщательную уборку, чтобы не осталось ни малейшего следа. Что еще?

— С тобой хочет встретиться Жак. Говорит, что есть тема, которую необходимо обсудить с тобой.

— Где он хочет встретиться? Наверное, не у меня в офисе?